Дядя Зипкремень-чувак, что говорить. Он торговал всем, за что согласны были платить, от культиваров для плотских утех до разумных татуировок, играл на суевериях невежд, готовых выложить кругленькую сумму для генетической идентичности с каким-нибудь удачливым элвисом. Ежедневно к нему наведывались амбициозные нервные мамаши, желая превратить своих чад в гениев.
Все хотят разбогатеть, сетовал он. А я ведь миллион гениев сработал, и что? Каждому подавай Бадди Холли, Барбару Стрейзанд, Шекспира. Но я тебе вот что скажу: никто уже не помнит, как эти люди в действительности выглядели.
В общем-то, незаконное занятие. Чисто по приколу, как он любил говорить. Дальше он не заходил. Современный аналог шляпы, которую на День труда надевали, с надписью: «Поцелуй меня скорей!»так он говаривал. А может, какой-нибудь древней татухи. В лаборатории, впрочем, он брался за любые заказы. Кроил для вояк и теневиков. Для вирусных наркош, которым вынь да положь самоновейший штамм нейродегенеративной хвори. Кроил чужацкие ДНК. Ему было начхать, что именно он кроит или кого именно, покуда ему платили.
Что до слушателей, то это были культивары: все как один клоны, даже та тихая девушка в черном платье с оборками, выращенные из его стволовых клеток, которые он оставил в глубокой заморозке, улетая в Радиозалив. Молодые версии его личности, непричастные великой тайне, еженощно дважды являлись преклонить колени в храме его успеха.
* * *
Наверху, на парковке, Серия Мау вздохнула и отвернулась.
Видишь? сказала она пустому кораблю. Всегда этим заканчивается. Трах и битвы заканчиваются пшиком. Толкайся локтями, пробивайся наверх, и ради чего? Глянь только, что они друг другу толкают. Если б я хоть на миг задумалась А сохранила ли она способность плакать?
Она проговорила без видимой причины:
Как прекрасны играющие на солнышке ребята!
Эти слова напомнили ей о других, сказанных командиру ужасников там, в тени его абсурдно огромного корабля. О пакете, который она купила у дяди Зипа, и о том, для чего собиралась этот пакет употребить. Заставили вспомнить о предложении дяди Зипа. Открыв канал, она обратилась к нему:
Ладно. Расскажи мне, где находится этот чудик, Билли Анкер. Она рассмеялась и, парадируя выговор портного, добавила:И намекни на его нынешние амбиции.
Дядя Зип тоже рассмеялся. Затем лицо его лишилось всякого выражения.
Ты слишком долго размышляла, сообщил он. Я передумал.
Он сидел на стуле в гостиной над ателье. Он облачился в матроску с короткими рукавами и нахлобучил шляпу. Необъятные бедра распирали белые парусиновые штаны. На каждом бедре сидело по дочурке, по пышнощекой голубоглазой светловолосой кудрявой девчонке: обе будто для праздничного фото позируют, смеются и тянут ручки к папиной шляпе. Оттенки кожи на ожившем снимке роскошные, глянцевые. Все цвета насыщенные, богатые. Толстые кисти дяди Зипа обхватили дочек, а ладони он сложил на спинах, словно на мехах аккордеона. Комната за его спиной была отделана красным и зеленым лаком, на стеллажах выставлена коллекция тщательно отполированных запчастей к мотоциклам и других забавных фенечек из земной истории. В доме дяди Зипа никому из гостей не позволялось видеть его жену или хоть краем глаза зацепить рабочие инструменты.
Да, так вот, насчет этого парня, сказал он, тебе вот куда.
Дядя Зип назвал ей систему и планету.
В каталогах числится как 3-альфа-Феррис-VII. Местныеих там немногоназывают ее Редлайн.
Но это же в
в Радиозаливе. Он пожал плечами. В жизни ничто не дается просто так, детка. Тебе придется решить, действительно ли тебе так нужно то, за чем ты гонишься.
Серия Мау отключила связь.
Пока, дядя Зип, сказала она, оставив его наедине с дражайшим семейством и дешевой риторикой.
