Ох уж эта вера во всякую мистикувздохнул Профессор, когда грохот подошв техника по металлическим ступеням лестницы окончательно затих.
Но ведь вправду происходит что-то непонятное, пожал я плечами, когда мы остались втроем.
Пф! «Что-то непонятное»! А знаете, что обиднее всего? До слёз и крушения веры в человечество? Представьте себе, какой за последние сто лет люди сделали скачок в научно-техническом прогрессе. Электричество, вырабатываемое, страшно подумать, атомными электростанциями, пришло в каждую полузаброшенную деревню. Практически кибер-панк, Микки. Вы читали Гибсона? Нет? Рекомендую, вам как раз самое время. Так вот, при этом всем, мы сидим в космическом корабле, совершающем прыжок через подпространство, и мы смогли достичь Марса за пару дней, живыми! Но стоит нам остаться в темноте, в запертом помещении, как мы начинаем везде видеть мистику. Стучать по переборкам и плевать через плечо. И все! Все идет к черту! И интернет, и атомы, и подпространство, и Марс этот. Всё будто бы зря. И сразу очень, очень обидно. Человек, увы, не меняется
А вы? Вы-то как справляетесь?
Яученый, молодой человек. Я был ученым дольше, чем вы вообще живете на свете. И опыт подсказывает мне, что всему этому есть разумное, не противоречащее физике объяснение. Должно быть, иначе события не могли бы происходить. И то, что я пока не нашел причиныдля меня не проблема. Я не ударяюсь в мистику, потому что покатолько пока! не могу понять, что именно происходит. «Не понимаю» вовсе не значит «что-то странное».
Но как искать ответ? С чего вообще начать?
Так в этом суть нашей работызадавать и задавать одни и те же вопросы, меняя формулировку, угол зрения, подбирая синонимы, пока не получим наконец ответ. Кропотливо. До победного.
Флегматик тем временем снова перебрался за любимые мониторыотсматривать результаты проверки видео с камер, а Проф продолжал, и тон голоса ученого изрядно потеплел.
Но даже если что-то и происходило бы совсем из ряда вон выходящее Нельзя так все воспринимать, как ОТул. Больший вред приносят не обстоятельстваа наша реакция на них. В чем суть мистического взгляда на мир? Знаете? Представьте, что вас укусила оса, а вы вместо того, чтоб вытащить жало, бежите за ней, пытаетесь доказать, что вы вовсе не заслужили укус. А потом переживаете и пытаетесь понять, за какие грехи в прошлом сегодня вас ужалили. Не стоит. Укусэто всего лишь укус, ничего большего.
Все-таки, как же мне повезло работать с этим человеком. Он не просто умный, это больше похоже на мудрость. Не даром, Флегматик зовет шефа лао ши господин. Если бы не онникакой бы экспедиции и вовсе не было. А ОТул не ценит, вот же идиот
Мы немного помолчали, невольно снова уставившись на синее портмоне.
Дело в том, признался я, есть одна штука, которая меня тревожит. Я просто не могу выкинуть ее из головы. Я узнаю левого на снимке, мне кажется, что я вижу какие-то отдельные вспышки, его лицо, жесты
Мне тоже кажется, кивнул не слишком уверенно ученый, что я этого рыжего где-то видел. Смешно. А знаете, Микки, я ведь тоже снимок с собой ношу. Нда-с. Хотите?
Конечно! сунуть нос в личную жизнь начальника? раньше и думать об этом нельзя было. А все полет
Ученый запустил узловатые старческие пальцы в нагрудный карман, и на столе оказался винтажный снимок, не голограммасамая настоящая фотография. Девушка на снимке улыбалась так, будто сегодня был самый счастливый день в ее жизни, вокруг все залито солнцема за спиной до самого горизонта лазурное бесконечное море. Наверняка управляемое самым красивым драконом. Я не мог разглядеть толком ни цвет глаз, ни волостолько улыбка и солнце. Ничего себе. Дочка что ли? Боже, надеюсь, это не его жена, иначе я тупо не переживу такой несправедливости мира. Но смотри-ка, а Профессору удалось сфотографировать Лето, как оно есть.
Дочь, улыбнулся ученый, развеивая мои подозрения, Майя. Будет встречать, когда вернемся. Уверен, и через охрану проберется. Хочу, чтоб она мной гордилась. Я мог бы быть лучшим отцом чаще быть рядом но она никогда не обижается на меня. А еще знаете, подарила мне на день рождения картинуполутораметровый рентгеновский снимок розы. Будто бы цветок нарисован дымом и тончайшими лоскутами черного и белого шифона. Всегда что-то придумывает.
