Ханни выразительно глянула на Первого: мол, что-то заговорились мы Первый ответил ей взглядом в стиле «Не ссы!». Затем повернулся к Рейко и спросил:
Так почему цветные-то? Говоришь, другие упаковки ты не открывала А я видел на тебе ещё жёлтые и красные. Что-то я не понял
Алукаво ухмыльнулась Рейко, а Фид глянул на Первого, как на имбецила. Ты ещё сиреневые не видел Вот это психоделика! Прикольно же?
У Первого начала отвисать челюсть. Тогда Рейко пояснила:
Они фотохромные, говорю же! Или «радиохромные» Как правильно? Программируемые, короче. Не только выдают инфу, но и могут менять внешний вид. Я пока написала прогу только на восьмибитные цвета. Но если долго париться, можно нарисовать что-то хитрое. Например, узор радужки или зрачок змеи зебру, светофор сделать линзы-хамелеоны.
Это произвело новый фурор. И вот нет бы всем и дальше восторгаться словами Рейко Но тут подал голос въедливый Фид. Как-то солидно выпрямившись, подтянувшись, расправив плечи, он упёрся локтями в стол и задумчиво соединил вместе кончики растопыренных пальцевпринял вид этакого коварного экзаменатора, готового задать студенту вопрос-ловушку. Пристально посмотрев на Рейко, он произнёс:
Ну и что же известно о смерти Ким Чон Нама?
Все затаили дыхание. Рейко рассеянно пожала плечами.
Не знаю. Я добралась до какого-то почтового ящика в сети. Аккаунт принадлежал одному пухлому крутому мужичку с прикольной стрижкой Но вы же понимаете: фотку и имя кто угодно может запостить. Акк старый, тогда ещё не требовали номер телефона Я взломала ящик. Интерфейс там автоматически переводит всё на понятный язык. А ещё меня немного учили английскому Но внутри письма оказались сплошные иероглифы. Я решила прогнать их через онлайн-переводчик, и тут
Что?! разом выдохнули Фид и Ханни, вытянувшись в струнку.
Меня отрубили от сети. А в локалке вылезло сообщение: «Спасибо. Мы довольны. Можешь не писать отчёт».
Глава 4. Речь Кэпа
Теперь из обеденного зала Первый уходил в компании Фида, который, как оказалось, жил совсем недалеко от него. Ну а Ханни, Айджан и Рейко от дверей столовой свернули влево, направляясь в женское крыло. В комнате Первого ждал новый приятный сюрприз: на стене в душевой появилось просто огромное зеркало. Настоящая зеркальная панель высотой от пола до потолка, в метр с лишним шириной. Правда, изображение в ней было слегка размытым, и Первый решил, что это не стекло, а безопасный пластик. Зато наконец-то он смог рассмотреть себя с ног до головы.
Ничего неожиданного: довольно обычный, разве что удивительно крепкий парень. Светлая кожа, тонкий и сравнительно прямой нос, но со скошенной вправо горбинкой (намёк на заживший перелом). Скуластое, овально-треугольное, но не слишком уж вытянутое лицо, в котором есть общее сходство с чертами Ханни и Фида. Векибез характерной складки над ними. Глазанеопределённого цвета. Скорее зеленовато-ореховые, чем карие, с рыжей звёздочкой вокруг зрачка. Русые волосы высохли и стали сильно пушиться. Первый подумал, что неплохо бы их расчесать.
А вот насчёт фразы Ханни «весь зарос» это не совсем так. На своём подбородке Первый обнаружил всего несколько длинных, неприятно извивающихся волосков. Вот и всё. Его щёки оставались гладкими, и он сделал вывод, что Ханни говорила, скорее, о причёске. «Ну, это дело поправимое». Он поднёс руку к лицу, неуклюже скрючил пальцы и, покрепче подцепив тоже длинными, неприлично отросшими ногтями один из волосков «бороды», резко дёрнул, вырвав его с корнем. И даже не скривился от боли. «Разве это боль по сравнению с ударом Ханни?» Так что Первый решительно повыдергал все оставшиеся волоски. Для проверки он провёл ладонью по ставшему теперь гладким подбородку, не особо доверяя мутному зеркалу.
Да, так явно было лучше, и Первый всё на себя дивился, разглядывая вмиг похорошевшее отражение. Даже сложил пальцы граблями и пригладил как мог на макушке перепутанные пряди волос. Он уже почти оторвался от зеркала, но решил сделать ещё кое-что: торопливо задрав подол робы, глянул на свой живот. Да. Рельефный пресс. Странно, что за месяц бездействия он никуда не делся. «Это точно не спроста, подумал Первый. Ай да Препарат Толя А может быть, и здешние вливания» Налюбовавшись вдоволь, он отвернулся от зеркала. Вдруг в сознании промелькнула шкодная мысль: «Это вроде ведь нравилось Ханни?»
