Температура замерзания? уточняю на всякий случай, потому что у одарённых привычными словами часто называют другие вещи.
Ага. Вот её, эту точку, я чувствую очень тонко. До десятых долей градуса. Завязано на искру: температура объекта уже не меняется, а энергии продолжаю тратить, как в пропасть. По воде, ноль и около него в обе стороны я чувствую очень хорошо. Блин, о чём мы говорим! На совсем минорной ноте завершает она, шмыгая носом.
Не парься, всё будет хорошо. Засекай время. Буду занят не более трёх минут. Говорю ей, перескакивая через барьерчик по сигналу зуммера.
А в следующий момент меня, парня на противоположной стороне и всю нашу с ним площадку отделяет от трибун мощный энергетический щит.
Стационарный какой-то прибор, комментирует Алекс плотность барьера. Такая моща вкачана, что явно не переноска. Пробить, в принципе, можно; но сходу даже я не могу придумать, как. Второй сигнал, побежали.
_________
Как нам с Алексом и думалось, первыми с той стороны площадки летят обычные иглы. Ну, как обычные; попрохладнее, чем у Хаас.
Элемент многократно отработан, потому смещаюсь вперёд и вправо, пропуская первую порцию мимо себя.
Не ведись! коротко рявкает Алекс. Мониторю его, он что-то задумал! Контроль!
По внутренней связи, диалоги с собственным чипом длятся в тысячи раз быстрее, чем заняло бы устное вербальное общение.
Пока Алекс подсвечивает на нашем с ним виртуальном макете оптимальную трассу, я уже несусь по ней, что есть мочи. Уворачиваясь от следующих летящих в меня серий.
Мой единственный шанс, в принципе, понятен, исходя из сравнения наших тактических характеристик: мне надо прорваться к нему вплотную, во что бы то ни стало.
Ему, соответственно, нельзя дать мне этого сделать ни в коем случае.
Иглы, брошенные им в первых трёх сериях, имели какую-то смешную температуру и максимум могли бы обжечь мне кожу.
Пообщавшись с Хаас, в том числе в режиме тренировки на полигоне, я отлично знаю: он может много лучше.
Интересно, зачем он подпускает ближе. Отвечаю Алексу на бегу, благо, никаких усилий это вообще не требует.
Сам нервничаю. Обрывает меня сосед.
Площадка для дуэли выбрана Анной по моему указанию и усыпана сплошь песком, гравием и пылью. Всего мне нужно пробежать каких-то сорок метров, даже чуть меньше. Если по прямой.
Проблема в том, что по прямой бежать нельзя.
Чтоб снизить эффект термоудара при прямых попаданиях (которые, к сожалению, неизбежны), мы с Алексом разработали специальную змейкусмену курсов галсами, выводящую бегущего меня из концентрированных фокусов противника. Главноене сбавлять темп после пропущенного попадания. Как бы ни было больно.
Хаас, кстати, после отработки мною этого перемещения потом на целый час задумалась. И, спросив разрешения, отправила видеозапись нашего с ней полигона куда-то в семью, родне.
Объём! снова рявкает Алекс.
Я, резко затормозив, пинком поднимаю с земли кучу пыли, частично закрывающей меня.
Как ни смешно это звучит, но мелкодисперсная пыль передо мной в разы снижает интенсивность проходящего по мне теплового излучения в исполнении местных одарённых. Алекс засыпал меня формулами на эту тему, но я не вник до конца. В качестве полноценной защиты не годится, но чтоб переждать пару секунд в более щадящем для организма режимесамое то.
А ресурс организма мы с ним ведём сейчас вдвоём и измеряем до сотых долей процента.
Они видели каким-то образом твои тренировки, констатирует сосед.
По его тактике понятно. Подтверждаю хмуро.
Поставленный на моём пути с упреждением заслон (по принципу очень горячего духового шкафа из плазмы) рассчитан именно на то, что я влечу в него на всём скаку.
Хаас помогла мне тщательно проработать всю имеющую отношение к делу теорию. И я теперь знаю, что применение такого каста конкретно Биллом говорит о его предварительной подготовке «под противника»: объёмные техники не есть их фамильная сильная черта. Более того, разучивал он их явно впопыхах и недавно, судя по некоторым деталям.
