Сядьте, пожалуйста, иначе я передам вас полиции.
За что?! Меня?!
Следующие две минуты смотрительница шумно плакала, порождая обильные слёзы, начальница её раздражённо успокаивала, а Люба недовольно поглядывала на часы и топала ногой. После вытирания слёз и сморкания в платочек они продолжили.
Вы знаете что-нибудь о краже?
Нет же, говорю же, всхлипнула допрашиваемая.
Вы слышали от кого-нибудь из ваших коллег, что планируется кража?
Ничего такого, говорю
Вы знаете кого-нибудь, кто мог бы это сделать?
Нет, никого я не знаю
Вы видели, как была совершена кража?
Да не видела я! Говорила же уже! Не видела! Если б видела, то сразу рассказала бы! Она как сквозь землю провалилась! Вот только что была здесь, я отвернуласьглядь, а нет её! Вся эта огромная картина просто исчезла!
Расскажите во всех подробностях, что именно там произошло.
Ну как, что произошлоАнгелина Сергеевна судорожно сжала платочек, аж костяшки побелели. Я сидела на своём стульчике в углу и следила, чтобы посетители не трогали картины руками. Во-от. А потом я так моргнула, ну, или зевнула, я уж и не помню точно, а её и нет! Я вся прямо похолодела, мне сразу плохо стало! Я закричала, люди испугались. Потом прибежали из других залов, охранники чёрт знает где были, только через несколько минут пришли
Погодите, Люба прикусила губу и сощурила глаза. Это всё случилось, пока вы сидели на стуле?
Н-ну да
Вы вставали со стула?
В комнате стало тихо.
Нет, жалобно пропищала женщина, и прибор тут же сообщил о лжи.
Вы встали со стула и вышли из помещения, демонстрируя абсолютную уверенность, сказала Люба, намеренно делая голос жёстким. Вы отсутствовали в зале какое-то время. А потом вернулись и сели на стул. И только спустя какое-то время заметили, что картины нет. Хотя, очень трудно вообще не заметить исчезновение такой махины.
Смотрительница снова заплакала навзрыд. Давясь рыданиями и слезами, она пыталась что-то сказать, а Ирма Нормановна сжимала губы и пронзала подчинённую воспламеняющим взглядом.
Вам кто-то сказал, чтобы вы вышли? уточнила Люба.
Не-ет, раздалось в ответ.
Вы вышли по своей воле?
Я просто хотела обсудить с Катей рецепт пирога! вскричала Ангелина Сергеевна, пряча лицо в ладонях. И она мне обещала рассказать, как морковку удобрять! Я не совершила ничего ужасного! Просто поговорила с ней!
В каком зале работает Катя?
В одиннадцатом, тут же сообщила директриса.
Постарайтесь вспомнить, сколько именно времени вы провели в соседнем зале?
Да недолго совсем! всхлипнула смотрительница, поднимая на неё покрасневшие и набухшие от слёз глаза. Буквально минуту, не больше!
Вы вернулись в зал. Сколько прошло времени, прежде чем вы заметили пропажу?
Сразу же, прошептала женщина, роняя голову на обширную грудь. Краем глаза увидела, что что-то не то. Повернуласьа её и нет
Люба молчала, делая пометку в таблице. Смотрительница всхлипывала и сморкалась, директриса сидела с прямой спиной и суровым выражением лица, явно замысливая на перспективу что-то недоброе.
Прошло два часа, Люба беседовала с пятнадцатой по счёту работницей зала, когда в кабинет вошли Роман и Настя, тоже вооружённые нужным оборудованием.
Нам нужна ещё одна комната, иначе до вечера не управимся, обратилась Люба к директрисе.
Пойдёмте за мной, женщина тут же вскочила со стула.
Вам поговорить с уборщицами, кассирами и работниками административного персонала, сообщила Люба коллегам.
Роман угукнул, а Настя просто кивнула. Они ушли, Люба отпустила смотрительницу и осталась в кабинете одна. Минутка тишины и одиночества была необходима, чтобы обдумать странности. Во-первых, обнаружилось, что некоторые работницы залов то и дело позволяли себе отлучаться с вверенной территории. Во-вторых, совершенно все исчезновения происходили только тогда, когда в помещении не оставалось ни одного человека. Вчера вообще было мало посетителей, а утром и того меньше. Получалось, что похититель знал об этой особенности и воспользовался ею. В-третьих, каждая из смотрительниц утверждала, что отсутствовала не больше минуты-двух, а некоторые покидали свой пост буквально на несколько секунд, чтобы просто заглянуть в соседнее помещение. Сомневаться особо в этом не приходилось, потому что детектор лжи лишь подтверждал правдивость этих заявлений.
