Генри Каттнер. Воллюсвен
ПРИСЯЖНЫЕ возвращались в зал. Голт Кавендиш, с напряжеными до предела нервами, пытался и не мог ничего прочесть на лицах двенадцати человек. Оправдательный приговор был невозможен. Но признание вины было столь же невозможно. Счесть его психически невменяемым, как сказал ему адвокат, было единственно возможным решением.
Голт рассказал свою историю, ничего не скрывая, с того самого момента, как начал подозревать своего брата. Это было месяц назад. До этого, конечно, Тима Кавендиша не существовало
Мы, присяжные
Голт Кавендиш наклонился вперед.
ГОЛТ КАВЕНДИШ наклонился вперед. Его немолодое и уже несколько дряблое лицо безвольно обвисло. Тим, упитанный, безобидный на вид коротышка, с неопрятно торчащими волосами мышиного цвета, плеснул содовой и протянул ему стакан. Братья, сидящие за столом в нью-йоркской квартире, были похожи на двух лавочников из небольшого городка, жизнь которых состоит лишь из взвешивания сыров, рыбалки и разговоров о погоде.
Вот так удача,сказал Тим и подмигнул. Это было хитрое, торжествующее, ехидное подмигивание и выглядело оно нелепо для человека его возраста и положения. Голт кивнул и выпил. Он поставил стакан и взглянул на Тима.
Когда это случится?
Это началось почти сразу. Тим осмотрел свои пухлые руки и спросил:
Как давно у тебя был отпуск?
Около года назад,пробурчал Голт.Я не слишком уж устаю от работы. Пока я занимаюсь гольфом и хожу в клуб, я считаю, что вполне достаточно расслабляюсь. Зачем спешить с отпуском?
Не знаю, достаточно ли этого для отдыха. Мужчине время от времени нужны перемены. Почему бы тебе не поехать в Мэн и не поохотиться?
Голт взглянул на своего брата.
А почему не тебе?
Я хорошо себя чувствую.Тим заколебался.Но, может быть, ты прав.
Последуешь за мной?
Конечно. Почему нет?
Что ж, ведь если я делаю что-тоГолт облизнул губы.Ты, конечно, всегда делаешь то же самое.
Тим улыбнулся с наигранным возмущением.
Ага. Всегда, с детских лет. Своего рода культ, да?
Ты делаешь то же, что и я, с некоторым количеством вариаций, чтобы сделать это немного по-другому. Ты играешь в гольф в другом клубе. У тебя другие часыя играю с утра, ты играешь после обеда. И так во всем. У меня такое чувство, что если я умру, ты исчезнешь.
Тим рассмеялся.
Голт отпил еще глоток, для успокоения, ведь брат при прямом обвинении, конечно же, будет все отрицать.
Он изучающе оглядел Тима, и не нашел ничего особенно примечательного. Что само по себе было интригующе. Здесь нужен Шерлок Холмс.
Холмс: Я обращаю ваше внимание на необычное дело с собакой в ночное время.
Уотсон: У собак нет дел в ночное время.
Холмс: Вот это и необычно.
ГОЛТ, разумеется, не мог впрямую добиться от Тима ответа. Тим бы увиливал, отрицал и насмехался. И еще бы подмигивал очень многозначительно.
Что ж,произнес Голт после паузы,я подумаю. Я все равно не смогу уехать на неделю, это слишком надолго.
Что-то случилось?
Детективное дельце,сказал Голт, внимательно следя за его реакцией. Тим даже не моргнул глазом. Это была ошибка с его стороны. Он должен был мигнуть.
Вместо этого Тим сказал лишь:
Надеюсь, все будет хорошо. Я сейчас очень занят.
Я обращался к психологу,сообщил Голт.
О-о? Зачем?
У меня проблемы с памятью.
Забываешь все?
Не все,сказал Голт, вставая.Кое-что помню. Ладно, я отчаливаю. Увидимся позже.
Пока,кивнул Тим, не вставая.Береги себя.И подмигнул.
