Сделаю все наоборот. Просто возьму, и ничего не буду делать. И что тогда произойдет? Да ничего, вот именно. Полмира живет по этому принципу, зарываясь в безделье. И что-то от таких людей я слышал мало интересных историй об их жизни.
Но предприняв попытку в решении головоломки, я с большой долей вероятности потерплю фиаско. А если нет? Откуда мне знать сколько раз это уже происходило? Может, всего третий и в этот раз мне повезет?
Как же все сложно. Это начало длинного водоворота событий, который постепенно будет засасывать своей силой глубже и глубже. Цепочка событий началась, кружа и завиваясь, как серпантин.
Скурив на балконе пять сигарет и осушив две кружки кофе, я решил прогуляться.
Спрятав руки в карманы плаща, в очередной раз выбираюсь на этот проклятый мороз. Без понятия, зачем это делаю. Может, пытаюсь обрести минуты спокойствия и одиночества, да только в такой дубак, не может расслабиться ни одна мышца, нет возможности раскрыть полет фантазиии, немного порефлексировать о материалистическом сотворении мира и о прочих вещах, которые принято делать в "высших слоях общества", чье существование проходит в замкнутых адовых кругах совсем не по Данте: нищета, безыдейность, отсутствие вдохновения, потерянная мотивация, апатия к обыденности, презирание всех и, в особенности, себя, разгульный образ жизни, прожигание таланта, впустую потраченное время на ненужные вещи, разочарование в людях и, в том числе, в себе, отсутствие смысла в совершаемых действиях, до боли задолбавшая прокрастиниция, которая, по мнению некоторых умников, должна рано или поздно раскрыть свой потенциал.
На самом-то деле я веду скучные разговоры с нефтяными магнатами, делаю ставки на собачьих бегах, потчеваю черную игру, лежа в бассейне из шампанского, играю в крикет и прятки со слугами в замке, рассекаю на допотопном потрепанном форде по пустыням, охочусь на диких комаров, участвую в балах и других частных приемах, заканчиваю пятую книгу, играю ногами на пианино, провожу время с приемным ребенком из Нигерии, совершаю пируэты на кукурузнике, коллекционирую анальные шарики, дрессирую кошек воровать драгоценности у соседей, прыгаю на батуте из проституток, срываю банк в покере, синтезирую новый химический элемент, заканчиваю десятое высшее образование, даю публичные поэтические вечера, жертвую миллионы в фонд борьбы с пожертвованиями ради известности, совершаю кругосветные путешествия на банном тазике, пишу портреты своего перчика, веду лекции по атомной энергетике, строю дом для слона, побеждаю в марафоне, уделываю всех на шахматном турнире среди недалеких, летаю на луну, чтобы добыть немного камня для кальяна, хожу по маникюрным салонам, обмазываюсь шоколадом и пищевой пленкой, чтобы держать себя подтянутым, встречаюсь с Николь Кидман и многое другое, что обычно я делаю в свободное время.
Но к чему эти лишние подробности? Я решил вернуться в отчий дом, к своей матери. Путь был относительно продолжительный, поэтому я ударился в воспоминания.
Мама. Святой человек. Всю жизнь охраняла меня от напастей сурового мира, защищала от гнета отца и дразнивших меня детей в младшей школе, но всегда глубоко разочаровывалась в моих неудачах. Любых. Изо всех сил я пытался доказать ей, что могу быть умнее, сильнее, лучше остальных, но с каждым годом моего взросления я приносил все больше неоправданных ожиданий. В конечном итоге меня съело незримое чувство неоплаченного долга и стыда, и мне ничего не оставалось, кроме как покинуть дом, как мне тогда казалось, навсегда, чтобы больше не видеть грустного лица матери и веющего от нее многозначительного молчания, которое звучало сильнее грома.
Я не звонил и не писал, она тоже. Кажется, она потеряла меня еще в детстве, а потом видела во мне взрослеющего призрака, снующего по дому и, из раза в раз, приносящего одни проблемы. Что я ей скажу, когда увижу? Захочет ли она меня слушать? Приближаясь к месту назначения, мне становится все тяжелее от этих вопросов.
Но вот я снова здесь, стою на бетонном пороге, начавшим осыпаться с годами, и будто бы жду, когда меня пригласят самого. Решаюсь нажать на дверной звонок. Шагов не слышно. Звоню еще несколько раз, но безрезультатно.