То есть у похитителя было каждый раз очень мало времени, чтобы снять картину со стены и унести. Но не шёл же он с кучей картин в руках по залам! Значит, он должен был их куда-то прятать. Но куда? Или передавал кому-то? Женщине, о которой упомянул начальник охраны? А куда та, в свою очередь, их девала?
Вернулась директриса, и Люба вышла из состояния глубокого раздумья и быстро допросила оставшихся работниц залов. Ничего нового она так и не узнала.
Ирма Нормановна, помогите мне, пожалуйста, попросила она, беря в руки схему музея. Давайте с вами обозначим на схеме расположение украденных полотен. Цифрами, в соответствии с моим списком.
Легко.
Люба тут же прониклась к директрисе ещё большим уважением. Та, видимо, знала буквально наизусть каждое произведение, висящее на стене. Ловко и со знанием дела женщина проставила аккуратные цифры.
Так, на первом этаже похитили всего четыре картины, а остальные восемнадцать со второго. Это нам о чём-то говорит?
Ровным счётом ни о чём, пожала плечами Ирма Нормановна. Не улавливаю никакой связи. Разные авторы, разные периоды, совершенно разные художественные направления. Я бы не сказала, что это выглядит какона замолчала.
Как заказ коллекционера, закончила Люба за неё.
Именно.
Обе помолчали, думая о разном.
Мне не даёт покоя один момент, девушка вздохнула.
Какой же?
Допустим, что неизвестный нам пока злоумышленник просто воспользовался праздношатанием персонала и похитил картины в момент отсутствия людей на вверенной территории. Надо обладать жуткой ловкостью или находиться в сговоре, чтобы такое провернуть
Но ведь прибор показал, что мои работники не имеют отношения к краже, довольно жёстко отреагировала директриса, защищая себя и учреждение.
Показал, согласилась Люба. Но вы вот можете себе представить, чтобы человек ходил по залам, неся в руках ворох картин, в том числе и самых огромных, которые и впятером не унести?
Не могу, была вынуждена согласиться начальница музея.
Вот и я не могу Он должен был их кому-то передавать. Пусть даже он и снимал со стен в одиночку, как утверждает ваш Григорий.
Я сама видела некоторые записи, Ирма Нормановна поджала губы. Он действовал самостоятельно Но не только он И И когда вы увидите то, что видели мы, то будете куда больше нас обескуражены и поражены.
Мне не терпится обескуражиться и поразиться, Люба встала и смотала провода прибора. Потом посмотрела на директрису в упор.
Та поняла её тяжёлый взгляд.
Вы ещё не побеседовали со мной.
Правильно.
Люба обратно размотала провода, Ирма Нормановна изящно опустилась на стул и терпеливо перенесла подключение прибора.
Вы украли картины? спросила Люба в упор, сканируя каждую мышцу лица собеседницы.
Нет, уверенно ответила директриса, глядя ей прямо в глаза.
Люба задала ещё несколько вопросов, подходя к теме кражи то так, то этак, но прибор упорно демонстрировал непричастность начальницы музея к преступлению века. В конце концов девушка спросила, пряча разочарование:
В здании музея есть какие-нибудь потайные ходы или скрытые помещения, о которых никто не знает?
Точно нет, тонкие крашеные полоски бровей изогнулись в изумлении. Зач А-а. Поняла. Чтобы уносить картины минуя глаз работников. Нет, ничего подобного в здании нет. Картины можно было вынести только через сами залы, другого пути нет.
Тогда пойдёмте.
Люба встала, собрала прибор и убрала его в чемоданчик. Ирма Нормановна тем временем поправила волосы и проверила макияж.
Они прошли по коридору, спустились этажом ниже, прошли другим коридором, преодолели громоздкую металлическую дверь с электронным замком (пока директриса вводила пароль, Люба с преувеличенным вниманием рассматривала ногти) и оказались на первом этаже музейного комплекса. К ним навстречу бросился охранник, но Ирма Нормановна отослала его решительным взмахом руки.