Нормально. Я аккуратно высвободилась и рухнула на стул, наконец позволив ногам немного отдохнуть. Раньше мне казалось, что я выносливая это было до того, как мой собственный куратор заставил меня обойти почти весь город под палящим солнцем. Почему в патруль отправились сержант отделения и стажер, для меня было загадкой, но так решил лис, а в отсутствие капитана главным был он.
Йормэ уже начал над тобой издеваться?
Я всего лишь была в патруле. Сегодня за это отвечает наш отдел.
Из-за Мясника в столице стало неспокойно, и не было ничего удивительного в том, что количество патрульных отрядов увеличили.
На лице Мажены, когда она по своей неизменной привычке заняла край моего стола, расцвела лукавая улыбка:
Хочешь немного расслабиться? Я знаю одно место
Она всем корпусом повернулась ко мне, поэтому не видела, как в двери, распахнутые настежь ради небольшого сквозняка, неспешно вошел Йормэ.
Когда ведьма вновь потянулась ко мне, чтобы коснуться пальцами щеки, на плечо ее легла ладонь лиса.
Не стоит тебе ее трогать. Если пирожочек захочет расслабиться, я сам ей помогу.
Ведьма недовольно сморщила изящный носик, но руку от моего лица убрала и деловито спросила у Йормэ:
А что насчет второй?
Иветт, все прекрасно слышавшая, невольно вздрогнула и ниже опустила голову.
Поймав вопросительный взгляд лиса, я едва заметно качнула головой. Иветт мне нравилась, не хотелось, чтобы она стала жертвой Мажены.
Знаешь что? Поищи-ка себе кого-нибудь среди остальных новичков. Эти мои.
Несколько мгновений они сверлили друг друга взглядамипервой отвернулась ведьма. Фыркнула недовольно и сползла с моего стола.
Что-то не так в этом отряде с субординацией, пробормотала я, невольно проследив за тем, как величественно удалилась Мажена.
Йормэ оскалилсяв его исполнении это считалось широкой улыбкой.
Потому что ее нет. Здесь собрались самые проблемные сотрудники управления.
Я обвела взглядом кабинет. Из всех стражников сейчас работала только Иветт.
Мажена нашла себе другую жертву и теперь смущала какими-то своими сомнительными предложениями пышную блондинку. «Просто Руперт» по обыкновению читал газету.
Остальные или дремали, или непринужденно беседовали о чем-то своем.
Конец рабочего дня, объяснил Йормэ царящую в кабинете расслабленную атмосферу.
Через четверть часа так же неспешно все потянулись на выход. Сначала в раздевалки, где милостью проектировщиков находились еще и душевые, потом в общежитие, домой или на ужин в какой-нибудь ресторанчик.
Когда я вышла на крыльцо управления, заплетая влажные после душа волосы в косу, лицо обдало теплым ветерком.
Я встала у колонны, дожидаясь появления Иветт. Раз уж нам предстояло вместе работать, мне хотелось наладить с ней отношения, чтобы в моем присутствии она чувствовала себя комфортно.
Вейя!
Запрыгнув мне на спину и крепко обхватив за шею, Юна звонко крикнула мне в ухо и несколько мгновений не могла понять, чем я так недовольна.
Ты решила меня придушить или оглушить? раздраженно спросила у нее, пытаясь избавиться от звона в пострадавшем ухе. А может, сразу убить?
Стояла я у самых ступеней и, окажись чуть неустойчивее, уже лежала бы внизу.
Прости-прости. Ты же меня ждешь, правда? Не дожидаясь ответа, она подхватила меня под руку и попыталась утянуть за собой. И очень удивилась, когда я призналась, что жду Иветт. Зачем тебе это забитое недоразумение? Имей в видурядом с ней тебе через пять минут от скуки захочется вздернуться ну ладно, конкретно тебе, может, минут через десять.
Юна
Она закатила глаза.
Не вини меня за правду. Мне очень жаль, что тебе в пару досталась она, хотя мне повезло еще меньше. Я сижу напротив сопленосца. Помнишь его? Смотреть на него не могу, кажется, что из его носа вот-вот вновь потечет. И куратор мне попался ужасный.
О том, как ее весь день заставляли переписывать старые рапорты, а в перерывах использовали в качестве посыльной, Юна рассказывала минут десять. Потом молниеносно переключилась на вчерашнее утро, чтобы пожаловаться на то, каким неудачным вышло ее знакомство с капитаном отряда.
