Едва они приблизились к каньону, как наткнулись на новые машины. Люди встретились лицом к лицу с ними: удивленные, что драконы идут не только с юга, но и с востока, они остановились. Каждый из них ждал, что будет дальше. Дальше ничего не было: чудовища не обратили на людей внимание. Они проползали мимо тех, даже не повернув зубастые морды в их стороны. Эта странность настораживала и ставила в тупик, как Виктора, так и Рима. Оба мужчины удивленно переглянулись. Быть в такой близости от опасности приходилось им не разно то, что опасность не желала их настигать, было более чем жутко.
Линкольн заговорил первым:Нутром чую, что-то будет.
Я не понимаю,ответил Рим,Они не обращают на нас внимание?! Словно, нас нет!
Тише говори,предупредил Виктор. Один из драконов остановился как раз напротив них, посмотрел пустыми красными глазищами и двинулся дальше.
Тысяча чертей и бутылка эля? Что это? Они движутся к лежачему кораблю?
Словно сейчас грядет бой,кивнул Виктор.
С чем? С лежачей посередине пустыни железякой?
В подтверждение слов Рима, лежачий гигант издал металлический звук и зашевелился. Его винты плавно начали вращаться; он снова пошевелился, как будто бурый медведь очнулся от спячки. Глухо заработали реакторы, детали становились на место, будто кубик-рубик: они двигались сначала хаотично, а потом гигант принял вполне человеческую форму и поднялся на железные ноги. Солнце заиграло на его корпусе бликами, но гигант не замечал приветствия светила. Он двинулся на машины, и началось
Наблюдать, как гибнет армия железных драконов, было дико, непривычно и страшно. Они старались подойти к нему, но все оказалось напрасноон давил их как тараканов, своей тяжестью. Драконы продолжали подходить к нему с юга, с севера, с востока, с западано исход был один. Даже программауничтожить гигантане помогала, а вместо этого гигант уничтожал их. Он даже не привел в боевую готовность оружиепотому что не нуждался в этом. Он справлялся с кошмаром тысячелетий, голыми стальными руками-резцами.
Семнадцать минут длилось то, что отдаленно напоминало бой. Семнадцать минут понадобилось гиганту, чтобы превратить армию машин в прах и груды покореженного металла. Четыре тысячи лет люди сопротивлялись железным драконам, а он разгромил их за семнадцать минут. Превратив пустыню в храм истории, в кладбище машин. Потом остановился, будто замер: его детали снова начали вращаться в разных направлениях, и теперь он принял форму корабля, оторвался от земли и взял курс на юг.
На юг уходит,голос у Виктора сел, он закашлялся,Ты с нами?
Мне нужно встретить транспортер красного креста,Рим все еще смотрел в сторону удаляющегося летуна,Ответь мне на один вопросесли ты пилот, то кто его привел в действие, если ты тут, со мной?
Тысяча мустангов и один идиот, не знаю Рим, не знаю!И Виктор пришпорил коня,Ребятки, уходим! За ним, живо!
***
Почти семнадцать дней осажденный юг держал оборону, сосредоточив все силы в городе-крепости. Семнадцать дней, когда не было нормальной питьевой воды, не было еды, и стояла не выносимая жарасловно кто-то хотел, чтобы все муки ада сосредоточились на последнем поселении людей. Отрезанные от резервных хранилищ с топливными баками, корабли стали бесполезны, а выходить за пределы высокой стены было не возможно. Даже самые отчаянные погибали, потому что враг оказался очень проворный, хитрый, быстрый. Намного быстрее, чем старые моделино даже самые быстрые не моги покорить слишком высокие стены южного города.
У них не хватало ума на выбор тактики, так как они привыкли идти напролом. Тогда железные чудовища затаились. Они принялись ждать, когда люди сами выйдут из своего убежища: ведь машинам не нужно было ни пить, ни есть; они обходились только своей программой. Они ждали пока люди, сами выползут из своей крепостиголодные, измученные жаждой и невыносимой жарой. Такими темпами люди долго бы не протянули, но враг ошибался. Люди предпочитали умирать от голода и жажды, но не сдаваться проклятым железным чудовищам.
На десятый день из города крепости потянулись струйки дымаэто осажденные сжигали умерших от жажды и голода, чтобы не развилась чума или какая-нибудь другая зараза.
На пятнадцатый день какой-то сумасшедший сбросился со стены, а солдат, которые могли помешать ему, не было видно. Они уже не стояли на раскаленной от пекла стене. Они тихо умирали, также как остальные жители.
На шестнадцатый день в город пришла тишина. Тишина, которая была на много хуже, чем выстрелы. Эта тишина сжижала сознание, как могильный червь. Сводила с ума, и заставляла делать самые отчаянные поступки. Люди вскрывали себе вены, чтобы насытиться своей кровью, чтобы эта проклятая жажда, наконец, отступила от осажденного города.
Пришел семнадцатый день.
