Молод ты, князь, а умен, похвалил Мал коллегу. Согласен, обговорим. Но одно условие я тебе точно поставлю. Пусть твои кмети моих бою русинскому обучат. Видел я потешные бои, что они устраивают. Вышата, мой поединщик лучший, пожалуй, ни с одним гриднем твоим не сладит.
Точно не сладит, подтвердил Буревой. Мы с Вышатой равны были. А меня русины, как ребенка, бьют.
Не прибедняйся, Буревой, не к лицу напраслину самому на себя возводить, сказал Ярослав, обернувшись к скрытнику. И тебе, князь, своих гридней поносить не след. А по просьбе твоей, так каждый, кто с посольством пойдет, покажет все, что попросишь. Тоже мне, сложность выискали
Кордно, лето 782 от взятия Царьграда, червень
Заходи, заходи, ищейка! Всё роешь землю? Не надоело еще преступников в прошлом искать?
В этот раз Скворец был куда приветливее. То ли спать лег не около двух, а всего с одной и выспался соответственно, то ли с прошлого раза взгляды на державную безопасность и ее сотрудников малость пересмотрел.
А то ж! Все наши беды оттуда произрастают. И победы тоже.
Это ты по правде говоришь. Корни всегда внизу. Взвару?
Не откажусь.
Воевода отдал распоряжение в переговорник, и через пять частей на скатерти запарил небольшой самовар. Только после этого Скворец перешел к делу:
Узнать хочешь, не накопал ли я что для тебя? Сердцем ведь чую. Честно говоря, в сторону отложил. Времени не хватает. Да и просил ты недавно совсем, воевода не то чтобы оправдывался, но в интонациях было заметно что-то похожее.
То мне понятно. И не ожидал, что все дела бросишь, поспешил с ответом Лютый. С другим делом я, хотя и напрямую со старым связано. Не подвело тебя сердце-вещун.
Воевод-розмысл рассмеялся:
Кроме сердца, еще и задница предсказывает, когда снова по архивам сидеть. А что до подвязок, так у вас всё завсегда связано. С какой бедой-победой сегодня?
Книжечку принес. Занятную. И фантастическую. Но к твоей работе отношение имеет.
Буривой выложил на стол книгу. Не изначальную, конечно. В отделе, не мудрствуя лукаво, сделали слепок.
О, как! удивился Скворец, повертев пухлый том, еще пачкающий пальцы свежей краской. Если только к работе пригодится. Так я не слишком фантастику жалую. Ну, или в уборной положить, дабы мыслить не скучно было.
Тут хитрее всё, ответил Лютый, пропустив мимо ушей «тонкий» намек Скворца на отношение воеводы к поднятому разговору. Хочу тебя служебным порядком просить исследование провести, могло ли так случиться, как в той книге описано. А ежели могло, то не произошло ли то взаправду? Потому как хоть и такая возможность невелика, но уж больно ставки высоки.
Заплел ты меня, скрытник, заплел,воевода откинулся на спинку стула, прищурился. Может, поделишься полусловом?
Не хочу тебе впечатление портить, отказался Лютый. Скажу одно: предположения моего стрыя слишком осторожны.
Ого! рассмеялся Скворец. Пожалуй, стоит выгнать тебя побыстрей, да садиться за чтиво. Раз тень на плетень наводишь.
Нет смысла, мотнул головой «скрытень». Чем полдня языком трепатьбыстрее прочитаешь. Там отдельно слепки документов всех и записка разъяснительная, откуда книга взялась. В самом низу прошение, Пинегиным подписанное, о проведении данного расследования.
Скворец быстро просмотрел указанную бересу. Потом настала очередь и сопровождающего листа.
Всерьез вы за это дело взялись, отложив запросы, протянул Скворец.
Очень даже, подтвердил Лютый. Прочитаешьоценишь, насколько всерьез. Лучше фантастом прослыть, чем такое проворонить. В общем, решили, что лучше тебя специалиста по этому делу не сыскать.
Не знаю, задумался Скворец. Почитаюскажу точнее. Насколько понимаю, про первый век речь идет. Про русинов твоих разлюбезных. Ладно, прихлопнул он ладонью по книге. Кого-то со стороны привлекать можно?
Скрытности на этом деле нет. Но если правдой окажется, то вторую обещаю. Если не первую. Учитывай.
