Не знаю, как ты, Линкольн,заговорил человек в черной одежде,А я намерен сделать ноги из этого места.
Я тоже,ответил Виктор, коптя полугнилую картошку на костре,И куда ты пойдешь, Рим?
На восток,ответил Рим,За месяцы службы я так и не увидел лицо того, с кем мы воюемтолько поджоги и убийства исподтишка Они берут нас измором. Если честно, то я возвращаюсь из-за любопытствахочу поглядеть, что это за ребята. К тому же, мне больше по душе лошади, чем ржавые консервные банки, что зовутся космическими кораблями.
Они убьют тебя,коротко ответил Виктор и протянул еду сначала глухому, потом Риму.
Не думаю, я же полицы.
Дело твое,Виктор откусил свой кусок, поморщился, но не выплюнул.
А ты? Ты же тоже хочешь уйти?
Да, я пойду на север в действующую армию и присоединюсь к ней.
Тысяча чертей и бутылка рома?! Виктор, ты в своем уме? Я слышал, с кем они воютэто верная смерть!
Плевать, и не такое видел.Виктор все же выплюнул гнилой кусок.
Ты еще надеешься увидеть Крид?
А тебе все равно, что стало с Кити?!
Виктор, этот романесли его можно назвать романом - был в виртуальном пространстве! Я не причем!
Ты всегда не причем, Дон Жуан чертов! А человек, между прочим, настоящий живой!нахмурился Виктор,Кстати, а как же Крид?
Что же Крид?вопросом на вопрос ответил Рим,Крид Келленэто Крид Келлен!
Рим постарался придать своему голосу безразличие, но настоящие эмоции выдали его. Да, он думал, что стало с малышкой Кити и ее подружкой Криднесмотря на то, что Линкольн была дурой, и он как болван просил ее руки... Рим все же не был равнодушен к девушке. Да, он думал о ее судьбе чаще, чем хотелось.
Крид твоя проблема,наконец сказал Рим,Я иду на восток.
Черт, она тебе нравится? Честно? Скажи хоть раз правду Рим? Морду бить не стану. Я не такой уж и ревнивый,ухмыльнулся Виктор.
Что я сейчас не скажи - это ничего не изменит,ответил товарищ,Более того, Виктор, я думаю, девчонки уже мертвысевер, кузница ада.
Все равно иду на север,проворчал Линкольн, поднимаясь с места,Крид не простая девочка, поверь мне на слово.
Тогда, Бог в помощь,только и ответил Рим, ложась на спину.
Виктор забрал оружие у глухого и поплелся в караул. Делать все равно было нечего: либо топтать кости под ногами, либо нести вахту. Виктор спал мало, и то всего по несколько часов. Зато курить хотелось все больше и большеа сигарета теперь стала праздником, тем более, сигара. Чтобы меньше хотелось курить, Виктор взял себе привычку жевать найденную травуправда, это не очень-то помогало, но лучше хоть что-то, чем ничего.
Он остановился посреди полуразрушенного здания. От него остался только подвал и первый этаж. Под ботинками хрустел белый песоккости тех, кто когда-то жил в городе. Армия отступала в спешке, ей было не до захоронений. Так и появилась эта светлая пыльполусгнившие кости. Вещь, конечно, жуткая, но за месяцы службы в восточном фронте Виктор привык ходить по чужим останкам.
Он выбросил травинку и прислушался. Сначала подумал, что ему показалось, но все верноиз центра города шел странный гул, как будто работал реактор. Он приближался и, казалось, что это был не гулсоздавалось ощущение, будто кто-то надел железные шпоры, которые звенели все громче и громче. И это надвигалось прямо на него. Наконец, перед Виктором предстало то, что являлось источником звука. В словарях оно значилось, как: «механическое», «железное», «сплав металлов», «дракон», «машина». Если сложить все эти термины воедино получалось такое значение: машина-дракон, сделанная из особого материаласплава платины с каким-то нержавеющим металлом, который, однако, нуждался в смазке. Скорее всего, машина была запрограммирована, так как она буквально сносила все на своем путикрошила остатки асфальта, рушила под собой здания и клацала зубьями, как собака в поиске, кого бы укусить.
Штуковина остановилась напротив Линкольнавтянула в железные ноздри воздух и хотела идти обратно, как услышала щелчок затвора оружия в руках Виктора. Жалкое зрелищеружье казалось спичечным коробком, по сравнению с этой махиной из железа.
Э-ге-ге!!!вскричал Рим, размахивая руками.
Машина развернулась и понеслась к Риму. Виктор прицелился и выстрелил. Но не просто такон рассчитал место, где меньше уплотнения, это и была «ахиллесова пята» машины. Штуковина издала металлический скрежет, но не остановиласьхотя уже не бежала, а ползла.
Ноги! Делай ноги! Эта стерва еще та!заорал Риму Виктор.
Сам он тоже пустился бежать в другую сторону, чтобы поднять на ноги людейправда, поднимать на ноги было уже некого.
Виктор! Я ухожу!донеслись слова Рима, пока металлическая громада барахталась на брюхе. Но не долгочто-то в ней щелкнуло, и машина пришла в исправное состояние.
