Я звоню с плохими вестями.
«Нет, нет, нет!»
Валерия опять едва сдержалась, чтобы не нажать на сброс, только бы не слышать никаких вестей. Не сразу нашла, что ответить.
Я слушаю
Беллу сбила машина, и сейчас она лежит в коме.
Столь короткое объяснение вызвало у Валерии бурю вопросов, но она ничего не сказала. По телефону такие вещи не обсуждают. Первый круг ада начался.
Вечером буду, наконец заявила она и выключила мобильный.
Руки дрожали, перед глазами все плыло. Валерия со свистом выдохнула. Нельзя быть слабой. Нельзя.
Теперь оставалось каких-то десять минут до встречи с зятем, а Валерия так и не сумела набраться храбрости. Жизнь продолжала пинать ее. Видимо, так будет до самой смерти.
Она не видела дочь почти семь месяцев. Когда поняла, что Белла сдалась и погрузилась в свой собственный мир, Валерия больше не могла на нее смотреть. Иначе гнев застилал взор.
Она не верила, что это ее дочь. Нет, Белла всегда была и оставалась слишком похожа на него. На человека, в честь которого, пусть и случайно, назвали ее внука.
Валерия крепко зажмурилась, прогоняя образ мужчины, и, когда открыла глаза, увидела многоэтажный дом, где жил Влад. Расплатившись с таксистом, она медленно вышла из машины. Ветер яростно швырнул листья ей в лицо, словно прогонял предательницу. Дрожь пробежала по телу.
Пришел черед второго круга.
***
Папа, где мама?
Влад вздрогнул. Целый день Вова не интересовался, где мать. Ребенок был счастлив, что отец взял лишний выходной. Влад закрыл спальню Беллы и всеми силами старался отвлечь сына от вопросов, за которыми последует тяжелый разговор. Хорошо в этом помог PlayStation. Вова не верил, что ему разрешили играть без ограничений и с восторгом показывал Владу свои достижения.
Но сейчас вопрос был задан в лоб, и Влад не знал, что ответить. Солгать. Он должен солгать.
Я
Он залпом выпил кофе, куда добавил коньяка. Возможно чуть-чуть переборщил, потому что голова уже была чугунная.
Твоя мама в больнице, неожиданно для себя выпалил Влад.
Глаза Вовы расширились и ложка с супом застыла в воздухе.
Она пройдет лечение и скоро вернется к нам. Ничего страшного.
Щепотка лжи в соус из горькой правды.
Мальчик недоверчиво смотрел на него:
А бабушка к нам зачем едет?
Владу пришлось сказать Вове о приезде Валерии. Он боялся реакции сына, но тот отнесся к новости спокойно.
Соскучилась, Влад натянуто улыбнулся.
Вова нахмурился, а потом пожал плечами и засунул полную ложку в рот.
Я ее плохо помню, спустя минуту сказал мальчик и протянул Владу пустую тарелку.
До аварии в отношениях Влада и тещи преобладало равнодушие. Они держали дистанцию и улыбались при необходимости. Влад считал мать Беллы деспотичной женщиной, железной леди, а Валерия Александровна не признавала Влада достойным ее дочери.
После трагедии все стало еще хуже. Как только Валерия поняла, что Белла прикована к инвалидному креслу и за ней нужен уход, женщина полностью скинула груз ответственности на Влада. Он до сих пор помнил ее последние слова, брошенные перед тем, как уйти: «Ты поклялся защищать мою дочь до последнего вздоха. Вот и выполняй свою клятву».
С тех пор их общение ограничивалось редкими смс по праздникам, когда у Валерии сквозь броню тщеславия и эгоизма пробивался давно забытый материнский инстинкт.
Отца у Беллы не было. Она рассказывала, что тот погиб, когда ей было около года. Никаких фотографий не сохранилось. Сама Белла его не помнила. Влад же подозревал, что тот просто не выдержал характера Валерии и сбежал, а женщина придумала легенду, чтобы спасти свою гордость, и сама успешно в нее поверила. Так что Влад не знал, что лучше: иметь такую мать, как Валерия, или расти сиротой в детском доме, как он.
Вова снова убежал играть в PlayStation, а Влад заперся в комнате и упал на разложенный диван. С трудом дотянулся до бутылки коньяка, которая закатилась под тумбочку, и с досадой увидел, что она пустая. Он не помнил, когда успел ее допить.
«Господи, даже спиртного нет!»
