И тем более, что означает невероятное завершение разговора? Щедрый аванс, оставленный, по сути, ни за что. Заверения в вечной дружбе и сотрудничестве
Да что с ним не так?! Дайсон, договор, аукцион Аукцион!
Бросился к телефону, не забыв прихватить с собой полупустой бокал, оставленный Дайсоном. Не пропадать же добру.
Алло? милый веселый голосок в трубке.
Привет, Эльза.
Привет, Майк, теперь тон стал ледяным.
Похоже, адвокатесса слегка обижена. Неужели вчерашний поздний вызов так сильно ее расстроил?
Дайсон приезжал
Я в курсе.
Хорошо. Значит, по официальным каналам дело тоже прошло. Тогда необходимость посещения вообще не укладывается в картину.
Слушай, попытался сформулировать свои сомнения, Что ты знаешь о завтрашнем аукционе?
Обычный аукцион недвижимости.
Недвижимости?
Да, Майк. Недвижимости.
Что это мне дает? Поразмыслил пару секунд.
У тебя случайно нет списка лотов?
Пф Эльза презрительно фыркнула, Тебе зачитать целиком?
Если не сложно.
Она удивилась, но, тем не менее, принялась монотонно перечислять названия улиц. И остановилась сама, встретив знакомый адрес.
Это, кстати, тот самый дом, что арендовал покойный Харрис, с легкой заинтересованностью заметила Эльза.
Спасибо, достаточно.
Но тут еще штук пять
Ничего. Благодарю, Эльза.
Она бросила трубку, не размениваясь на прощание. Не очень-то обнадеживающе. Зато я кое-что выяснил.
Итак. Дом, где проживал профессор Харрис выставлен на продажу. Дайсон желал выкупить именно его? Возможно. Но у «влиятельных» людей другие планы?
Да кому нужен этот дом?! Что в нем особенного? Кроме того, что там убили сварливого долгоживущего. Вот же черт старый. Все вертится вокруг этого Харриса! Даже после его кончины.
Можно? тонкий голос заставил вздрогнуть от неожиданности.
Дьявол, я опять совершенно позабыл про Элли! Она действительно словно призракнезаметная, тихая, полупрозрачная.
Девушка боязливо выглядывала с лестницы. И только убедившись, что я не против, спустилась.
У тебя были гости Я решила не мешать смущенно выдавила Элли.
Кивнул. Все правильно. Ни к чему светить знакомством с донором. Очков влияния в обществе это явно не прибавит. Как ни странно, девушка это хорошо осознает.
Знаешь, поднявшись, взялся за сборы, Неожиданно появилось свободное время. Работа откладывается. Так что, если предложение в силе, можем прогуляться к твоему дедушке.
Элли недоверчиво посмотрела в глаза. И радостно улыбнулась.
Глава 14
«Старый город»звучит многообещающе. Но выглядеть может совершенно по-разному.
Для кого-то данное словосочетание ассоциируется с прекрасными постройками, невероятной средневековой архитектурой, чудесами древнего зодчества. Своеобразный туристический райможно бродить целыми днями, да тратить деньги на фастфуд и сувениры.
Есть и другая сторона медали. Стоит отойти всего на квартал от общедоступных центральных улиц, как столкнешься с такими трущобами, что слезы на глазах наворачиваются. Как могут дворцы и халупы сосуществовать на столь небольшом удалении?
Деревянные дома в невероятно плачевном состоянии. Кажется, они стоят только потому, что не знают, в какую сторону свалиться. Стены, кривые и покосившиеся. Полы без единой целой доски. Дырявые протекающие крыши. Окна с выбитыми стеклами.
Здесь чтоживут люди?
И да, и нет. Смотря за кого считать касту доноров.
Элли вела по грязной улочке, удивительным образом ориентируясь среди однотипных серых строений. Я радовался, что мы не поехали на автомобиле: судя по состоянию дорог, выбраться отсюда «живым» смог бы разве что вездеход. Да и оставлять машину без присмотра в таком месте я бы не решилсяпотом недосчитаешься половины запчастей.
Смущенно оглянувшись, девушка свернула к покосившемуся крыльцу очередного дома-барака. Там нас ждали.
У сломанных ступеней стояли несколько подростков, во главе с седовласым старцем, смотревшимся среди них истинным патриархом. Глаза дедули смотрели на удивление живо, да и сам он отнюдь не производил впечатление развалюхи. Крепкий такой дед, что и молодым может дать изрядную фору.
