Всадники свернули, не доехав до Ракля. Они сократили путь через пролесок, после выбрались на дорогу до Бийля. Эйдан поглядывал на встречных путников, ни на ком особо не задерживая взгляд. Он так и ехал, лишь краем сознания отмечая местных жителей и случайных проезжих, пока навстречу не попалась коляска, в которой сидела женщина с маленьким мальчиком на коленях. Женщина была блеклой блондинкой с невзрачными чертами лица, и не будь с ней ребенка, Виллор, наверное, так бы и не обрати на нее внимания. Но русоволосый мальчуган лет четырех мгновенно выделил их с матерью из толпы, и шейд, поймав взгляд ребенка, подмигнул ему. Но когда женщина проследила взгляд сына и подняла взгляд на шейда, Эйдан отвернулся.
Он даже не заметил, что на губах его появилась легкая улыбка, и мысль, вдруг пришедшая в голову, ошеломила инквизитора, когда он осознал ее смысл: «Интересно, мои уже дали деру, или еще сидят в своей норке?». Эйдан порывисто обернулся к охраннику, словно тот мог подслушать, о чем думает старший инквизитор, окинул его подозрительным взглядом и опять отвернулся.
Мои, прошептал шейд и усмехнулся.
«Мои» Все три буквы, но они наполнили душу одинокого волка теплом и нежностью. Чужие, далекие, не желавшие его знать, но уже близкие сердцу, почти родные. Даже мальчик. Отчего-то его невозможно было отделить от его матери. Возможно, потому, что Тейд был для закрытой и строгой женщины тем ключиком, который открывал настоящую Ливиану. Без панциря и иголок, которыми она ощетинивалась, стоило лишь кому-нибудь ступить на ее территорию. Ребенок делал сильную женщину хрупкой и уязвимой, и это трогало Виллора. Да, они уже принадлежали ему, пусть и не понимали этого, и за эту неожиданно приобретенную ценность старший инквизитор готов был сражаться до последнего вздоха
Мы проехали поворот, брат старший инквизитор.
Шейд обернулся, бросил взгляд на дорожную развилку и пожал плечами:
Значит, возвращаемся. После осознал слова охранника и спросил: Ты был здесь?
Приезжал с магистром Линисом, когда забирали младшего инквизитора Никса.
И видел место, где произошло убийство?
Видел, кивнул воин.
Эйдан вдруг коротко рассмеялся, повторив то, что уже говорил в обитель:
Лис!
Что? не понял охранник, но шейд ему ответил. Он понял то, что сделал магистр, следуя решению Армиста.
Линис отправил с ним не просто сопровождающего, он послал того, кто мог помочь. И раз уж воин был свидетелем ареста и первого осмотра места убийства, он мог дать полезную информацию. В это мгновение Виллору захотелось произнести одно короткое слово в адрес магистра Линиса: «Браво!».
Веди туда, где лежало тело Шеймоса.
Слушаюсь, ваше благородие, склонил голову воин и выехал немного вперед.
Всадники проехали мимо тропы, которая вела к деревне, и направились в лес.
Тут недалеко, обернувшись, произнес охранник.
Виллор не ответил, он думал о том, что вряд ли найдет что-то примечательное. В конце концов, там потоптались стражи правопорядка Бийля, потом инквизиторы, наверняка, и местные прибегали поглазеть, так что, если и остался хоть один нетронутый след, то это будет настоящим чудом. Правда, был Горт, и он мог найти то, что не заметит человеческий глаз если, конечно, там есть, что искать.
Вон, там, за кустами, указал рукой воин. Сейчас уже приедем.
Спешиваемся, тут же приказал инквизитор, и его сопровождающий послушно натянул поводья. Лошадей оставляем здесь.
Слушаюсь, благородный шейд.
Спустя несколько минут мужчины уже вышли к месту убийства. Эйдан протянул руку, останавливая воина. Тот не стал спорить, замер на месте.
Место преступления осматривали? спросил Виллор, бегло оглядывая представший ему кусок леса.
Да чего тут было осматривать? пожал плечами охранник. Господин Никс признался, тело лежало здесь, и так всё ясно.
Угу, промычал шейд. Значит, никто здесь не лазал?
Только к телу подходили, ответил воин.
А стражи из Бийля?
Да их тут и было всего двое, охраняли тело. Мы же сначала в Бийль поехали, там забрали младшего инквизитора, и уже сюда. Он так четко указал место, что и искать не пришлось.
Местные были?