Влад уставился в потолок. Екатерина Воронова Авария Кома Белла Экспериментальное лечение Мысли разрывали голову. Хотелось кричать, рыдать, громить все вокруг. Но он помнил, что в соседней комнате находился сын, который ни о чем не должен знать. До Влада доносились звуки компьютерных гонок, и он позавидовал Вове. Жаль, он не умеет отключать себе память.
Айфон завибрировал в пятый раз за день. Звонил Михаил. Влад тяжело вздохнулизбежать разговора не получится.
Алло! заорал Богданов в телефон.
Влад поморщился:
Не кричи, у меня голова и без того каменная.
Да просто не верится, что ты наконец ответил! эмоции переполняли друга. Как Белла? После того, как ты унесся, мне осталось только гадать, что случилось.
Влад закрыл глаза. В груди снова разгорался огонь. Что-то мокрое коснулось щеки. Влад сел на диване и вытер лицо. Проклятые слезы все-таки вырвались из-под контроля.
Влад?
Я здесь, отозвался он. Белла, она в коме.
Да, ему придется в это поверить. Влад коротко пересказал, что случилось. И слышал лишь мат, который срывался с языка Богданова.
Ты хоть знаешь, что это за клиника? Я вот о ней впервые слышу, Михаил все же сформулировал мысль.
Я тоже. Может, ее вообще не существует, и онаплод моего воображения? Скорее всего, я схожу с ума.
Не неси бред, рявкнул Богданов.
А что? Разве тебе не кажется, что это лечение, которое предлагает Данилов, подвешено на тонких ниточках?
Кажется. Все очень странно, и мне это не нравится.
Да, но самое страшное в том, что у меня нет выбора, признался Влад.
Только не говори, что ты согласишься на эксперимент? в голосе Михаила прозвучал неподдельный ужас. Влад, мне тоже жаль Беллу, но рисковать своей жизнью ради нее? Ты и так настрадался за этот год.
Черт, ты же знаешь, что я не безгрешен! взорвался Влад.
Богданов замолчал от неожиданности. Он догадывался, что Влад корит себя за измену, но относился к этому проще.
Если тебе наплевать на себя, то подумай о сыне. Эксперимент может закончится очень плачевно. Кто тогда позаботится о Вове? Валерия? Так же, как она позаботилась о своей дочери? издевательски добавил Михаил.
Влад ошарашенно открыл и закрыл рот. До этого момента он даже не думал о таком исходе.
Ладно, устало произнес Богданов. Скинь мне по почте резюме той сиделки и название клиники. Я разберусь, никогда раньше его голос не звучал так серьезно. Держись, Влад. Все будет хорошо, банальные слова, которые произносят, когда больше нечего сказать.
Я уже ни в чем не уверен, прошептал Влад и выключил айфон.
Часы показывали восьмой час, когда дверной звонок возвестил о приходе Валерии. Что ж, она всегда была пунктуальной.
Будь у Влада выбор, он ни за что не позвонил бы этой женщине. Но Ольга Алексеевна плохо перенесла лекарство и еще неизвестно сколько времени пробудет на больничном. А Валерия все-таки мать Беллы, единственный старший родственник. Владу не к кому больше обратиться, и он не имел права скрывать от нее состояние Беллы.
Влад распахнул дверь и криво улыбнулся. Валерия по своему обыкновению выглядела как образцовая бизнес-леди. Стильный пиджак, строгая красная блузка. Черная юбка до колена, которая идеально сидела на стройных бедрах. Окрашенные светлые волосы убраны во французский пучок на затылке, а сбокумаленькая шляпка с черной вуалью. Лицо бледное, остроносое. Тонкие губы, слегка подчеркнутые светло-розовой помадой. Небольшие мешки под глазами, покрасневшие веки. Неужели плакала? В руках черная сумочка.
Между ней и Беллой было трудно найти что-то общее.
Вы оделись, как на похороны, буркнул Влад и отступил в сторону, пропуская тещу. Спиртное развязало ему язык, и он уже не следил за словами.
Валерия зашла и презрительно посмотрела на мужчину. Принюхалась. Уголки губ опустились, глаза прищурились.
Я оделась подобающе. И, по крайней мере, я трезвая, бросила она.
Поставила сумку на тумбочку, изящно присела на стул и расстегнула ботильоны. По ее манерам, одежде, профессиональному макияжу никто не сказал бы, что женщине уже за пятьдесят. Должность финансового аналитика в банке идеально подходила Валерии, подчеркивая ее строгость и уравновешенность.