Я побрела в свою убогую квартирку, решив больше не нарываться. Темнело тут по-южному быстро. Старая стена соседнего дома оказалась вся заляпана свежим граффити. Пожарную лестницу оплел настоящий дикий виноград, частично облагораживая сцену разрухи. В этом вся суть Элама еще красивая местами оболочка и сердцевина, пораженная гнилью.
* * *
Утром, на службе, мне пришлось отчитываться перед незнакомым инспектором безопасности. Инспектор выслушал доклад, снизошел до короткой речи о стратегических задачах, а потом выдал мне, будто ценность, файл с ориентировками на местную третьесортную шпану.
Зато командир у меня оказался основательный и категоричный мужик.
Я краток, дочка. Людей у нас мало, поэтому берем почти всех, и все-таки порою ты резковата, биография твоя темновата, а потому сходи-ка на гражданский тест и проверься на лояльность, иначе тебе доступа к документам больше не видать, и вообще, все мозги за, в смысле, будет волокита.
А если провалю?
Только попробуй нагадить, всерьез пожалеешь. А я пока даю тебе старт и свободный вторник в придачу
* * *
Они собирались влезть в мое подсознание, но я не возражала. Нате, пожалуйста, получите ведро дерьма. Лояльность городу проверить хотите ну, проверяйте. Вся моя, обращенная на Артиса нелояльность, к городу отношения не имела, да и все равно значила не больше, чем прошлогодний снег.
Центр тестирования одинокое здание посреди площади Госалы. Фасад у него без окон и без архитектурных изысков, зато датчики исправно отреагировали на мой приход и дверь ушла в стену.
Вытирайте обувь о стерилизующий коврик. Оставьте вещи и верхнюю одежду в контейнере.
Со мною явно разговаривал автомат. Куртку я стащила, уложила, куда надо, и осталась в футболке. Вокруг ни души и почти идеальная чистота.
Закрепите шлем ремнем у подбородка.
Устройство связи с машиной полностью закрыло лицо, изображение всплыло перед глазами.
Даете ли вы предварительное согласие на прохождение теста Госалы?
Голос у Машины оказался мягким и вкрадчивым, дублирующая строка объемного текста, сверкая гранями, вылезла из пустоты.
Отдаете ли вы себе отчет, что предложенные вам тестовые испытания способны причинить вам моральный, а также физический дискомфорт?
Да.
Мы не отвечаем за возможный ущерб вашему сознанию. Вы подтверждаете свое согласие, несмотря ни на что?
Да начинай уж, машина
* * *
Он (она? оно?) стартовало жестко. Я оказалась на галерее смутно знакомого, богато обставленного дома растерянная, оглушенная треском стрельбы. Дяди в дорогих костюмах, похожие на киношную мафию, вовсю отстреливались от полицейской группы захвата короткими и длинными очередями. Я попыталась вникнуть в события, постепенно вживаясь в это мираж. Трансформация в иллюзорном мире, слава богу, не наступила. Ствол в руках оказался неизвестной модели, на теле, как в шутере, облегающий костюм из эластичного волокна, а поверх легкий бронежилет. Командный компьютер бойко гнал информацию на экран шлема. Пули выбивали каменную крошку из стен, наглядно намекая, что если я сниму шлем, то получу удар по башке.
В центральную зону моя полицейская группа прорывалась с боем, этот, второй зал прятался где-то за поворотами галерей, но я странным образом видела, что там происходит.
Мужчина (высокий, прекрасно сложен, в осанке высокомерие и уверенность) откинул полу дорогого пиджака и привычным движением вынул пистолет. К нему жалась некая роскошная брюнетка в вечернем платье и с точно таким же, как у мужчины, стволом. Галерея закончилась. Я ворвалась в зал, и тут определитель «свой-чужой» отключился из-за неразрешимой задачи: я глядела на Артиса и на его брюнетку свою собственную идеальную копию.
За такое промедление я по закону жанра получила сполна Артис выстрелил, бронежилет помог, но не слишком, и я повалилась на пол.
