Глава 42.Так с чем нас в бой пошлет товарищ Сталин?
Памятуя о приближающемся вероятном столкновении с японцами в районе озера Хасан, о котором Сталин знал из моих рассказов, вождь решил устроить в апреле большой смотр советских достижений в области разработок новых видов вооружения. Недалеко от Москвы уже почти год функционировал огромный сверхсекретный полигон, на котором все виды новой военной техники и систем вооружения проводили тестовые испытания перед внедрением в серийное производство. На нем и было решено провести этот смотр с полным привлечением высших командиров РККА и руководителей конструкторских бюро, трудившихся в рамках программ Бериевского УЗОРа. Кроме них на встрече присутствовали почти все члены Политбюро и Наркомы, а также военные специалисты, недавно возвратившиеся из "командировки" в Испанию. В преддверии начала решающих событий, затрагивающих непосредственно СССР, Сталин распорядился начать возврат советских "испанцев" сразу же после Нового года. Большая часть вернувшихся уже была распределена инструкторами в действующие части РККА, но высшее командное звено и наиболее отличившиеся командиры в различных родах оставались в распоряжении Генерального штаба в качестве экспертов по видам вооружений армий наиболее вероятного противника и тактике боевых действий. Сегодня они должны были дать оценку новым видам советского оружия на предмет их сравнения с тем, с которым им пришлось столкнуться на поле боя в Испании.
На этот смотр Сталин пригласил и меня. По его мнению, хотя я ничего толком и не понимал в технических характеристиках оружия, даже тех, что сам надиктовывал по памяти из прочитанных книг, я мог принести в обсуждениях некоторую пользу. Хотя бы тем, что знал стратегическое направление развития вооружений в ближайшие почти сто лет. Не исключаю, что Сталин подразумевал и то, что даже вид опытных образцов мог помочь мне вспомнить еще что-то важное, упущенное во время прошлых "потрошений" информации из моей головы.
Учитывая, что всем предстояло посмотреть совершенно новые образцы вооружений и техники все участники были дополнительно проинформированы о сугубо секретной характере всего, что им предстояло увидеть. Серьезность этим высказываниям придавал тот факт, что путь на полигон протекал через три мощных ряда охранения, которым занимались бойцы УЗОРа. Точнее переданных в подчинение УЗОРа частей НКВД.
Увиденное произвело на меня сильное впечатление. Ведь по сути после того, как я выложил специалистам Берии всю информацию по вооружению, о которой имел хотя бы самое отдаленное представление, а затем поучаствовал в наладке работы УЗОРовских команд по их проектированию, вся остальная деятельность прошла большей частью мимо меня. Да, периодически ко мне обращались за какими-то уточнениями, что-то спрашивали, что-то показывали, уточняли детали, но ни одного действующего образца до настоящего времени я так и не видел. Это уже была сфера ответственности совершенно иных специалистов. И вот теперь я впервые воочию увидел результаты почти трехлетнего труда советских конструкторов и производителей.
Начался смотр с демонстрационных полетов авиации. Представлены были новейшие образцы сразу нескольких КБ. Истребители Яки. Миги, Лагги, "Ишаки", бомбардировщики СБ и Пе, штурмовики Ил. Все эти аппараты поочередно взмывали в воздух, ведомые опытными летчиками-испытателями, а главные конструктора в это время рассказывали советскому руководству о технических характеристиках и преимуществах своих разработок. Почти все самолеты были полными или почти полными аналогами тех машин, которые воевали в Великой Отечественной в моей истории. Разумеется, даже по моим сумбурным словам и рассказам, почерпнутым из прочитанных книг, конструктора попытались устранить на своих моделях наиболее явные недостатки, присущие той или иной конструкции, но не все из них поддавались устранению. Многие оказались неотъемлемой частью самих конструкций самолетов. То, что заметил я и услышал по докладам конструкторов, было следующим.
Штурмовик Ил-2 предназначался к выпуску сразу же в двухместном варианте. Более того, была усилено бронирование верхней полусферы, пулемет в распоряжении заднего стрелка-радиста, отвечавший за оборону задней полусферы, приобрел возможность большего наклона по горизонтали, что позволяло работать по воздушному противнику более эффективно. Также был увеличен запас топлива в баках. Правда, ради всего этого пришлось еще более снизить крейсерскую скорость этого летающего танка, не помог даже более мощный двигатель. Но по моим прикидкам для штурмовика это было не плохим разменом. Впрочем, последнее слово оставалось за специалистами-летчиками и военными стратегами, ни одним из которых я не являлся.