Спустя два-три дня «Белая кошка», по реестру проходившая капером из Венуспорта, что в системе Нового Солнца, снялась с парковки на орбите Мотеля Сплендидо и ускользнула в долгую ночь гало. Она пополнила запасы горючего и оружия. По настоянию портовой администрации прошла техосмотр и выложила несуразную сумму налога за незначительный ремонт. Она расплатилась по счетам. В последний момент, по причинам, не вполне понятным и самому капитану, «Белая кошка» приняла на борт пассажировгруппу корпоративных экзогеологов с аппаратурой, направлявшуюся к Сантори-IV. Впервые за год в обитаемой секции корабля зажжется свет. Теневые операторы корчили рожи и подтрунивали. Забившись по углам, они шептались и с тихим удовлетворением хлопали друг друга по костлявым ладоням.
Кто они такие? Алгоритмы, наделенные собственной жизнью. Они водились на вакуумных кораблях вроде «Белой кошки», в городах, везде, куда ступала нога человека. Они выполняли работу. Может, они всегда существовали в Галактике, ожидая прихода людей? Инопланетяне, выгрузившие себя в пустоту? Древние компьютерные программы, оторвавшиеся от собственного железа, затерянные в скитаниях, полные надежды кому-то пригодиться? Всего за несколько столетий они расселились повсеместно. Без них ничто не работало. Они даже на биологической основе могли функционировать: так появились теневики, существа преступного мира, по-своему прекрасные и движимые неизъяснимыми мотивами. Иногда они нашептывали Серии Мау, что могли бы, пожелай того, запустить себя даже на электронных лампах.
9Это твой сигнал к побудке
Хотя Тиг Волдырь управлял бакофермой, сам он своего товара не юзал: с тем же успехом можно было себе в вену абнормальных гормонов закачать. Мнение Тига на сей счет состояло в следующем: жизньдерьмовая штука, но все ж это жизнь, и точка. Поэтому порнуху он предпочитал дешевую, голографическую, без эффекта погружения. В рекламе такому порно частенько приписывали эффект вторжения. Сюжетик: комнату какой-то девахи нашпиговали микрокамерами, а она тупо не в курсе. Можно за ней где угодно наблюдать; впрочем, обыкновенно порнуха выруливала в душ, и появлялся какой-нибудь культиварчлен как у жеребца, на башке бивни и всякое такое. В этом месте Волдырь обычно отключал картинку. Особенно же полюбилась ему передача, транслируемая откуда-то из гало; там участвовала девушка по фамилии Моунер, жительница корпоративного анклава где-то на Мотеле Сплендидо. По сценарию, ее муженек все время отсутствует (хотя, честно говоря, он зачастую как гром с ясного неба заваливает, да не один, а в компании пяти коллег по бизнесу, в том числе бабы). Моунер носила короткую розовую латексную юбчонку, узкий топик и белые носочки. Волосы на лобке аккуратно выбриты. Нарратив сообщал, что ей скучно, хотелка разгулялась, и вообще она плохая девочка. Волдырь предпочитал обычные сюжеты: скажем, чтоб она ногти себе голой красила или оглядывалась через плечо на себя, обнаженную, в зеркале. С Моунер закавыка в том, что хоть она и клон, а тело выглядело реалистично. Никакой пластики. Если верить рекламе, девчонка ни разу в ателье не бывала, и Волдырь был склонен принять это за чистую монету.
Еще вот какая штука: она знала о его присутствии, хотя и не понимала, что он там.
Можно ли обойти такой парадокс? Волдырь считал, что да. Если однажды получится его понять, это пополнит копилку его знаний о Вселенной или, что эквивалентно, о человеческой расе. Ему казалось, она знает, что он там. «Она не порнозвезда!»пытался он себя убедить.
Ну вот, значит, смотрел он дешевый новочеловечий сон наяву с неизбежной концовкой (Моунер и сама позевывала, возясь с новенькими желтыми шортиками с Микки-Маусом, большие кнопки и подтяжки по размеру), и тут дверь бакофермы вышибли, а внутрь с порывом серого холодного уличного ветра ворвались шесть или семь детишек. Волосы темные, короткие, лица азиатской наружности, маленькие, искаженные яростью. На плечах, затянутых в черные дождевики, таял снег. Старшей, может, лет семь; над ушами в короткую прическу воткнуты фонарики, обеими руками сжимает автоматический «Нагасаки Хайлайт». Дети рассыпались по залу и принялись сновать меж ячеек с баками, точно доискиваясь чего-то; они пискливо галдели и выдергивали провода питания из баков, запуская процедуры аварийной побудки.
Эй! заорал Тиг Волдырь.