Больно было так, что из глаз искры посыпались оставалось только лежать и хватать воздух ртом. Сквозняк уносил из зала остатки порохового дыма. Во внезапно наступившей тишине раздался стук башмачков. Девочка, разряженная в кружево кудрявая куколка, похожая одновременно на Артиса и на меня, ойкнув, переступила через руку раненого полицейского и, подобрав подол, засеменила дальше. Я попыталась встать. Тот, через кого переступила малышка, зашевелится тоже. Я хорошо видела его искаженное лицо и ствол в окровавленной руке.
Страшно, страшно залепетала девочка, обращаясь к Артису, который тут же заслонил ребенка и женщину собой. На губах моего бывшего босса появилась знакомая злая ухмылка, на лице с высокими скулами готовность защищать свою собственность.
Ловец за их спинами медленно, будто бы во сне, принял годную для стрельбы позу. Я понимала, что если сейчас дернусь получу пулю от Артиса, если не дернусь штурмовик достанет пулей кого-нибудь из них троих: девочку, ее отца или «меня другую». Я выстрелила, больше не задумываясь. Одновременно со мной спустил курок и мой любимый босс, и я не успела увидеть результат
Иллюзия погасла.
Тестирование закончено, можете снять шлем и получить чип, раздался синтетический голос.
В раздевалке я едва не забыла куртку, а потом вышла под ясное небо, шатаясь, будто пьяная. Если Машина не мухлюет, значит, мне всегда хотелось платье в пол, замуж за Артиса и хорошенького ребенка. И это при всем при том, что мой дорогой хозяин посылал меня убивать и воровать, а на пьянках показывал своим друзьям ради хвастовства, в том числе с когтями и голой.
За ближайшим углом я согнулась пополам. Без сомнения, превращение в химеру рвоте не помеха меня вытошнило так, что внутри сразу стало пусто и легко.
* * *
Вот и славненько, вот и хорошо. Приступим к нашим делам.
Иен, наш инспектор по внутренней безопасности, вынул из нагрудного кармана ретро-очки в тонкой металлической оправе.
Хотите конфетку? внезапно просил он, потом пошарил в другом кармане и протянул мне самый настоящий леденец.
Результат неплохой, индекс лояльности немного выше среднего, уровень допуска будет повышен, продолжил он как ни в чем ни бывало.
Иен сделал свое дело и ушел, сбросив груз проблем. Шеф с облегчением вздохнул и принялся окучивать мои мозги.
Не все тебе возиться с обычной шпаной, займись происшествием в сто тринадцатом районе. Там наш осведомитель попал под автомобиль, может и не совсем случайно. Не упрямься, может, отыщешь ниточку.
Получив служебный планшет я ретировалась, чтобы перекопать досье на знакомых покойного. Сто тринадцатый район вообще был специфический. Производство контрафактных чипов, убийства, разбои, изнасилования, грабежи. Там же «работали» дешевые проститутки, имелись и не вполне легальные казино. Ломбард в сто тринадцатом больше всего напоминал бункер и почти так же держал оборону. Где в этой каше подрывные элементы, где нелегальные мигранты, а где простые уголовники не разберешь. Нельзя сказать, что перспектива копания в таком дерьме меня прельщала, но куда деваться, если вся жизнь будто взаймы.
* * *
Ближний сосед мертвого осведомителя, доктор Ливнев, обосновался на отшибе, в здании, предназначенном под снос, но еще довольно крепком, только донельзя безобразном. К этому нестыдливому хирургу тянулся ручеек клиентов самого разного пошиба. Меня доктор встретил, с рассеянным видом вытирая руки салфеткой.
Абортов не делаю, твердо заявил он. Лицензии нет.
Я из отряда ловцов, вот мой жетон.
Ловчиха? Тогда тем более, никаких абортов. Ордер на обыск у вас есть? Нету? Тогда валите отсюда, а не то занесете инфекцию в перевязочную.
У меня появилось сильное желание уложить этого нахала лицом на пол и пройти внутрь безо всякого ордера, но пальцы опять зачесались, кожа словно одеревенела, во рту стало щекотно, и я сдержалась.
Аборт сделай сам себе, а у меня только вопросы. Не будешь отвечать поедешь в участок, там и поговорим.
Ну зачем такая агрессия! Ради бога спрашивайте, но не более двух минут. Время деньги, даже у врачей.