Потому что не дать мне к нему подобраться вплотную в его исполнении может только что-то подобное.
Чёрт, он тратит слишком много энергии. Сообщает Алекс нюанс, от меня ускользнувший. А расход резерва на нём вообще никак не отражается. Как будто он от батарейки, а дальше мой сосед грязно ругается первый раз на моей памяти. Так, начинает всё вокруг греть, на весь объём! Откуда у него энергия?! Будем стоятьсгорим. Буднично заканчивает он. Вода и вперёд.
Как ни потешно это было при планировании, но сейчас, остановившись и смеша окружающих, выпиваю залпом первую флягу (благо, армейская снаряга снабжена специальными мембранами, забрасывающими содержимое в тебя за доли секундыспецифика сферы применения).
После этого, сверившись с Алексом, зигзагом прохожу горящий квадрат насквозь, продолжая сокращать дистанцию.
Половина дистанции, рапортует Алекс, когда мы вываливаемся из горящего куба. Минус кило двести веса. Преимущественно за счёт испарения воды. Сгоревшая кожа не в счёт, проценты. Тормозни. Вода! Должен быть резерв.
От меня валит пар, как от кипящей кастрюли. Благодаря индивидуальным особенностям, я имею возможность пропустить сравнительно большой объём воды через организм за крайне короткое время, для охлаждения. Правда, внутренние повреждения имеют место.
Ресурс шестьдесят семь процентов, раздаётся от Алекса, когда я быстрее чем за секунду приканчиваю и вторую флягу, отбрасывая её на песок.
Что хорошо в данной ситуации, противнику на смену каста и фокуса тоже нужно время. Несмотря на не известно как раздутый им буквально за одну ночь резерв, техника у него похуже Хаасовской. Перенос цели он делает с задержкой, скорость исполнения каждого элемента у него тоже отстаёт от привычной мне. Скажем прямо: рядом с Анной онпросто неуклюжий бык. С очень большим резервом, чего не должно быть, по идее.
К сожалению, создаваемые им температуры периодически запредельны даже для меня. Другое дело что он, со своим слабым (опять же, в сравнении с Хаас) контролем, не может такой каст держать долго. В его работе возникает что-то типа паузы между ударами, если переложить на категории драки. Вот эти паузыполностью мои.
Следующие двадцать метров похожи на предыдущие: он ставит заслоны в виде кубов плазмы, не попадая по мне фокусом (мелкие, но уже обширные, ожоги не в счётв том числе, на внутренних органах, по принципу микроволновки). Дополнительно, он изо всех сил греет при этом окружающее меня пространство и выдавливает таким образом из состояния покоя.
Я же, опустошая очередную флягу, прохожу очередной куб.
Похоже на короеда, прогрызающего себе путь в древесине. Только, в отличие от короеда, у меня осталось чуть меньше сорока процентов физиологического ресурса.
Со стороны, кажется, это похоже на обваренный и ошпаренный кусок мяса, который пытается прорваться к заветному концу площадки. Хорошо, что интерференции он сожжённых нервных окончаний и фрагментов тканей организма можно заблокировать на уровне чипа.
СТОП! ВОДА! в очередной раз командует Алекс, сбивая меня с шага и заставляя остановиться.
Успели бы добежать, отвечаю, послушно исполняя команду. Он выдохся, вон, генерирует медленнее.
Сбавь темп. Он не выдохся. Хмуро говорит сосед. По роже видно же. Вон, предвкушает. Что-то задумал. Он радовался, когда ты ускорился.
На мгновение отвлекаюсь от виртуальной трассировки, транслируемой Алексом во внутреннем пространстве. Поднимаю глаза на противника. К сожалению, навести фокус сходу не получается, а дольше щуриться против куба плазмы не позволяет время.
Мне не до его рожи. Говорю, борясь со слабостью.
В следующее мгновение, повинуясь мгновенно подсветившейся перед глазами указке (видимо, Алекс обнаружил какую-то брешь), резко стартую, как теннисист под удар соперника. И делаю зигзаг, оказавшись к противнику почти вплотную.
Чтоб влететь головой в расставленную персонально на меня ловушку: теперь плазменная духовка сконцентрирована исключительно вокруг моей головы.
А зрениевообще очень механически непрочная система.