И вот группа пожирателей на окраине поселка пронюхала о теракте. Правда, уже слишком поздноза несколько минут до взрыва. Понятия не имею как им это удалось. Но демоны среднего уровня собрались вместе и отразили часть взрыва. Ударная волна пришлась на соседние районы. Несколько домов сложились как карточные домики. Другие рухнули, погребя всех под обломками. Третьи ушли в земляные расщелины Среди тех, кого не удалось спасти в этом ужасе и хаосе оказалась и вся моя семья
Помню толпу на общих похоронах Скорбные лица и сочувственные взгляды, которые убивают хуже ужасной правды.
Моих любимых и близких больше нет. Совсем нет. Нигде. А я зачем, зачем я осталась?
Удушливый дым свечей, церковный звон, теплый чай с выпечкой и одиночество
Острое, как кинжал в сердце и ужасающее, как пожирающее тебя чудовище.
Я больше никому не нужна. Никто и никогда не напечет мне пирогов в дорогу. Никто не поздравит с моими успехами. И не потребует непременно вернуться
Я не могла поверить и не могла жить как прежде.
Просто оставить цветы на мраморной мемориальной доске, которую словно кость псу бросили нам власти Земли, и забыть, что случилось.
Я обязана была бороться.
С тех пор я делала все, чтобы показать обществу уродливую сторону демонныхов, как они называли себя изначально. Я не собиралась фанатично обвинять жителей Дергошта в том, что ониадские твари, бездушные монстры из Преисподней, как делали демонофобы. Нет! Я хотела продемонстрировать истинное положение вещей.
Демоны не были выходцами из Ада. Об этом теперь знали многие. Даже церковники признали это. А уж после обряда, который публично устроили Аскольд Энберский и его брат Готрик в одном из самых крупных православных храмов мало кто сомневался в том, что раса из Дергошта вовсе не родилась в Преисподней.
Однако я пыталась открыть людям глаза на то, что демоны готовы убить, стереть с лица измерений любого, кто им помешает. И ладно бы только так! Они готовы пожертвовать любым, кто попадется на пути к их собственным эгоистичным целям.
Пожиратели, которые отразили взрыв в Костроле, выжили. А мои близкиенет. Они не были демонофобами и не имели никакого отношения к теракту! Я уверена, что пожиратели знали: отразив ударную волну, они могут навредить людям. Но все равно сделали это.
Возможно, мы, люди не такие сильные, не обладаем такой магией, не способны так долго жить и сохранять молодость Хотя ведьмы и ведьмаки вроде меня, получили часть этого дара. Но люди способны на самопожертвование. А демоныникогда.
Разве не сами жители Дергошта породили движение «Очищения»? Разве не их прежние зверства виновны в том, что случилось в Костроле? Пострадай те пожирателиони понесли бы кару за свою расу. А за что погибли мои родители? За то, чтобы несколько рогатых продолжили коптить небо?
Я выжила и вынесла боль только ради мести. И вот теперь я делала все, чтобы общественность прозрела. Осозналас кем мы имеем дело. Конечно, уничтожить расу Дергошта людям не под силу. Но не доверять ей, не давать лучшие технические достижения, не позволять селиться на Земле и получать блага нашей планетыэтого мы вполне могли добиться.
Мне не нравилась политика Суфрова. Многие зверства демонов были преданы забвению благодаря нашему президенту, многие их бесчинства остались в тени.
После разговора с Дементрием я поймала такси и отправилась домой. Надо собраться и предупредить редактора о моей временной отлучке. Да, какое-то время ему придется обойтись без моих острых материалов. Зарядить кого-то из коллег закрывать тему «демоны ужасны и опасны». Зато потом Потом я принесу ему бомбу!
Такую же, как та, что взорвала мою семью!
* * *
Всем, кто лишился дома и имущества при взрыве в Костроле выплатили президентскую компенсацию. Обычно скупой на социальные выплаты Суфров, в тот раз расщедрился, лишь бы люди заткнулись, не ходили в газеты и на телевидение.
На эти деньги я смогла купить небольшой домик в одном из коттеджных поселков столицы ЗемлиЭйвелла. На нормальный участок средств уже не хватило. Однако огородничать я не любила и мои четыре сотки, на которые многие соседи с пятнадцатью смотрели с жалостью, меня вполне устраивали.
Работала я, в основном, удаленно. Что тоже меня более чем устраивало.