Полчище врага за стенами города зашевелилось. Они снова начали свой железный марш, но теперь драконы уходили на восток. Построившись в хаотичные колонны, они больше не разворачивали свои морды к городуказалось, он перестал их интересовать. Они уходили все дальше и дальше от города, а люди, стали выходить на стены города, удивленные таким поворотом событий. Они задавали самые разные вопросыо том, что, быть может, это ловушка, или они устали ждать, или пришел более могущественный враг? Может армия капри шла на подмогу, поэтому они решили, сначала уничтожить наемников?
Вопросы не находили ответа, а люди продолжали бояться, ждать и задавать в пустоту вопросы. Так прошел один, второй, третий день, но железная армия не возвращалась к осаде. Наконец, осмелевшие люди вывели машины за топливом для заправки кораблей, но и тут не было подвоха. Ничего не было, кроме невыносимой жары.
Изумленные жители города вновь стали надеться, но надежда не может быть пустой. Решили послать корабль разведчик на восток. Судно подняло свое тяжелое тело в воздух и улетел на восток; но не прошло и дня, как он вернулся. Его капитанеще совсем молодой человек, тело которого было изуродовано боевыми шрамамисошел с трапа и направился прямо к главнокомандующему. У него оказалось пустое, с застывшим недоумением лицо.
С вами кое-кто хочет поговорить,срывающимся голосом произнес капитан корабля,Они все видели.
Кто же это?спросил главнокомандующий.
Линкольн, он держал оборону железного города.
Виктор Линкольн?!высоко поднял брови тот,Но я слышал, что они погибли?
Позвольте? Я продолжу?сказал высокий, широкоплечий мужчина с пушистыми бакенбардами.
Виктор Линкольн,теперь командующий основной армиейвернее того, что от нее осталоськивал, что согласен с капитаном корабля,Я слышал о вас: вы, знаете ли, за такой короткий промежуток времени стали легендой. Черт побери, с вашим приходом дух армии, думаю, поднимется!
Благодарю вас, за доверие,сухо начал Линкольн,Но я и мои люди пришли за тем, чтобы предупредить: возможно, город-крепость в опасности.
Я так и знал, что это уловка железных драконов!
А вот и нет! У них на такое мозгов не хваталодело в том, что железной армии больше нет, она уничтожена, они все погибли на востоке.
В ответ главнокомандующий только пару раз моргнул, совсем как барышня, но у того и правда не было слов.
Корабль, что лежал на пути у армии капри, его поднял в воздух пилот,продолжал Виктор,Чушь, я понимаю, потому что пилотэто я. Но клянусь святыми, я ума не приложу, кто еще способен на такое безумие. Я и мои люди видели, как меньше чем за двадцать минут он превратил полчища железных чудовищ в труху. Это жуткое зрелищеВиктор более-менее справился с дрожью в голосе и комком, который подступил к его горлу:
Я не сказал главногоон направляется сюда, и одному богу известно, что у него на уме.
Слишком поздно,упавшим голосом произнес военный,Успей вы хотя бы на два часа раньше
Кивком головы он указал на приближающийся предмет. Это был не просто большой корабльэто был гигант. Его сложно назвать кораблем: скорее он походил на кусок деталей, которые вращались в хаотичном порядке. Все они не блестели, а горели яркими красками на солнцеможет оттого, что вращались слишком быстро, создавая иллюзию радуги. Он был в воздухе, а потом стал медленно снижаться у стены города-крепости. Судя по тому, как оно двигалось, корабль не хотел нападать на город. Вовсе нет, он как усталый путник пришел на горящий во тьме огонь. Огнем был городпутником, разумеется, корабль. Наконец, опустившись на песок, он затих, и его шумные реакторы остановились.
Смотрите! Там человек!
Даже невооруженным глазом, можно было увидеть, как из корабля выбрался человек. Он постоял на месте, а потом лишился сил, упав без сознания на корпус гиганта.
***
Пожалуй, самая великая и опасная находка человечестваэто киберпространство. Целый мир, который таил в себе миллионы возможностей. Мир, который мог использовать человека как марионетку в своих целях; уничтожить или превратить, наконец, в раба для своего пространства во времени, которое исчислялось знаком бесконечность. Если в нереальном мире время тянулось медленно, то в настоящем, оно исходило от месяцев до лет. Его красочные краски, подобно хищному тропическому цветку, манили к себе желающих погреться в прекрасном. Они обещали рай, хоть и виртуальный, и человек становился зависим от недореальности, как наркоман. Оно поглощало его сознание, превращая в «парниковое растение»: тогда ученые признали кибермир опасным, и был создан искусственный разум. Способный не только жить в недореальности, но и при определенной программе управлять им.