Стали появляться любопытные, когда уже мы прибыли, до этого проезжали мимо. Покойник шуметь не будет, а стражи переговаривались негромко, внимание не привлекали. Они вообще, мне показалось, ждали нас с нетерпением, уж больно вздохнули легко. Оно и понятно, всё ж покойника сторожили. Да и видок такой был у мертвецавоин повел плечами.
Какой? Эйдан вскинул на него глаза.
Жуткий. Горло от уха до уха распорото, глаза открыты Пустые такие глаза, мертвые. Ну, оно и понятно, он же и сам мертвый, но уж больно неприятный взгляд, аж мурашки побежали, когда я в глаза-то заглянул. Уж вроде всего навидался, а тут, прям, ёкнуло. Ну и в крови всё.
А что Никс?
А он голову опустил, и всё твердил, как заведенный, мол, это я его, я виноват. Его первым увезли, хотели даже лекаря звать, думали, тронулся наш младший инквизитор, а он ничего. Пока везли до обители, вроде пришел в себя немного. А как в камеру повели, так и вовсе сказал
Что сказал?
Говорит: «Прости, Дан, я подвел». Ну и всё. Это мне уже рассказал страж, который первый там стоять остался. Потом уже допрашивать стали.
Ясно, кивнул шейд и сделал шаг вперед. Не ходи за мной. Если осмотра не было, может я еще что-то и увижу.
Я свою службу знаю, под руку лезть не стану, уверил воин.
Виллор сделал еще один шаг, однако опять обернулся.
Ты отправился с теми, кто увез Никса, или находился здесь до конца? спросил он.
До конца. С магистром Линисом уехал. Сначала отправили господина Никса, потом увезли покойника, а там уже и мы с магистром отсюда уехали.
В обитель?
Нет, в деревню. Магистр людей расспрашивал, со знахарем побеседовал, потом уже в обитель.
Никса уже допросили к тому времени?
Нет, охранник помотал головой. Я же вам говорю, его потом допрашивали, сначала Совет был, а уже после старший инквизитор Армист с магистром Линисом пошли к господину Никсу. Вот тогда и допрашивали.
Эйдан кивнул и неспешно пошел вперед, пристально оглядываясь вокруг себя.
Горт, ты мне нужен.
Воздух пошел маревом, появилась темная дымка, уплотнилась, и перед инквизитором уселся Горт. За спиной шейда тихо вздохнул воин, но больше ни единым звуком не нарушил царящей тишины.
Осмотрись, велел Виллор зверю. Может, что почуешь. Следы Никса, предметы, которые принадлежали людям. Далеко не отбегай, здесь покружись.
Горт поднялся на лапы, встряхнулся и обернулся к воину Ордена. Зубы его обнажились, и зверь издал глухой рык. Мужчина вздрогнул, отшатнулся, но стоило Виллору отчеканить:
Не дури, как Горт потерял интерес к охраннику и деловито удалился, повиливая задом.
Чего это он? севшим голосом спросил мужчина, утирая со лба выступивший пот.
Развлекается. Считает, что все должны трепетать от ужаса при виде его, усмехнулся Эйдан и выкрикнул вслед зверю: Актеришка и позер!
Из-за деревьев долетело ворчание, но шейд уже не обращал внимания на выходку своего необычного питомца, вновь переключив внимание на осмотр. Воин выдохнул, покачал головой, но что-то говорить о Горте не стал, побоялся. Он только покосился в ту сторону, где скрылся зверь, затем посмотрел на инквизитора и сказал:
Ваше благородие, если ищите место, где лежало тело, так оно в пяти шагах от вас, вон у того дерева.
Вижу, коротко ответил Виллор, не отрывая взгляда от земли.
Сложно было не заметить смазанный бурый отпечаток нескольких пальцев на светлой древесной коре. Ничего примечательно пока Виллор не нашел. Дождей эти дни не было, но густой ковер травы, покрывавший землю, мешал рассмотреть что-либо. Было ясно, что народа тут побывало мало, потому что зеленый покров выглядел нетронутым.
Сколько людей прибыло из Ордена? спросил, не оборачиваясь, старший инквизитор.
Шестеро нас было, ну и магистр, ответил воин. Один с телегой, чтобы забрать покойника. Но Шейма увезли на телеге кого-то из деревенских. Он как раз нос сунул. На нашей телеге уехал господин Никс, его вообще почти сразу увезли. Говорю же, не в себе был. Крестьянину было не по душе, но спорить не осмелился, только сплюнул, когда один из наших парней и бийльский страж мертвеца к нему потащили. После оба стража убрались, а мы с магистром поехали в деревню. Вот и выходит, что трое сразу же уехали с арестованным: возница и два охранника. Двое с телом поехали, а я с шейдом Линисом. Больше никого не было.