Это бессмысленно, нужно убираться отсюда. Кивнув, я развернулся спиной к двери, в надежде поскорее удалиться, но она начала медленно открываться.
Мою спину пробила холодная дрожь. Как в фильмах ужасов, с той разницей, что я ждал уродливого скримера, надеялся, что там за дверью появится монстр, заберет мою душу и сделает своим рабом. Я ожидал кого угодно, но только не маму.
Но это была она.
Лучше бы я не возвращался. Развернувшись, я увидел перед собой глубоко старую женщину с обвисшим, впалым лицом, редкими седыми волосами и блаженным выражением лица, стоящую в сером халате, поверх белой сорочки и в розовых тапочках с кроличьими ушами.
Она долго смотрела на меня отсутствующим взглядом, говорящим о том, что она явно не представляет, кто наведался к ней домой.
Мама, начал я.
Кто Вы? И почему трезвоните в мою дверь? спросила она.
Мама, это я, твой сын. Знаю, мы давно не виделись, но я не сильно изменился, чтобы ты не смогла меня узнать.
Мой сын погиб в Афганистане, обманщик! Как ты смеешь порочить его честь?
Она резко захлопнула дверь, не дожидаясь моего ответа. Я несколько секунд провел в полном недоумении, но вскоре взял себя в руки и позвонил снова.
Когда она вышла, я решил подойти поближе, что бы она могла лучше меня разглядеть.
Мама, у тебя должны быть мои старые фотографии в альбомах. Можешь сравнить их со мной, предложил я.
Вы из газовой инспекции? На этой неделе уже проводилась проверка безопасности труб, сказала она, кивнув.
Дрожь снова обрушилась на меня десятибалльным штормом. Я не мог поверить в происходящее. Не хотел в это верить.
Не дождавшись ответа, она, фыркнув, закрыла дверь у меня перед носом и исчезла навсегда. В этот раз она покинула меня.
Я стоял в полном оцепенении несколько минут. Меня переполняла злость, ненависть, презрение к куску мусора, нацепившего имя Соу.
Не знаю, что на меня нашло, но я резко вылетел с бетонного крыльца и, как ошпаренный, помчался вдоль дороги, не задумываясь о том, куда она может привести.
Я бежал и бежал со всей скоростью, что у меня была, теряя воздух в легких, потея, запинаясь о дорожные бугры, чуть не падая на асфальт лицом, навстречу падавшим листьям, пасмурному небу и сильному ветру, от которого у меня слезились глаза.
Мой кросс прервало какое-то сооружение, вроде завода или черт знает, чего еще. Я резко остановился перед запаянной металлической стеной, едва не пробив ее головой насквозь, и начал молотить по ней руками со всей мощи.
Кулаки врезались в стену, оставляя огромные кровавые следы и небольшие вмятины, а я кричал, едва не срывая голос. После того, как я начал ощущать боль, я остановился. Обессиленный, с ободранными в мясо костяшками я сел на землю, упершись спиной в стену.
Я не должен был уходить, убегать от семьи, ответственности, самого себя, но мне было на все наплевать. Мной двигал беспробудный гедонизм, больная страсть к саморазрушению, сильнейшая, до боли в зубах, социопатия и, одновременно, желание превзойти всех и во всем хотя бы в чем-то одном, не имея в себе и толики положительных черт, способностей, здравого понимания своих возможностей и малейшего представления их использования.
Я ее бросил. А теперь она даже не знает, что я это сделал, потому что не знает меня. Она меня забыла. Как я забыл что-то. И каждый из нас равнодушно смотрит на утерянную нами часть самого себя.
Я собрал горсть кленовых листов и вытер руки.
Ничтожество.
На нервах и с отвратительным настроением я решил зайти в ближайшее кафе и промочить горло.
Вваливаюсь внутрь и сразу же натыкаюсь на огромный плакат сезонных предложений очередного ядерного сета из говна и палок.
Официантка в повседневной одежде и багровом фартуке с названием заведения приветствует меня, улыбаясь. Народу не так много, но большинство из них уже изрядно подвыпившие.
Действительно, что ещё делать утром, как не напиваться до беспамятства? Падаю на диван, стоящий в углу зала, чтобы видеть как можно меньшее количество людей.
Добрый день, желаете позавтракать? спрашивает, подкатившаяся, словно на роликах, официантка. С восьми до двенадцати у нас действует пятнадцати процентная скидка на все виды салатов, сэндвичей и легких закусок. Свежемолотый кофе вместе с яичным омлетом