Спускаясь вниз на лифте, Голт Кавендиш пребывал в смятенных чувствах и слегка напуганным. В данном случае подмигивание было не очень уместно. Кивка было бы достаточно. У него было гнетущее ощущение, что Тим догадывался. Но ни за что, и никогда Тим не раскроется, если только если только
Если только не будет поставлен в ситуацию, когда придется сделать это. И в этом случае результаты могут быть непредсказуемыми. Голт предпочел бы даже думать, что он, Голт, безумен. Это было бы гораздо лучше, чем постепенно приближаться к вере в существование трехмерного воплощения вездесущего Deus ex machina. Книги по мнемонике тут не очень помогали найти ответ. Искусственная память была фактом и фактом научно доказанным, ноо, Боже!..
Кем является Тим Кавендиш?
Пробелы в сознании Голта возникли после несчастного случая. Сотрясение мозга, как сказали потом врачи. Падение с лестницынелегкое испытание для пятидесятилетнего мужчины. Но, к счастью, операция прошла удачно
Ага, чертовски удачно! Ибо впоследствии, хотя в остальном его память не пострадала, он вообще ничего не мог вспомнить о своем брате Тиме. Память о существовании Тима была уничтоженапод кореньвплоть до одного вечера два года назад, когда оба брата обедали со своей сестрой Мэри Эллен у Сарди. С того августовского дня память Голта была полной и нетронутой.
Но перед тем званым обедом у Голта было ужасное ощущение, что Тим Кавендиш не является Тимом Кавендишем. Ipso facto
Если предчувствия Голта были верны, Тим не мог заподозрить, что план провалился. Иначе бы он предпринял меры.
ГОЛТ добрался на такси до офиса Хиллмана Абернати, психолога, психиатра и жреца великого бога «Compos mentis». Абернатикрупный, седовласый, проницательный мужчина, с ненавязчивыми обходительными манерами, располагающими к откровенностипредложил Голту сесть и осклабился сквозь дым панателы.
Сразу перейдем к делу.сказал он.Могу заявитьвы не сумасшедший, Голт. У вас, вероятней всего, навязчивая идея. Коль это так, то это излечимо.
Я ожидал этих слов. Когда у пациента есть некая фантастическая теория, вы мгновенно автоматом решаете, что теория ложна, и проблема заключена в мозгах.
Абернати сказал:
Вы не совсем правы. Но продолжайте.
Рот у Голта дернулся.
Ну, например, некоторые люди могут слышать писк летучих мышейслишком высокий, чтобы его могли услышать все прочие. Означает ли это, что писки являются субъективным и звучат лишь в голове?
У меня бывали пациенты, за которыми повсюду следовали маленькие красные черти,заметил Абернати.Ну и что?
А вы когда-нибудь пытались сфотографировать маленьких красных чертей?
Да, пытался,неожиданно сказал психиатор.Даже использовал инфракрасный и ультрафиолетовый свет. Вспомните, Голт, я сказал, что у вас может быть навязчивая идея. Но ведь может и не быть.
Голт откинулся на спинку стула, и пристально посмотрел на психиатора. Затем пожал плечами.
Это из раздела «утешение пациента».
Нет, не так,очень серьезно сказал Абернати.Вы убеждены в некой фантастической теории. Если бы я просто сказал, что вы ошибаетесь, вы бы мне не поверили и у вас могла бы развиться мания преследования. В моей работе я держу свое личное мнение в дальнем углу. Я никогда не делаю прогнозов, пока не соберу все факты, какие смогу.
Факты?переспросил Голт с ноткой сарказма.
Ну, ваше трехмерное божество и тому подобное. Вы думаете, что я вам не верю. Вы пришли сюда с зачатком комплекса Бога в сочетании с глубинным стремлением к мученичеству. Как бы вы открыли нечто жизненно важное для человечества, и вы знаете, что человечество вам не поверит. В конце концов вам захочется, чтобы вас распяли. Подсознательная чушь, худшего рода.
Погодите минуту,сказал Голт.Я могу и ошибаться. Я допускаю, что это все у меня может быть чисто субъективно. Может быть, у меня психическая травма?
Нет, этоподсознательный блокответил Абернати.Ваша память о вашем брате, два года назад оказалось стертой. Основной вопросчто это означает?
Ну, есть только два варианта. Либо Тим существовал в то время, либо его тогда не было.
Верно. Рассмотрим первый вариант. Тогда вывод таков: по какой-то серьезной причине вы не хотите ничего о нем вспоминать.
Какой причине?
Вероятно, одной из тех, что сыграла злую шутку с вашим эго. Если бы мы смогли выявить ее, ваша память, скорее всего, вернулась бы. Вы когда-нибудь пытались навредить своему брату?