Не нужно сидеть на планерках, смеяться над ужасными шутками редактора, слушать как он зачитывает перлы коллег и свысока раздает задания. Я трудилась в своем собственном графике.
Личной жизни у меня не было. Наверное, это выглядело странно, ведь я пользовалась успехом у мужчин. Дня не проходило, чтобы со мной ни знакомились или ни предлагали свидание. Но я просто не чувствовала себя готовой к новым отношениям.
Последний мой серьезный роман с Марселем Дмитровым закончился, когда погибла моя семья. Я целыми днями предавалась унынию. А мужчине в самом сокуодному из самых популярных телеведущихтребовались только три вещи: вкусная еда, хороший секс и спокойный отдых.
Мои бесконечные слезы, нервные срывы, из-за которых первые два пункта периодически отсутствовали, его больше раздражали, чем вызывали сочувствие.
Нет. Поначалу Марсель даже пытался меня поддержать. Находил пару слов в утешение, обнимал, гладил, умильно чмокал в щечку А потом потом хотел за это секса, и я отказывалась. Ну просто не могла Не могла
Марсель считал, что так я «его наказываю» за то, что его родные и близкие живы. Глупость, конечно! Нелепая и недостойная такого умного и образованного мужчины. Но объясняться у меня тогда просто не оставалось сил.
А потом настал тот самый день «икс»
Я пришла домой после интервью, и первое, на что упал взглядопустевшая рогатина. Еще недавно там висела куртка Марселятакая полуспортивная, синяя, дорогая. Внизу, на полочке для обуви, также пустовали несколько мест. Прежде их занимали лакированные модные туфли сожителя или любовника, не знаю, как правильней, его крутые кроссовки с супинаторами и домашние тапки.
Я примерно уже знала, что увижу дальше. Поэтому не удивилась ни опустевшим вешалкам в гардеробной, ни «голым» полочкам в ванной.
Не знаю, расстроилась ли еще сильнее. В то время, все вокруг казалось враждебным, неуютным, чужим. Я тосковала по близким. А еще это
Помню, как на автомате пошла на кухню, обнаружила, что шестигранной банки с кофе тоже нетМарсель утащил остаток любимого нами напитка. Мы покупали его вместе, в одной элитной лавочке, за хорошие деньги. Настоящий, черный, словно сваренный кофе из растворимых гранул Ммм Когда-то мы смаковали его вдвоем, вместе
Я села на стул и залилась слезами. Вот же гад! Ну какой мелочный! Не мог оставить женщине, с которой прожил почти три года, полбанки кофе!
Жлоб телевизионный!
Я налила себе зеленого чаю, выпила залпом и продолжила плакать.
О близких, которых никогда не увижу и о том, что уже никто в этом мире не будет любить меня так, как они.
Безусловно! Без претензий и требований!
Без необходимости что-то давать взамен
Новых романов я не заводила. Жила себе «холостячкой» и радовалась. Никто не требовал удовлетворять его в койке, сытно кормить и обстирывать. Никто не мешался ночью в постели. Я распластывалась по двуспальному матрасу, раскинув руки и ноги в стороны и чувствовала себя звездой.
Никто не «зажимал» часть зарплаты, чтобы купить себе любимому новые туфли или куртку или что-то еще. А потом не просил у меня оплатить в продуктовом.
Никто не воровал мой кофе, в конце-то концов!
Я сама себе хозяйка!
Своему телу, своему кошельку и своей жизни
В доме пахло мятой и каланхоэ. На кухне с оранжевыми шкафчиками и таким же столом было пусто и чисто. В спальне тянуло свежими простынями. В рабочей комнате трудился с воем вентилятор, отчаянно охлаждая компьютер.
Я полила цветы и позвонила домработнице.
Марина Евгеньевна? Добрый день.
Да, Делочка, слушаю.
Вы не могли бы присмотреть за моим домом неделю, может две. Я буду на связи. Мне нужно выехать для репортажа.
Конечно, Делочка. Не беспокойся.
Большое спасибо. Как приедувсе оплачу!
Я сбросила вызов и принялась быстро собираться. Одежду я выбрала самую демократичную. Джинсы, брюки, лосины, блузки, рубашки, толстовки. Кроссовки, куда же без них! Несколько пар. Полусапожки на всякий пожарный и туфли. Два вечерних платья на тот случай, если Дементрий заставит присутствовать на демонической свадьбе Аскольда.