Не знаю, что это, но точно не байк, управляемый человеком прошептал кто-то позади.
Вытянутая капля пропала впереди так же быстро, как появилась. Аналитик Тук мысленным усилием заставил себя не включаться в поток размышлений о том, что именно он сейчас видел. «Amtrak Express» продолжил свой путь на юг. Встречный поток транспорта продолжил свой путь на север. Аномалия, или что это на самом деле было, улетела вперед, многократно превышая максимально допустимую скорость передвижения на поверхности Земли.
Бобби умудрился проспать на препаратах почти восемнадцать из двадцати трех часов пути и сейчас ощущал себя внутри мультика с очень странным сюжетом. Первое время он даже пытался сквозь сон отгонять какую-то назойливую муху, пока не понял, что это его же браслет пытается разбудить его за полчаса до прибытия в Лос-Анджелес. Бобби открыл глаза и понял, что перестарался со снотворным, хотя планировал в дороге посмотреть кино или просто поглазеть в окно на побережье. Попутчики оказались очень тихими, Тук отметил для себя обязательно поставить им высокий рейтинг в тревел-системе по приезду. Дорога была спокойная, с короткими перерывами на перекус и чай, после которых он зачем-то принимал еще одну-две «двухчасовые» таблетки для сна и проваливался обратно.
Погода в Лос-Анджелесе, несмотря на ранний час, была гораздо мягче, чем в Сиэтле, Бобби взял куртку в руку, закинул рюкзак на плечо и зашагал по указателям к стоянке такси.
Слепую девочку на платформе «Amtrak Express» в Лос-Анджелесе встречала то ли мама, то ли тетя: женщина неопределенных средних лет, которая просто взяла ее за руку и потащила вдоль платформы к парковке. На этом месте «мультика» Бобби решил окончательно проснуться, потому что сон становился совсем уж странным. В голове еще были остатки видений про пустующий аэропорт, в котором безошибочно узнавалась классическая экранизация фильма по рассказам Стивена Кинга. Мила обожала классику, и Бобби успел пересмотреть на домашнем кинотеатре сотню фильмов того времени. Наверное, остатки этих воспоминаний легли в основу его затяжного сна в поезде и крепко вмонтировались в сюжет. Даже слепая девочка, которую Бобби, видимо, заметил краем глаза еще в Сиэтле, появлялась во сне, что-то беззвучно доказывала другим участникам сна, стучала белой раскладной тростью по плиткам аэропорта И все это делало голову Бобби тяжелой и пустой одновременно.
Такси оказалось беспилотным, Бобби не стал вспоминать, когда профсоюз таксистов Лос-Анджелеса окончательно сдал свою твердыню центральный вокзал Los Angeles Union Station. Бобби назвал адрес брата, подтвердил готовность оплачивать трубу, приложил палец к браслету, оплачивая поездку, чтобы не доставать телефон, и откинулся на спинку кресла. Такси напоминало старые лондонские кэбы: большое и неуклюжее, заоваленное по углам с учетом требований транспорта в трубе, внутри хорошее купе на шесть человек, такое же, как в поездах Amtrak, правда, желтое снаружи.
«Традиции», хмыкнул про себя Бобби, хотя бурчал он больше «для порядка», потому что как раз такси в ЛА он любил и вспоминал это с теплотой. Они были выше и удобнее, чем новомодные аэродинамически прилизанные такси в Сиэтле. Можно было подумать, что они от этого становились быстрее, но по факту двигались все машины в транспортной системе одинаково, а вот садиться-входить в старые такси в ЛА было гораздо удобнее.
Щурясь от восходящего солнца, которое пробивалось сквозь пальмы вдоль дороги, Бобби Тук отгонял от себя детали предстоящего разговора с Мартином и автоматически прикидывал в уме цифры.
«Вокзал Лос-Анджелеса принимал около 100110 тысяч пассажиров в день еще до большого замедления. Аэропорт Лос-Анджелеса обслуживал что-то около 63 миллионов пассажиров в год, то есть еще, примерно 170175 тысяч пассажиров в сутки. Получалось, что профсоюз таксистов отдал на обслуживание автоматизированной системе транспорта Калифорнии вокзал, на который теперь ежедневно прибывало более 285 тысяч пассажиров в день», Бобби мысленно присвистнул. Кто-то из корпоративных юристов, обучавших ИИ, которая представляла в суде корпорацию автоматизированных транспортных систем Калифорнии, получил отличный бонус, когда обученная им ИИ выиграла это дело. Мозг Бобби «защелкал» дальше.