Красивая, промямлил я, просто чтоб что-то сказатьтот неловкий момент, когда твой начальник показывает тебе фотки родственников, а у тебя от вида его дочери внезапно дыхание перехватывает.
Умная, грустно кивнул ученый, умнее меня. Жаль, что чем лучше средства связи, тем дальше мы друг от друга Эх А вы, кстати, что взяли? Кроме плеера с ужасным Вивальди, боже как вы это только эту «попсу» слушаете! мы оба коротко хохотнули. Что еще?
Плакат в каюту на стену.
Какой?
Копию «Пестрой бабочки».
О, самая знаменитая картина Малевича? Любите концептуальное искусство?
Ее моя сестра нарисовала. Подарила на удачу.
Мне вдруг ужасно захотелось домой. Чтоб Олеська вилась вокруг, требуя посмотреть, идет ли ей дурацкая розовая кофточка. А Алинка подкалывает ее, как самый вредный подросток на свете. Они обе заводятся, и Марьяшка начинает заливисто хохотать, глядя на свару сестер. И все это поддерживает в отце, таком исхудавшем и бледном желание жить, и за собственную жизнь бороться. Там мое место. Как же я хочу домой.
Ладно, что это япервым очнулся от каких-то собственных мыслей Проф. Идите тоже спать, Микки, что-то я совсем
А оранжерея?..
Завтра давайте, всем сейчас надо отдохнуть. И проверьте перед сном пульс и давление. Не забудьте. Не простой прыжок.
Исчез пожилой уставший человек, нервничающий, отчаянно скучающий по самому родному существу во всей вселенной. Остался шеф, «Ученый с большой буквы», которому нужно было «распоряжаться» и «заботиться о команде». Словно прорвался весенний ручей, журча побежал, искрясь в первых теплых лучах, да так потом и застыл снова ледяной дорожкой, как только солнце село.
Но какая ж тоска-то во взгляде, когда он снимок достал. Вот тебе и дар гения, Профессор. Чтобы решить такую задачу, как организация этого путешествия, нужно быть мечтателем. А все мечтатели одиноки. Вот онацена вашего полета. Баснословно дорогая цена.
Вернулся в свой отсек, нажал закрывающую дверь кнопку и улегся на полку, уставившись наверх. Что ж, теперь нас было пятероя сам и четыре стены. Сон так и не приходил, и минуты тянулись отвратительно медленно, не принося ни отдыха, ни покоя. Ползли, никуда не торопясь, как огромные влажные слизни по зеленому листу. И тревога. Гложущая, холодная тревога, подло вернулась, стоило мне опять остаться одному. Пальцы липкие от пота, ледяные на ощупь. Так. Ладно.
Я сунул руку во встроенный шкафчик и достал пластиковый блистер с капсулами. Бабушка еще говорила так. Если не можешь уснуть от нервовне слушай всякие благоглупости: не пытайся «просто думать о хорошем», выпей валерианки. Серьезно! Твоя задача сейчас уснуть, а не продвинуться по пути просветления.
Слишком много вопросов накопилось за эти несколько часов, с момента второго прыжка. Вопросы все эти былидурацкими, совершенно неважными на первый взгляд, и потому обескураживали еще больше в совокупности.
Пилюля, глоток воды из пластиковой бутылки. Теперь нужно подождать.
Я всегда стараюсь мыслить системно, и теперь я пытался найти нечто общее во всех этих беспокоящих «маленьких моментах». Будь я домаразвернул бы голографический экран и стал бы накидывать на него прямоугольники с фактами, соединяя их тонкими линиями связей. «Следует из», «Связано», «Противоречит», вот это все. Тут подходящего экрана не было, зато был планшет с доступом к данным всех систем корабля.
Словом, покрутился я с боку на бок, понял, что не усну, вздохнул, вытащил из чехла планшет и принялся негромко диктовать голосовому помощнику:
«Вопрос. Почему ОТул и Профессор все время на грани конфликта, если мы проходили психологическое тестирование (очень строгое!) перед полетом?»
Подумал немного, глядя в дно верхней полки.
«Вопрос. Откуда взялась кружка с единорогом в двигательном отсеке?»