Только все было далеко не так просто. Искусственный разум оказался обыкновенной частицей машины, в которой создали киберпространство. Он сотворил управляемый мир в нереальности, но в настоящемискусственный разум был всего лишь пустышкой. Иными словами, он был бесполезен, пока не вступал в контакт с живой частицей извненапример, человеком. Человеческий мозгидеальная машина способная на контакт не только с виртуальным миром, но и его жителемискусственным разумом. Противоположности притягиваются, создавая шедеврмашину, которая не зависит ни от одного живого существа в реальном мире; неуязвимая машина, способная на колоссальные вещи. Вот только человеческий мозг мог прожить в нереальном мире всего семнадцать минут: после семнадцатой минуты, он не выдерживал эмоциональной нагрузки, и человек погибал, машина замирала, а искусственный разум снова становился заперт в кибермире и совершенно бесполезным. Такой человек получил прозвищепилот. Иными словами человек с билетом в один конец.
Именно в такую ловушку добровольно шла Крид Келлен Линкольн. Девушка передвигалась по извилистым коридорам корабля гиганта и гадала, откуда знает, куда идет. Она знала, что направо нужно повернуть направо, а не налево. Подняться вверх, значит, подняться наверх, потом снова свернуть и снова взять левее. Как будто неслышимый голос внутри нее шептал, что нужно идти именно этой дорогой.
Повинуясь внутреннему шепоту, она шагала вперед. Протягивая свои хрупкие руки в полутьму, она брела к металлической двери. Та казалось на вид тяжелой, сделанной из железа, которое покрывали странные иероглифыно именно за этой дверью были ответы на ее вопросы. Толкнув ее, девушка поняла, что она не заперта. Дверь легко подалась вперед, запуская Крид в широкое помещение с высокими потолками. Здесь было светлее, чем в коридоре, поэтому она без труда увидела, что это за местоворота в кибермир. Миллионы, а может миллиарды проводов, переплетенных между собой: от миниатюрных, до толщины в руку человекаони сплетались в замысловатый узор и уходили высоко под потолок.
Крид оглядела помещение, не до конца понимая, что именно ищетнаконец, ее взгляд обнаружил острый предмет, похожий спицу, к которой был прикреплен алый провод. Вот оното, что искала Линкольн. Она взяла его в руки, но медлила. Девушка подняла голову к потолку и прошептала короткую молитву:С богом
Крид развернула спицу к шее и ввела металлический предмет под кожу; она не видела себя со стороны, но человек упала на колени, ее лицо приобрело бледный оттенок, и она четко сказала всего одно слово:Программа.
Это оказалось странное ощущение, словно она перешагнула порог другой комнаты; было еще одно чувство, будто она вернулась домойоно не покидало ее.
«Я вернулась»,прозвучало в голове девушки, когда она оказалась на берегу реки, неподалеку которой падал довольно-таки большой водопадно имелась одна странность: вода падала не в реку, а наоборот, поднималась из нее вверх по течению. Небо было не синего цвета, а темно алого; и вместо солнца в небе завис кубической предмет, сделанный из металла. Но здесь было светло. Свет падал отовсюду.
«Я знаю»,это сказал голос позади неекто это говорил, Крид так и не поняла. Голос, как и свет, был слышен со всех сторон. Наконец, она увидела кудрявого темноволосого человека, одетого в темные классические брюки и белую рубашку. Он помахал ей рукой, и снова создалось впечатление, что она вернулась домой. Крид знала его. Он был ей не просто другом, он был нечто большим, чем друг. Она двинулась к нему, но человек распался на множество квадратных предметов и через мгновение стоял радом с ней.
«Я знал, что ты вернешься и завершишь программу»,она старалась вспомнить его имя, но никак не могла, а молодой человек продолжал,«Ты должна знать, что сейчас ты в недореальностино это не совсем то, что ты рассчитывала увидеть».
В ответ Крид кивнула.
«Я создал это место в дань о нашей дружбе: откуда она началась, когда ты спасла мне жизнь здесь, на этом месте»,продолжал незнакомец,«Фактически, отсюда началось твоя история, однако это только лишь макет нереальности»,он тяжело вздохнул:
«Все рассказывать тебе, нет времени. Но знай, теперь ты человекмой искусственный разумты стала им, когда решилась на этот поступок. Прости, что я говорю тебе это здесь, но я не смогу сказать это позжея люблю тебя, всегда любил».
Лицо человека нервно дернулось, и он вновь рассыпался, но больше не возвращался. Крид огляделась. Не так далеко находилась лестница, она вела к двери в небе. Девушка стала подниматься по ступеням; только она делала шаг, как ступенька пропадала под ней. Небо казалось выкрашенным, потому что пахло краской.
Девушка нажала на синюю ручку и вошла в следующее помещение: теперь это был город. Вернее руины замкавсе было разрушено, но даже по развалинам можно было определить, что город строили из камня и гранита. Напротив нее стоял трон, на нем восседал человек или то, что можно назвать человекомтак как, с существом людского рода, он имел общего только две руки, ноги и лицо. Его кожа оказалась темно-синего цвета, а лицо в его лице Крид узнала Виктора. Только черты стали острыми и резкими, а его глаза наполнились чернотойи в них плясал странный алый огонек. Крид заметила, что он обнажен; но и на ней больше не было платья, только белый кусок материи, что едва прикрывал ягодицы и грудь. Ее кожа приобрела серый цвет, а вместо вен по рукам тянулись провода.