Вы вынудили его работать на вас, заставили убивать ни в чем не повинных людей ради наживы.
Я не претендую на роль святого, но и вы не так чисты, не так ли? Не забывайте, мы с вами повязаны. На ваших руках кровь того же цвета, что и на моих.
У меня не было выбора.
Правильно, довольно улыбнулся шеф, вы спасали своего любимого Вадима Юрьевича. Он, в свою очередь, спасал свою семью. Именно так работает шантаж.
Света злобно посмотрела на мужчину и отвернулась к окну.
Сначала мы проводим анализ клиента, тихо начала девушка. Ищем истоки его душевной травмы, затем работаем с подсознанием.
Так, это уже интересно. А как же вы подводите людей к последней черте?
Программируя. С того момента, когда мы находим слабые точки наших пациентов, мы можем использовать их, как рычаги давления. В состоянии гипноза человеку можно записать любую программу, в том числе и саморазрушения.
Но как они понимают, что нужно начать выполнять эту программу?
Мужчина выказывал неподдельный интерес.
Когда программа записана и закреплена в подсознании, дается установочная команда. Это может быть звук, фраза или какой-нибудь набор жестов. Как только объект видит или слышит установочную команду, включается механизм реализации записанной программы.
И какая команда была дана Щеглову?
Простая фраза: «Мост через озеро».
Команду может отдать любой человек?
Абсолютно любой.
Мужчина, казалось, полностью удовлетворил свое любопытство и умолк. Спустя несколько минут он примирительно развел руками и сказал:
Не волнуйтесь, Светлана. Как только мои орлы доложат мне, что Щеглов нам больше не помеха, мы отпустим вас и сообщим, где находится ваш дорогой профессор.
Света вновь повернулась к мужчине. На ее лице была хитрая улыбка.
Вы же не думаете, что я стала бы слепо доверять вам? повторила она его же фразу.
Её собеседник нахмурился.
Что вы имеете в виду?
Я, так же как и вы, подстраховалась на случай, если вы решите меня обмануть в очередной раз. Я сказала вам лишь первую часть установочной фразы. Услышав ее, Данила выполнит лишь половину заложенной в его голове программы. Последний шаг он сделает лишь тогда, когда услышит вторую часть. К тому же, только я знаю место, где он будет в нужное время. Так что вам придется меня отпустить сейчас. Ваши архаровцы могут следить за Щегловым хоть до морковкина заговенья, но без меня Данила не сделает последнего шага.
Ваши условия?
Вы меня отпускаете, и по моему звонку привозите профессора, живого и невредимого, в указанное мною место за пять минут до кульминации. Я убеждаюсь, что с ним все в порядке, шепчу Щеглову остаток фразы и, тем самым, выполняю свою часть сделки. Место будет людным, а потому у вас не будет шансов после смерти Данилы нас убить.
А что, позвольте спросить, мне мешает грохнуть вас прямо здесь и сейчас?
Света улыбнулась.
Не забывайте, шеф, я психиатр. Я давно просчитала вас. Вы никогда не пойдете на такой риск, слишком свободу любите. Доказать вашу причастность ко всем смертям, которые уже есть на вашей совести, практически невозможно, а вот прямое убийствоэто существенный риск, на который вы никогда не пойдете. Так что я практически уверена, что вы на это не решитесь.
А если вы все же не выполните вторую часть работы? С чего мне вам доверять?
Вы сами сказали: мы с вами повязаны. Я причастна к гибели одного из ваших клиентов, так что в полицию я сама не пойду. Мою жизнь, как, собственно, и жизнь профессора, вы уже загубили. Нам теперь не отмыться от этой грязи. А что касается ДанилыСвета задумалась.
Да, как вы пойдете на его убийство? подхватил мужчина.
К сожалению, в его случае я не смогла бы ему помочь, даже если бы сильно этого захотела. Его психика сильно нарушена, и мысли о суициде и без того посещают его голову. То, что с ним происходит, никак не поддается логике. Его дар уникален, но в то же время этот дар губит Щеглова. Я лишь облегчу его участь.
Хорошо, ответил мужчина. Я принимаю ваши условия. Но учтите, если вы не справитесь, я предпочту поступиться своими принципами. Мы уберем вас, уберем Филюшкина и его семью. Подумайте тщательно, прежде чем выкинуть какой-либо фортель.