И повариха на меня вчера наорала, потому что я раскритиковала, видите ли, ее компот. Но что я могу поделать, если он слишком кислый? Вот ясно ведь, что эта тетка сахар подворовывает. Она осеклась, вздохнула тяжело и жалобно добавила: Как жаль, что вчера мы не встретились. Некому было меня утешить.
Я только хмыкнула. Утешать я никогда не умела, Юна сама со всем прекрасно справлялась, мне нужно было лишь сидеть рядом и изредка кивать.
На обед вчера я не успела, так что компот госпожи Брэнс попробовать мне не довелось, поэтому я все равно не смогла бы тебя никак поддержать
Кого?
Повариху зовут госпожа Брэнс. Имени я, правда, не знаю.
Ах, это совсем не важно.
На пороге управления показалась Иветт, и Юна недовольно поджала губы.
А вот и проблемная объявилась.
Не называй ее так, пожалуйста.
Юна закатила глаза, но неохотно пообещала.
В конечном итоге именно она оказалась в выигрыше: весь путь до общежития, неожиданно растянувшийся на пятнадцать минут, в ее распоряжении были целых две пары ушей.
Длинное двухэтажное здание общежития делилось на семь корпусов. Юна жила в третьем, что располагался в южном крыле, мы с Иветт занимали комнаты в шестом корпусе северного крыла. Потому, как только впереди показалось неказистое, будто прибитое к земле серое здание с плоской крышей, первый же перекресток развел нас с Юной в разные стороны, прервав поток ее сплетен на самом интересном.
Она рассказывала про алхимика, возглавлявшего исследовательский отдел. Мужчина, по слухам, в прошлом был преступником.
Говорят, она схватила меня за руку и остановилась, желая закончить до того, как мы разойдемся, что раньше он был отравителем. Можешь поверить? Чтобы законники приняли в свои ряды убийцу разве это допустимо? А если об этом узнают горожане? Как они потом смогут верить страже, которая не наказала убийцу, а сделала его своим товарищем!
Есливпервые за эту прогулку я услышала голос Иветт. Он немного дрожал от волнения а может быть, от гнева, ты не будешь об этом сплетничать, то никто не узнает. И разве у тебя есть доказательства?
Юна опешила и несколько мгновений растерянно смотрела на посмевшую ее отчитать девушку. Такого от Иветт никто не ожидал.
Чего? Юна посмотрела на меня, ожидая поддержки. Но я не стала ее защищать, в этот раз я не могла встать на ее сторону, потому что не считала, что она права.
Нам пора. Если не поторопимся, можем остаться без ужина. Я взяла Иветт за руку и почувствовала, как та дрожит. До завтра.
Мы медленно шли по аллее, тянувшейся вдоль общежития, к своему корпусу. Я слушала умиротворяющий шелест высоких деревьев и упрямое сопение Иветт.
Ты все правильно сказала, наконец произнесла я, почувствовав, что сама справиться с пробудившимся чувством вины она не сможет. Это не та сплетня, которую стоит выносить из управления. Особенно сейчас.
Вновь вспомнилась площадь Вечной Памяти и нездоровое желание людей убить меня. Сейчас, в это неспокойное время, любая мелочь могла стать началом катастрофы.
Я была слишком груба
Не беспокойся об этом. По-моему, Юна вообще не умеет обижаться.
Эта черта ее характера была одной из причин, по которым мы с ней все еще дружили.
Но что важнее, я покосилась на Иветт с интересом, никогда не думала, что ты можешь разозлиться.
Я не В кадетском корпусе про меня тоже слухи распускали. Это все было неправда, но никто не хотел слушать. И все три года
Она не договорила. Отвернулась.
Над тобой издевались?
Она судорожно выдохнула и отвернулась, подтверждая мои подозрения.
Кадетские корпуса в отличие от академий были узко-специальными заведениями, там подготавливали исключительно к службе, потому никаких лишних занятий в расписании не было. Хотя в академию и в кадетский корпус принимали с шестнадцати лет, обучение завершалось в разное время.
То есть эту тихую, робкую девочку травили с шестнадцати лет какие-то отморозки
А ты очень сильная, негромко призналась я. Случись мне оказаться на ее месте, я бы не выдержала и полугода, спалила бы и корпус, и всех, кто надо мной издевался. И жизнь закончила бы на виселице за массовое убийство. Иветт же не сломалась, доучилась и даже набрала достаточно баллов, чтобы попасть в одно из лучших управлений стражи. Кто-нибудь из твоих мучителей получил одно распределение с тобой?