Порадовало меня то, что был представлен доведенный до ума истребитель И-17 с двигателем жидкостного охлаждения. Ради этого конструкторам, в том числе и с моей подачи, пришлось даже отказаться от работ сразу над двумя предшественниками, маневренным И-15 и скоростным И-16. Не знаю, каких сил стоило Берии убедить их в этом решении, но результат того стоил. Глядя на крутящуюся в воздухе машину, можно было только порадоваться. Истребитель удался на славу, его скорость приближалась к 600 километров в час, а маневренность удовлетворяла всем заявленным требованиям. По заверениям наших "испанцев", один из которых выпросил разрешение "покататься", а остальные внимательнейшим образом наблюдали за его пилотажем с земли, он вполне мог составить конкуренцию любым новейшим немецким истребителям.
Большое впечатление на Сталина и других руководителей произвели пикирующий бомбардировщик Пе-2 и высотный истребитель Миг-3, появившийся в этом варианте времени почти на четыре года раньше. Хотя он по-прежнему обладал слабоватой маневренностью, уступая по этому показателю прочим истребителям.
Но самое главное, что удалось достичь, по мнению конструкторов, существенных прорывов в технологиях. Во-первых, сразу ориентированные на создание мягких топливных баков из ткани и резины, позволяли существенно экономить вес самолета и гораздо дольше металлических удерживать их герметичность. За эту идею Берия, как руководитель УЗОРа, удостоился отдельной благодарности, высказанной тут же перед Сталиным. Во-вторых, такой же благодарности удостоился Орджоникидзе, наладивший с помощью уже построенных в Поволжье американских нефтеперерабатывающих заводов регулярный выпуск и поставки более высокооктанового бензина Б-78 вместо Б-70. Это сразу же существенно увеличило мощность всех двигателей и предельную скорость пилотирования.
От авиации мы плавно перешли к демонстрации бронетехники. И тут меня ждал огромный сюрприз. Несмотря на то, что вы свое время мы сломали огромное количество копий в борьбе за идею основного боевого танка на базе тяжелого в сегодняшней классификации, первым я увидел на поле совсем иной агрегат. Берия, когда-то очень подробно расспросивший меня насчет практического хода войны в моей истории и всех отличившихся образцах техники, настолько хорошо запомнил мою фразу о Т-34, как лучшем танке войны, что даже приняв идею о более тяжелых машинах, как основе танковой мощи, не отказался от выпуска и этой модели. То, что я увидел, напоминало легендарную "тридцатьчетверку" лишь отдаленно и, скорее всего, по габаритам. Танк, лихо катившийся сейчас перед нами по полигону, имел округлую достаточно большую башню, характерную для гораздо более поздних моделей. Двигатель был явно мощнее, а 76-миллиметровое орудие совсем не напоминало ту "пукалку", которую в моей истории часто можно было увидеть на постаментах. Но настоящий шок я испытал не от этого. Башня и верхняя часть корпуса танка была покрыта ровными рядами кирпичиков из тугой резины. Кто-то в свое время очень хорошо запомнил мои слова об активной защите и, поскольку кумулятивных снарядов пока еще изобретено не было, решил сделать ее на резиновой основе. Благо возросшие объемы нефтедобычи и запуск нескольких нефтеперегонных и нефтехимических заводов позволяли такую роскошь. Всей этой информацией с нами поделился главный конструктор Харьковского тракторного завода, в КБ при котором и было развернуто опытное производство. Что и говорить, танк мне понравился. Я все еще сомневался, что имело смысл разбрасываться в производстве сразу на две крупносерийные модели, но машина была хороша. Даже с позиции моего восприятия потомка, видевшего не раз гораздо более совершенную технику, она была произведением искусства. Хищный и грозный вид, стремительность передвижения производили впечатление. Конструктор рассказал, что пока не удалось разработать надежную систему стабилизации орудия, позволяющей производить стрельбу в движении, но работа над ней ведется и в течение одного-двух лет должны быть получены удовлетворительные результаты.