То, что я увидел, отодвинув заслонку в сторону, лишь подтвердило мое предположение.
Внутри были девушки. Рыжие, белые, длинноногие, пышногрудыена любой вкус. Будущие наложницы турецких богатеев, в том числеуже означенного Айдына. А Лопарев нужен бандитам, чтобы упростить торговлю живым товаром. Это же так удобноза считанные секунды можно переслать девушку в Стамбул, Багдад или вообще на Аляску, лишь бы там интернет был. Всего-то надо вооружиться «вертушкой», подъехать к подходящей под описание клиента красотке и одним нажатием клавиши отправить ее в пункт назначения.И девушке уже никуда не детьсяни паспорта, ни других документов при себе нет, страначужая и недружелюбная, да и с деньгами облом; как итог, ей остается лишь потакать желаниям нового хозяина, оплатившего ее покупку через веб-мани, и надеяться, что в один прекрасный день толстосум смилуется и отправит ее обратно на историческую родину.
Надежда умирает последней, верно?
- Ужас какой - пробормотал Квага.
Его голос привлек внимание пленниц. Возбужденные, они кинулись к двери и, с надеждой глядя на нас через смотровое окошко, заголосили:
- Вы кто?
- Вы не похожи на людей Огуза!
- Вы ведь нас спасете, мальчики? Ну, пожалуйста
- Да откройте уже эту проклятую дверь!
- Видели, что они с Юлькой сделали?
При упоминании Юльки девушки заохали, загалдели еще громче, а мне вспомнились слова Огуза: «Одна половина в Пушкине, вторая в Анкаре». Наверное, в середине передачи пресловутый вирус разорвал связь, и несчастная Юлька, конечно же, не пережила этого сбоя. Наверное, Огуз показывал Лопареву то, что не передалосьнежно собранные в полиэтиленовый пакет останки бедняжки.
Я представил, что подобное вполне могло случиться с Катей, когда мы беззастенчиво выдернули ее из питерской квартиры, и невольно поежился. Квага, судя по всему, подумал о том жепо крайне мере, лицо его приобрело зеленоватый оттенок.
- Ну мы и кретины - пробормотал он.
С ним сложно было поспорить. Прервись передача немного раньше, и мы с Квагой моментально перешли бы из разряда незадачливых хакеров в разряд невольных убийц.
- Ну чего вы ждете, мальчики?Одна из пленниц просунула худенькую руку в оконце и тронула меня за плечо.Откройте уже, не томите!
- Да у нас и ключа-то нет - пробормотал я, инстинктивно отшатнувшись назад.
- Гляди-ка, кто тут!послышалось откуда-то сверху.
Галдеж напуганных девушек, похоже, привлек внимание проходивших мимо турок. Двое верзил смотрели на нас сверху вниз и криво улыбались при этом.
- Кончаем их?спросил носатый крепыш, обращаясь к смуглому напарнику.
- Давай лучше к Огузу отведем. Пусть он сам решает, как с ними поступить.
Размахивая планшетом, Квага отчаянно пытался поймать сеть, однако здесь, в подвале, сделать это было практически нереально.
Мы наконец-то попались.
Девушки провожали нас разочарованными стонами и оханьями. Турки отобрали у рыжего гения планшет и с равнодушным видом попросту растоптали драгоценный девайс. На глазах Кваги навернулись слезы: он безумно любил своего маленького микропроцессорного товарища, не раз выручавшего его и до, и во время нашего путешествия в Питер. И вот теперь планшет почил под каблуком носатого турка
Грусть, тоска и обида.
- Огуз!воскликнул смуглый, когда они вместе с напарником ввели нас в общий зал.
- Чего тебе?донеслось из каморки.
- Мы тут тех двоих поймали, которые с девкой по складу ошивались.
- О!воскликнул Огуз, появляясь из своего убежища.Так они же сбежали вроде бы?
- Видимо, решили вернуться, - пожал плечами носатый.
- За сукой, наверное, пришли, - хмыкнул Огуз.
Ухватив меня двумя пальцами за подбородок, он вздернул его вверх и, глядя мне в глаза, спросил:
- Так ведь, гаденыш?
- Так, - нехотя пробормотал я.
- Дружба, сострадание и любовь косят молодежь хлеще, чем наркотики и выпивка, - хохотнул Огуз.Вы что же, всерьез рассчитывали ее спасти?