Тысяча мустангов и один идиот!выругался вслух Виктор. Пора ему тоже уносить ноги из этого проклятого места.
***
Рим шел по сухой траве и убеждал себя, что ничего с Виктором не случится. Линкольн был бравый малыйнаходчивый, умный, и легко понимал, когда ситуация выходит из-под контроля. Виктор легко догадался, что с той штуковиной лучше не связываться; но все-таки с Римом не пошел или не смог. О последнем полицы старался не думать; с другой стороны у Рима не было той силы духа, что у товарища. Он попросту не смог бы противостоять железному дракону. Рим боялся. Впервые в жизни он струсил, как баба. Видеть клацающие зубы перед своим лицомда еще это и зубами не назовешьсмог бы не каждый. Рим не смог и не хотел «мочь».
Он слышал, что север ведет тяжелые бои с железными машинамино не думал, что это такой кошмар. Это было, пожалуй, похуже, чем восточная война с бандитами. У тех, хоть характер есть, принципы или военный трибунал; у этих машин ничего не было, кроме программы «уничтожить». Рим теперь понимал, почему все военные силы сосредоточены на севере. Людям было не до капри, а капри того и нужно. Они преследовали свои цели: захватить и поживиться но Рим ошибался.
Гадая, выжил Линкольн или нет, Рим не заметил, как стало светатьи более того, он не обратил внимания, как перешел границу с капри. Зоркие глаза уже следили за ним.
Стой!Металлический предмет уперся Риму в спину,Я сказалстой!!!
Ну стою,ответил Рим, поднимая к верху руки.
Выше!говорил хриплый мужской голос,Руки выше! Да, так! Ноги шире расставь! Умный мальчик. Дезертир или разведчик?!
Я сам по себе,ответил Рим.
Ага, видали мы таких!
Слушай, кто у вас . эм, главный?
Ага, так я тебе и сказал, засранец чертов!
Я же сказал что.И Рим получил добрый удар по голове.
.все лицо было в грязи, а одежда промокла до последней нитки. В помещении оказалось не просто влажноно и воды по колено. Пахло крысами и сыростью; разумеется, присутствовал металлический запах. Кто-то скулил в дальнем углу камеры, не похожий на мелкого грызуна. Рим приподнялся, сел на корточки и огляделся: да, точно, камера железная. Свет падал сверху. Потолок тут служил и окном, и входом, и выходом. Продуманно неплохо, не сбежишь. Правда, если захотеть
В углу опять заскулили. Рим обернулся и, прищурившись, разглядел парня. Тот был в лохмотьях, на лице запеклась кровь.
Эй, ты как?на всякий случай спросил Рим.
Парень не ответил: вжался худым телом к железной стене и опять заскулил.
М-да, вслух сказал Рим, Гостеприимный прием.
А ты чего ждал? Что для тебя будут петь и танцевать ламбаду, киберчеловек?голос говорил сверху и казался очень знакомым.
Да, нетне ждал. Рим потер ноющий затылок,Бить-то зачем? Я сам к вам шел!
Какие мы нежные!хохотнул голос,Что у нас потерял? Или заслали? Кто? Зачем? Какая цель? Хотя, цель я знаювыведать! Вам все одно!
Никто никого не засылал!Нервно ответил Рим,Армия отступает, им не до вас!
Знаю, говорящий помедлил. Значит, Рим был на верном пути,Почему?
Пришел приказ: что-то происходит на севере! Я точно не знаю! Ходит слух, что северная армия разбита!
М-м,протянул человек,Хочешь сказать, что ты дезертир?
Дезертир,эхом повторил Рим. Разговор, мягко говоря, его напрягал. Не нравилось Риму, как общался с ним незнакомец: будто все заранее было решено.
Программа «Adveniat Regnum Tuum» присвоила меня. Они даже не спросили, хочу я ли на войну! Просто закинули на восток, а, знаете ли, я человек тонкий, поэтому решил поступить по-своему!
Бежал как крыса с тонущего корабля?!
Короче,Риму беседа надоела, он начинал злится,Я хочу увидеть главного! Мне надоел этот разговор! Если хотите больше узнать о той стороне фронта, зовите вашего бравого малого. А с вами я не хочу терять время!
Хочешь увидеть главного?!прогремел голос,Ребята, поднимай этого молокососа!
Пол под Римом поехалправда, не в разные стороны, а наверх. Тяжелая решетка о творилась, и Рим оказался нос к носу с говорившим. Человек был стар: он опирался на палку, сильно сутулил плечи. Одеткак и все, в грязно-серую форму. Его старое лицо украшал совсем свежий шрам, а на левом глазу красовалась черная повязка. Рим пригляделся и узнал в человеке отца Крид Келлен.
Что уставилсяпервый год замужем?!проскрипел старик.
Плантатор Линкольн?!
Нет здесь никакого Линкольна, но ты прав, яПлантатор!