Скворец кивнул и резко протянул руку собеседнику:
Всё, волхв, всё. Прием окончен. Иди себе с миром. А я лучше делом займусь. Вот этим самым, тобой подкинутым
Книга
«Посольство оказалось делом неожиданно хлопотным. Это не одвуконь по степи прошвырнуться, и даже не прогуляться навстречу хазарам под ручку с пешим ополчением. Серьезная экспедиция. Окромя драгоценных тушек послов и приличествующей рангу и положению свиты, надлежало доставить ко двору Игоря кучу всевозможного барахла. Причем продекларированные дары оказались лишь вершиной айсберга.
По сусекам вятичских родов пылилась в ожидании подобной оказии чертова прорва всяческого товара, начиная с беличьих шкурок и кончая ручными поделками а-ля Хохлома. И ничего страшного, что у полян рукодельников не меньше здешнего. Искусники разных племен и безделушки делают разные, покупатель на всё найдется. Разнообразие любят не только в мире, оставшемся за нашей спиной
Все эти запасы следовало доставить по назначению. Вместе с сопровождающими лицами. Можно и отказаться, но это считалось не по-свойски, а обижать людей из-за такой ерундынесусветная глупость. Да и не хотелось.
Потому команда собралась немаленькая. Киевская дружина, десяток русинов во главе с Серым, назначенным послом, полусотня вятичских гридней (неможно воеводу без должной свиты отправлять, чести прямой убыток) под руководством Звяги, да обычный люд, ставший на время торговым. Ну, и охрана того люда на обратную дорогу. Про нее тоже забывать не след. Старшим, естественно, был Светлен. Мы как бы у него на хвосте висели. Впрочем, уважение Серому он выказывал неподдельное. А с Вашко и Заславом просто скорешился.
Это в двадцать первом веке сложнейшая наука логистика ограничивалась прояснением того, какая транспортная компания даст большую скидку и меньше украдет по дороге. Что не мешало отдельным фирмочкам держать специальные логистические отделы со штатом специалистов, сравнимым по численности с нашей дружиной.
Здесь всё было серьезней. Намного. Способ передвижения определялся не столько пунктом назначения, сколько целями похода. Очевидно, из-за полного отсутствия трассы международного значения МоскваКиев и большегрузов татарского производства, основные передвижения осуществлялись по воде. Летомвплавь, зимойпо льду
Про воспетые в нашем времени знаменитые пути (из варяг в греки и из тех же варяг в булгары, он же большой волжский) здесь не подозревали. Существовало огромное количество сравнительно коротких маршрутов, хорошо известных местным рекоходам. Из этих кусочков можно проложить маршрут откуда угодно и куда угодно.
Что же касается варягов, точнее скандинавов, то эта публика по рекам передвигаться не любила, и заманить ее к Днепру было совсем не просто. К ним же никто ходить не собиралсянезачем. Свеи и прочие викинги котировались здесь где-то между ушкуйниками, как именовала себя мелкая новгородская (и не только) шпана и гудошниками. Им многое прощалось. Что взять с неграмотной деревенщины. Впрочем, топорами свеи владели знатно, а потому князья их нанимали, но из-за недисциплинированности не слишком охотно. Больше к полабским да поморским славянам тяготели. Тоже варяги, между прочим. Только настоящие. Так что до Новгорода или Киева скандинавы доплыть еще могли. А вот в греки, а тем более булгары Грекам не надо викингов (хотя наши историки считали иначе, опять путая свеев с ободритами). А булгары сами по себе малоинтересны, да еще под Каганатом сидят.
Водный путь из Кордно в Киев включал в себя один-единственный волок. И если бы не естественное петляние рек, получался заметно короче сухопутного. Вверх по Оке, потом по ее притоку, называвшемуся, как и в наше время, Угрой, а дальшекороткий волок на речку бассейна Днепра, которую наши штатные географы опознали как Десну. Впрочем, подвиг их был вполне предсказуем, ибо название свое речка поменять не удосужилась. Да и название прибрежного поселка Елна наводило на определенные мысли.
Елна оказалась своеобразным поселением. Во-первых, народу в ней жило чуть ли не больше, чем в двадцать первом веке, когда она называлась Ельня и числилась городом и райцентром. Во-вторых, ни один из окрестных племенных союзов на разросшуюся веску не претендовал. Кто тут только не обитал. Кривичи, вятичи, радимичи, драговичи, ильменцы, меря, мещера, голядь. Минус первым Интернационалом Серый обозвал местных вполне заслуженно.