И тут в дверь постучали. «Легка на помине» На пороге стояла Ханни собственной персоной. Она вздёрнула брови, окинув Первого ироничным взглядом.
Можно войти?
Входирастерянно произнёс он, отступая на шаг и впуская её, а затем аккуратно прикрыл за ней откатную дверь.
Она осмотрелась вокруг, ничему не удивляясь, и вдруг упёрлась в него обжигающим взглядом.
У тебя были волосы мокрые. Мылся перед ужином?
Мне показали, где бассейнсмущённо ответил он.
А Прикольно, да? Я там плавала голышом.
Первый чуть не поперхнулся слюной. В голове всплыли смутные образы: полутьма за решёткой, тусклые голубоватые блики на коже Но он всё же сумел совладать с собой.
Ты у Рейко смотрела карту?
Не-а. Сама догадалась. Тут всего-то две дороги. Постучала наугад, и прикинь! Сразу на тебя наткнулась Что думаешь? Есть какие-то мысли, во что мы вляпались?
Он молчал, соображая, что ответить. А Ханни, вновь бегло оглядевшись, вдруг шагнула к заправленной кровати и, крутанувшись на пятках, плюхнулась на её край. Теперь, когда она сидела, а Первый остался стоять, ясные глаза Ханни смотрели на него снизу-вверх, как-то очень беззащитно. И они больше не улыбались.
Первый смутился, но рассудок снова взял верх. Думать становилось всё легче. Казалось, если ему опять не начнут ничего колоть, он вот-вот сможет вспомнить что-то очень важное. Ну а если к нему ещё раз попробуют прикоснуться иглой он не будет долго раздумывать, позволять им это или нет.
Кажется, я здесь подопытный, ответил он. С виду всё поменялось, но на самом деленет И ты тоже, Ханни. Все мы. В СЛОМе что-то хотят от нас, но пока не говорят, что́. Зато сводят нас с другими такими же Ты ведь и сама поняла?
Ага. Как только оказалась с тобой за одним столом. Мы должны притереться друг к другу, образовать прочные дружеские связи. Вероятно, мы им понадобились для какой-то сомнительной затеи. Опасной затеи. Им нужна сплочённая команда из особых специалистов и бойцов. Возможно, это что-то незаконное. Какая-то задача, а не опыты. Ну или я не знаю они проводят социальный эксперимент.
Первый прыснул от смеха, но вот Ханни не засмеялась. Дёрнув бровью, она резко произнесла:
А ты, я смотрю, серьёзно за задачу взялся. Весь вечер строил глазки Рейко! И не говори, что разглядывал линзы. Мог бы уже привыкнуть Как она появилась, только на неё и пялишься
Он аж вздрогнул. Что-то сжалось у него в груди, отдаваясь в горле мерзкой щекоткой.
Нет, Ханни Только на тебяс косенькой улыбкой протянул он, не отрываясь от холодных голубых глаз, и шагнул к ней.
Со лба Ханни стёрлась вертикальная морщинка. Она подняла руку и дёрнула Первого за пояс штанов, опрокидывая его на кровать.
Он бухнулся прямо на Ханни. Правда, оказался чуть повыше, чем следовало бы. Ханни расхохоталась и цапнула его через рубашку за сосок. Первый ёрзнул, спускаясь ниже, вдавив её в упругий матрас. Под его весом из лёгких Ханни с шумом вырвался воздух.
Он целовал её в шею, а она стаскивала с него больничный наряд. Оторвавшись на миг, Первый выдохнул:
Они всяко наблюдают
И что? сквозь дрожащее дыхание бросила Ханни. Раньше-то тебя не напрягало
Раньше я был другойпрорычал он, но остановиться уже не мог.
Только перевернулся на спину, так что Ханни оказалась сверху, закрыв его собою от камер. Перед глазами мелькнули сложные обрывки видений, и настоящее слилось с ними воедино под милые смешки Ханни и звук поцелуев.
***
Они лежали в темноте. Лампы в комнате погасли сами собойтак бывало во время отбояно возле двери в санузел, у пола, светился ночник-ориентир. Плечо Первого обдавало дыханием. Он ощущал близость Ханни всей своей кожей, всем телом. Это было новое чувство. Он не помнил, чтобы Ханни оставалась ночевать с ним на его тюремном матрасе. Бред, конечно. Вряд ли она поступала так. Слишком было бы это мрачно и грязно. И такого он, наверное, не забыл бы.