Мы молчали. Он потешался над нами, смеялся в лицо, прекрасно понимая, что ни я, ни Квага уже никак не можем помешать их планам. Огуз явно относился к той категории людей, которые глумятся над слабыми, а сильным преданно «шестерят», выполняя любые их приказы и поручения в надежде на похвалу.
- Где вы их нашли?спросил предводитель турок, убрав руку от моего лица.
- У девок, - отозвался смуглый.Они зачем-то к ним в подвал поперлись, те верещать начали, ну, а мы это услышали и спустились посмотреть, из-за чего шум.
- Так вы еще и товар мой хотели украсть?Огуз с неодобрением покосился на нас с Квагой.Фига се вы дерзкие!
И снова мы ничего не сказали в ответ. Он скрипнул зубами, поняв, что разговор не клеится, и нетерпеливо воскликнул:
- Короче! Раз уж вы здесь, не стану лишать вас удовольствия наблюдать перенос вашей дражайшей Катеньки Гармашовой в Анкару. По счастливой случайности, тамошний наш клиент, Айдын, счел возможным заменить погибшую проститутку вашей юной спутницей. Более того, он даже пообещал заплатить сверху, если мы все-таки передадим ему вашу подружку.
- Я думал, она нужна вам, чтобы надавить на Гармашова!вырвалось у меня.
Сердце бешено стучало в груди. Для Кати перенос в Анкару был равносилен долгой и мучительной смерти. Я представил, как жирный и потный турок прижимает к себе перепуганную девушку, и едва сдержал рвоту.
- Ха!саркастически усмехнулся Огуз, победно глядя на нас сверху вниз.Да на кой нам этот долбанный программист? Глупый, глупый мальчик! Пусть «Н-Транс» процветает, нам это только на руку, ведь, пока он процветает, мы за ширмой спокойно будем делать наши дела И зачем вы ее скачали, а?спросил он с неожиданной грустью.Жили бы себе в своем городишке, никого не трогали, так нет же - надо было вам высунуться! И чего ради, спрашивается? Для чего?
- Это был научный эксперимент, - пробормотал Квага, пряча взгляд в пол.
- И чему же он вас научил?сощурился турок.
- Что не надо совать нос, куда не надо, - буркнул я.
- Правильно! Правильно, черт побери!воскликнул Огуз, нелепо всплеснув руками.Но, к сожалению, поняли вы это слишком поздно. Как там в вашей дурацкой пословице? Хорошая мысля приходит опосля Очень к месту!
Он потянулся к кобуре, когда из глубин зала внезапно раздался голос:
- Руки вверх, да так, чтобы я их видел!
Огуз от неожиданности замер; лишь глаза его бегали из стороны в сторону, пытаясь разглядеть говорившего. Из-за паллетов, бесшумно ступая, стали выходить вооруженные автоматами полицейские в полной амуниции. Они шустро окружили нас с турками и замерли, ожидая дальнейших приказов командира.
- Проверить каморку!выйдя из укрытия, воскликнул высокий усач, судя по лычкам, капитан полиции.И чтобы девочка не пострадала!
Двое автоматчиков живо нырнули в каморку и практически тут же вернулись: один подталкивал в спину Лопарева, а второй вел за собой нашу зеленоглазую спутницу, бережно обнимая ее за плечи свободной рукой.
- Катя!воскликнул мужчина в белом плаще, появляясь из-за спины капитана.
- Папа!просияла девушка и бросилась к отцу.
Они встретились в самой середине зала и сжали друг друга в объятьях. Я смотрел на Гармашова и видел, как в уголках зажмуренных глаз блестят слезы радости, которые в самые трогательные моменты невольно просачиваются наружу назло подспудному желанию мужчины не показывать окружающим свою слабость. Если бы программиста попросили описать чувства, которые переполняли его в тот чудесный миг, он бы наверняка вспомнил такие слова, как «счастье», «облегчение», «покой».
Но, несмотря на бесконечную радость от воссоединения с дочкой, у Константина Ивановича имелись еще другие дела, и потому Катю пришлось временно отпустить. Резко выпрямившись, глава «Н-Транса» быстрым шагом подошел к капитану полиции и замер рядом с ним. Взгляд Гармашова стал злым, колючим; он ненавидел всех, на кого сейчас смотрели стволы автоматов, и в особенностипредателя Лопарева.
- Гнида, - процедил Константин Иванович, сверля в мерзавце дырку за дыркой.
- Это, значит, и есть ваш Лопарев?уточнил капитан полиции, глядя на поникшего программиста.