Объем перевозок: 285 000 пассажиров в день. Более 100 миллионов пассажиров в год. Средний чек на такси, с учетом сборов Вокзала и системы воздушного транспорта ЛА, это примерно 170180 долларов. Количество пассажиров, которое обслуживает наземка, около 50%, остается еще половина, которая уедет с Вокзала на такси. Половина от 17 миллиардов и 680 миллионов долларов в год, это 89 миллиардов долларов, которые перекочевали из кармана профсоюза таксистов в бюджет автоматизированной системы транспорта Калифорнии.
«Мое почтение, имело смысл побороться в суде!» Бобби Тук невольно поежился, представляя, как когда-то какой-то умный юрист или обученная им ИИ убедит суд, что проектирование на основе не интуитивных алгоритмов лучше поручить машинам, и он останется без работы, как остались без работы более 90% корпоративных юристов.
Конечно, оставалась надежда, что в таком раскладе его пригласят обучать ИИ, проектирующую сети воздушки, но играть в эту лотерею «позовут/не позовут» не хотелось. Низкий коэффициент эмпатии Бобби Тука, скорее всего, не позволит ему стать аналитиком, который будет обучать систему искусственного интеллекта, которая придет ему же на замену. Разве что это будет синтетический ИИ, а не ИИ на основе загруженного в облако отпечатка профиля какого-то известного ученого проектировщика. Тогда Бобби точно останется без работы.
«Надо было этот месяц посвятить обучению и прокачке софт-скилов, а не круизы обкатывать по всей Америке», внезапно грустно понял Бобби, выходя из такси в Северной Пасадене.
Глава четвертая
Лос-Анджелес, 5 апреля, обед.
Владелец маршрута: Бобби Тук.
Статус: маршрут не определен.
Я в этот мусоропровод не полезу!
Бобби Тук допивал страшно невкусный кофе в квартире брата и слушал нарастающий по градусу гнева поток слов Мартина. Тот, явно специально накручивая себя, расхаживал по крошечной комнате аппартментов, в которой соединялись и кухня, и спальня. Точнее это и была одна комната, как в мотеле (а судя по высоте потолков, это и был старый переделанный под аппартменты мотель), с гипсовой перегородкой между жилой зоной и ванной.
Аналитик рассматривал брата, удивляясь, насколько нелепый внешний вид Мартина вписывался в общую обстановку. Теплая зеленая «водолазка» под горло. Плетенный браслет «выживальщика» из паракорда на запястье. Тактические брюки серого цвета топорщились многочисленными карманами, в которых можно было найти все от туалетной бумаги, до небольших отверток. Китайская подделка под тактические ботинки «5.11». Нарочито большой складной нож на поясе.
«Человек, готовый встретить конец света на диване у себя в гостиной перед телевизором».
Выделенные пути сообщений, Мартин фыркал буквально на каждом слове, мусор на входе дает мусор на выходе, никаких исключений.
Трубы это просто удобный способ путешествий, Бобби Тук потер переносицу, ощущая, как внутри закипает злоба. Злоба от всей этой вдолбленной телевизионной тупости, которой были забиты все бесплатные каналы.
Мусоропровод для мусора, который возомнил себя лучше других и не может ездить по обычным дорогам вместе с нормальными честными людьми, Мартин кинул взгляд на Бобби, проверяя, попали его слова в голову брата или нет.
Бобби знал всю эту риторику брата наизусть. Низшие слои, высшие слои, тут все честные, там все плохие, потому что наворовали у честных и закрылись в своих пентхаузах, а теперь еще и сменили бизнес-класс самолетов на выделенные трубы воздушных путей сообщений. Он знал, что переговорить брата, пока тот не выдаст накопленный месячный запас фразочек из телевизора, все равно не получится, и решил немного ускорить процесс.
Все еще любишь жалеть себя? Нам с тобой по 30
Жалеть?! Мартин демонстративно скрестил на груди руки. Такие, как ты, украли у нормальных людей возможность жить и трудиться. Роботяга своими руками не может заработать на нормальную жизнь и вынужден ютиться в крошечной конуре на окраине.