Быстро шагнув вперед, старик заграбастал Элли в объятия. Посмотрел девушке в лицос тревогой и болью. Перевел такой же взгляд на меня. И только потом как-то разом расслабился.
А ведь он знал. Знал, чем может закончиться наше с Элли знакомство. Даже, может быть, рассчитывал на это. Чтобы юная девочка своими прелестями приманила меня. Заставила прийти во что бы то ни стало.
Вот же старый хитрый кобелина!
Привет, Майк, прохрипел дед, Спасибо, что пришел, он совершенно по-старчески махнул рукой, Пойдем в дом
Вошли внутрь. Элли моментально куда-то исчезла, как и большинство молодежи. Старик провел в небольшую угловую комнату с двумя огромными окнами.
Вид на улицу затеняла видавшая виды серая тюль. Мебель, похоже, соперничала по возрасту с самим домом. По крайней мере на первый взглядтакая же дряхлая и ненадежная, как все вокруг. С хорошо заметным привкусом увядания, тлена.
Дед уселся за письменный стол. Я аккуратно оперся на спинку стула. Деревянное изделие натужно скрипнуло, но выдержало. Ободренный успехом, оседлал сидуху.
Меня зовут Марк Брунель, доверительным тоном доложил старикан, И я, как бы сказать, негласный предводитель местной коммуны.
Пожал плечами, не прекращая внимательно разглядывать старца. Не нравился он мне. Вызывал какое-то неосознанное отторжение.
Слыхал я об одном Брунеле, с сомнением покачал головой, Говорят, великий был инженер. Однофамилец? Теска? Или может
Да-да, все правильно. Когда-то считали меня лучшим. Уважали. До тех пор, пока не посмел сказать слово поперек.
Ну, тогда вам, должно быть, далеко за сотню?
Сто семьдесят пять, если быть точным, не моргнув глазом, поправил дед.
Интересно получается, кривая ухмылка поселилась на губах помимо воли, Предводитель доноров не только сам не донор. Но икто бы мог подумать? долгоживущий! Попахивает абсурдом, не находите?
Пути господни неисповедимы, философски заметил старик, Не торопись судить, парень, пока не видишь всей картины. К тому же, времена моей долгой жизни в прошлом. Скоро я умру, как и надлежит любому человеку. Для всего есть свое время. Для молодости. Для жизни. И даже для смерти.
Он замолчал, словно ожидая ответной реплики. Хитрый проницательный взгляд буквально ощупывал каждый сантиметр моей персоны. Не слишком приятное ощущение. Впрочем, мне не привыкать. И молчать я тоже умею. Во всяком случае, помогать Брунелю прервать молчание не собирался.
Майк, что ты знаешь о долгоживущих? спросил дед, наигравшись в гляделки.
Тут он, признаюсь, меня удивил. Зашел с неожиданной стороны.
То же, что и все, фыркнул в ответ, Общедоступные данные.
А слышал ли ты, что на заре своего появления долгоживущие были вне закона? ехидно ухмыльнулся старик, И довольно долгое время! Общество сопротивлялось как сопротивляется всему новому.
Настала моя очередь прожигать собеседника взглядом. Дед только еще больше разулыбался.
Нет, мальчик, я не застал те времена, родился гораздо позже. Но наслышан, наслышан от очевидцев. Были люди в то время! Первых лонгеров чуть ли не за чудовищ считали. Едва не линчевали. А знаешь, чем все кончилось?
Чем?
Правлением старины Рузвельта. Он ведь в те годы был на пике своего президентства. Чего, конечно, не скажешь о здоровьеедва за жизнь цеплялся. И вот, представляешьв один день выходит к журналистам, словно заново родившись! Молодой, свежий, энергичный, пышущий энтузиазмом! Со всем накопленным опытом и интеллектом! Ох и задал он тогда трепку Советам! дед задумчиво посмаковал воспоминания, И туткак плотину прорвало. Все лидеры мировых держав один за другим использовали имплементатор. Потому что стало ясноработает. И за нимбудущее!
А люди?
Что люди? удивленно переспросил Брунель, Едва за дело взялись политики да богатеи, как процедуру тотчас легализовали. Обосновали со всех сторон: и морально, и религиозно, и рационально. А уж законодательно так оформилине подкопаешься! А противников заткнули со всей жестокостью, будто и не было их.