Тысяча чертей и бутылка рома! выругался Рим,Это вы мне сейчас говорили про крысу?! Вы в курсе, что ваша дочь на северном фронте?! Твою мать
Человек не выдержал и ударил полицы под дыхпарень согнулся пополам. Кулак у старика был тяжелый, и он знал куда бить.
Тише! Ты слишком прыткий, Рим!плантатор, почти нежно взял под руку молодого человека,Да, я знаю его! Но это не дает ему право открывать рот, когда не нужно! У него их нетправ!
Ха, зато есть испытание!
Да, пусть пройдет!
Докажет, что равный нам!раздались голоса людей в потемках.
Люди просят, уважь нас!и губы Плантатора растянулись в зловещей ухмылке,Подготовьте его на арену! Будет весело!
Рима подхватили под руки и потащили куда-то вглубь тьмы, через лабиринты широкого коридора. Идти пришлось долго, но Рим готовился к худшему. Худшее было впереди, как намекали ему капри. Это худшее назвалось выживанием на арене. Рима вытолкнули вперед, на залитую солнцем траву. Кругом были люди. Только мужчины, вооруженные до зубов. Все хотели зрелища и крови на песке арены.
Рим огляделся и понял, что находится под открытым небом, а вокруг было нечто. Много очень много деревьев, целые лесопосадки. Прохладный воздух пах свежей зеленьюэто был незабываемый лесной запах. Вот почему капри защищали всю территориюони хотели спасти оживающую землю от песков и прерии, от разрушений и войны. Они стравливали людей на севере с железным врагома сами, как егеря охраняли лес. Рим понимал их. Сейчас он был всецело на стороне капри: спасти такую красоту, о которой большинству известно, только из учебниковэто святое дело. Рим не побоялся сказать слова «Adveniat Regnum Tuum» мысленно.
Щелкнул замок на цепи, и Рим понял, что попал в плохую историю. Все, от чего он уносил ноги, предстало перед ним. Оно тоже было приковано к цепи, правда, раза в два больше, чем у молодого человека. Железный дракон севера оказался противником Рима.
Подъебала меня судьба,вслух произнес Рим,Варвары, блять!
Чудовище щелкнуло зубами и поползло к Риму. Мужчина стал отходить к стенке, пытаясь понять, как выиграть время. Он припомнил место, куда выстрелил Викторно это лишь на время остановило «птичку». Значит, дело было дрянь. К тому же, у Рима не имелось никакого оружия, только голые руки.
Дракон и парень двигались друг напротив друга, и тут Рим понял, почему тот не нападаетон ждет. Дракон знал, что ему предстоит еще один бой, и каждый раз противники становились все опаснее; а значит, программа его была изменена или деформированав последнее верилось с трудом.
Рим попытался отыскать слабое место противника, но пока не находил. Публика была разочарована. Дракон ждал. Рим остановился и поглядел на цепь дракона. Конечно же! Цепьвот слабое место; ее можно перекрутить так, что любой запутаетсяа нерешительность штуковины давала еще одно преимущество.
Рим принялся ходить кругами, а потом и вовсе побежал прочь от железной машины. Дракон понял это по-своему и пошел в атаку, но не тут-то былоцепь оказалась уже перекручена, и он остановился. Парень же развернулся и пошел прямо на дракона.
«Япсих! Меня сейчас перекусят напополам!»невесело думал Рим, хватаясь руками за один выступ дракона, другой, третий, тем самым забираясь тому на спину.
Дракон только щелкал зубами, пытаясь скинуть его со спиныно короткая цепь не давала это сделать. Провода дракона торчали на поверхности спины. Недолго думая, Рим выдернул пару и «птичка» затихла.
Толпа ревела от разочарования, они ждали зрелище, а в итоге ничего не получили.
Плантатор встал с места, поднял к верху руки и заговорил:
Сядьте! Сядьте!! Сидеть!!!Когда шум более или менее поутих, старик вновь заговорил:
Римты прошел испытание!
Парень молчал, но на всякий случай, спрыгнул с железного дракона и отошел подальше от того. Кто мог знать, а вдруг это штуковина оживет вновь? Нет, железяка не двигалась.
Дайте, ему воды и одежду!С этими словами Плантатор дал знак Риму следовать за ним,Но ты еще не стал одним из нас! Помни!
***
Виктор Линкольн отправился на север. Дорога была долгой и изнуряющейтак как он шел один без еды, и, фактически, без воды. В его запасе имелось с десяток запасных патронов и несколько заряженных в ружье, которое досталось по наследству от слепого солдата. В его сапоге, на всякий случай, припасен перочинный ножно и это не радовало. Все безделушкиничто, по сравнению с железными драконами.
Виктор знал, что враг путешествует не в одиночку, а стаями. Встретиться с чудовищами лицом к лицу, означало однонеминуемую смерть. Виктор также понимал, что воды хватит на несколько днейно срезав путь через песчаные горы, он надеялся, что придет к первой стоянке армии.
Одно он не понимал. Почему северный враг забрался так далекона восток? Неужели дела армии так плохи? Значит, было правдой, что северный фронт едва дышит? Все эти вопросы пока не находили ответов в голове Виктора.