***
Данила почувствовал, что его охватывает легкая паника. Прошло не больше двух часов, с тех пор как Свету увезли, и во всем доме воцарилась такая гробовая тишина, что Даниле начало казаться, будто его уже никто не охраняет. Боль в спине притупилась, и он уже мог вставать. Наспех изучив комнату, в которой его удерживали, он сделал вывод, что самостоятельно выбраться из этой ловушки ему не удастся. Дом был деревянным, но перекрытия между комнатами были выполнены добротно. Данила простучал все стеныглухой звук свидетельствовал о том, что проломить их голыми руками ему не под силу, равно как и выбить тяжелую деревянную дверь, которая, к тому же, еще и открывалась вовнутрь. Ни ручек, ни замочной скважины изнутри не было. Дверь, скорее всего, запиралась на засов снаружи и совсем не производила впечатления хлипкой. Ставни на окнах были стальными, через узкую щель просачивалась скудная полоска света. Через эту щель Даниле открывался лишь очень ограниченный обзорбыли видны высокий жестяной забор, поросший каким-то вьющимся кустарником, и часть участка с давно нестриженым газоном. Никаких признаков жизни на участке не наблюдалось. Колкая тишина, свидетельствовавшая об удаленности дома от цивилизации, также не давала надежды на случайное избавление. Данила ощутил сильный голод. Немудрено, он уже больше суток ничего не ел, но еще больше, чем голод, его пугала подступающая жажда. Если допустить, что в такой глуши его вряд ли кто найдет случайно, то на горизонте замаячила не слишком радужная перспектива голодной смерти. Чисто технически жажду можно было бы утолить собственной мочой, об этом он читал в книгах, но на этот чудесный метод продления своих мук Данила особо не уповал, поскольку мочу еще нужно было ухитриться во что-то собрать. В комнате же, кроме его собственной одежды, не было никаких подручных средств. При таком раскладе у него оставалось не более двух суток, прежде чем организм обессилит настолько, что будет трудно даже передвигаться. Перспектива, как ни крути, вырисовывалась мрачная, и душу парня вновь защекотал страх. В поисках решения Данила обошел свои владения ещё несколько раз, но, кроме матраса, в комнате не было ровным счётом ничего, что могло бы пригодиться для спасения. Стекол в рамах не было, и это было единственным плюсом его положения, поскольку через узкую щель между железными ставнями в комнату поступал, пусть и в небольшом количестве, свежий воздух.
Немного поразмыслив, Данила решил хоть как-то обозначить миру свое присутствие. Он бросился к сырому матрасу в углу комнаты и оторвал от него узкую полоску ткани. Свернув ее в тугой жгут, он просунул конец получившейся веревки через самую широкую часть щели между ставнями. Теперь снаружи можно было видеть болтающийся на ветру конец импровизированного белого флага. Конечно, шансов на то, что его сможет кто-нибудь заметить за высоким забором, было мало, но эти нехитрые манипуляции позволили Даниле хоть ненадолго отвлечься от упаднических мыслей. Другой конец лоскута он привязал к тонкому штырю на самом верху ставень. После этих несложных манипуляций Данила стал думать о следующем шаге, и мысли сразу привели его к Светлане. Очень жаль, что её так внезапно увезли. Интересно, куда именно? Как ни крути, но её голос, доносившийся из розетки, не столько сулил спасение, сколько успокаивал Данилу. Парень замер на миг, нащупав в голове какую-то невнятную мысль. Розетка в стене. Это была единственная материальная вещь, которая была доступна ему в данной ситуации. Даниле не понравилась та идея, которая посетила его затуманенный страхом разум, но он всё же решил проверить свою догадку. Немного пошарив руками в потемках, он нащупал заветный кругляшок, торчащий из стены. К его радости, розетка оказалась не сильно утопленной в деревянном перекрытии, и он смог нащупать небольшую щель. Кое-как поддевая и цепляясь за край ногтями, парень начал аккуратно ее расшатывать. Через некоторое время он ощутил, что розетка начала поддаваться. Вдохновленный такой удачей, он еще активнее начал выковыривать ее из стены, и спустя некоторое время его усилия принесли плоды. Круглая розетка была извлечена из деревянной стены вместе с гнездом и проводами. В электрике парень разбирался плохо, но знал, что, если в доме есть свет, то провода в розетке должны были быть под напряжением. Оторвав оба провода от пластиковой конструкции, он остановился. Идея была довольно опасной, но иного выхода ему в голову, к сожалению, не приходило. Данила вновь обратился к матрасу на полу и, на ощупь определив наиболее сухой участок, принялся отрывать от него кусок ткани. Через пять минут он уже стоял возле розетки, сворачивая обрывок в аккуратный плотный рулон.