Ребята разбрелись вокруг, но ничего интересного им больше не попалосьтолько несколько каких-то штук, похожих на конденсаторы. Мишка сунул один из них в карман, просто на всякий случай, потом с сомнением посмотрел на дом.
Туда давайте заглянем, предложил Витька. Вдруг там ещё что интересное?
Да ну его, буркнул Сашка. Давайте в город пойдем. А то солнце скоро сядет.
В самом деле Мишка с сомнением посмотрел на небо. Заглянуть в дом хотелось, но увидеть город хотелось всё же гораздо больше.
За поляной ребята отыскали продолжение тропы. Ещё метров четыреста, и они удивленно замерли на берегу широкой, но мелкой реки. Сквозь воду отчетливо просвечивало дно.
Реку пересекал древний, деревянный, уже отчетливо перекосившийся мост, он смотрелся очень странно на фоне низкой, искрящейся, словно бы сахарной набережной. За ней начиналась обширная пустая площадь, а за ней возвышалась та самая многоэтажка с ломаным фасадом и черно-зеркальными окнами. Отсюда стало видно, что в ней добрых этажей двадцать, и добрых полкилометра в длину.
Мальчишка осмотрелся. На западе река, красиво золотясь, убегала к заходящему солнцу. На востоке впадала в другую, более широкую реку, или, как вдруг подумал Мишка, в канал. На дальнем его берегу сплошной стеной стоял лес, из-за него торчали черные шпили «собора». Людей нигде не видно, и мальчишке стало страшновато. Что-то во всём этом было ужасно неправильное.
Мы что, так и будем тут стоять? спросил Сашка.
А где все? спросил Витька. Люди где? Не нравится мне это
А ты людей рисовал? спросил Сашка.
Витька ошалело почесал в затылке.
Нет. Черт, а ведь надо было Йанто, похоже, понимает всё слишком буквально.
У самого Йанто никаких сомнений, похоже, не возникло, он бодро зашагал по мосту, потом обернулся и посмотрел на ребят.
Ай! сказал он и для пояснения махнул рукой. Смысл был ясен.
Ну что, вздохнул Мишка. Пошли
* * *
Мост, как оказалось, не доходил до набережной, кончаясь небольшой насыпью. Ребята осторожно сошли на берег и замерли, осматриваясь. Из растущей здесь травы тут и там раздавались резкие, неприятные звуки, словно кто-то чиркал ножом о тарелку. Мишка, поморщившись, пошел на звуки увидел громадного, сантиметра в четыре, кузнечика. Явно не северного вида. Может эти Как там их? Цикады?..
Вблизи звук был уже едва переносим, и Мишка пнул стебель.
Пшел!
«Кузнечик» развернул прозрачные, как у стрекозы, крылья, и с треском куда-то улетел. Но со всех сторон слышались похожие скрипучие звуки, разве что чуть потише, и мальчишка вновь поморщился. Гадость
Йанто, между тем, подошел к невысокой, ему по грудь, набережной, и легко, словно мушкетер на лошадь, вскочил на неё. Выпрямился, замер, осматриваясь. Повернулся к ребятам.
Ай!
Да иду я, иду, Мишка тоже подошел к набережной. Вблизи её зернистая поверхность ничем не походила на сахар, скорее, на друзу горного хрусталя. Никакого ограждения, только невысокий барьерчик, а дальше, метров на триста, огромная, как аэродром, площадь, покрытая чем-то, очень похожим на бетон. Да, наверное, это и есть аэродром, подумал мальчишка. Тут летающие автомобили наверняка должны быть. Только вот почему-то ни одного не видно
Он взобрался наверх и, вслед за Йанто, пошел к зданию. Розовато-белый фасад поднимался всё выше, пока не уперся в зенит. Весь первый этаж занимала сплошная витрина из черного, непрозрачного стекла высотой метра в четыре. Сам фасад покрывало что-то гладкое, похожее на ощупь на фарфор.
И дальше что? спросил Сашка. Где все?
Они подошли к замеченным издали дверям, но те не имели ни ручек, ни замка, и неясно даже было, как их открыть. Честно, будь под рукой камень, Мишка с удовольствием запустил бы им в стекло, в надежде, что появится хоть кто-нибудь. Но камня тут не нашлось, не нашлось даже пыли, всю площадь словно только что вымели. Стучать в дверь Мишка не стал, и так ясно, что внутри никого нет.
Куда дальше-то? спросил Витька. Я, между прочим, есть уже хочу.
Мишка осмотрелся. Выбора особого нет, вправо или влево. Но справа над лесом угрюмо чернел «собор», и идти туда не хотелось. Слева, уже над самым горизонтом, висело вот-вот готовое зайти солнце.
Давайте туда, сказал он. Там проход во дворы есть.
Ладно, пошли, буркнул Сашка.
Йанто с интересом смотрел на здешний лес, но, когда все ребята пошли в другую сторону, ему оставалось лишь вздохнуть и пойти вместе с ними. Похоже, что города он не очень любилда и откуда?..
Свернув во двор, ребята замерли. Здесь оказалось уже темновато, в окнах не горело ни одного огня. Матово-белые дорожки призрачно светились на фоне густой темной зелени, словно пролитое молоко. На невысоких металлических тумбах торчали, очевидно, фонари, по три длинных змеевидных «шеи», увенчанных овальными пластинами с множеством маленьких лампочек. Смотрелось это странновато.
Ни людей, ни зверей не наблюдалось, но вот машины тут, как оказалось, были: едва ребята прошли метров двадцать, в цоколе ближайшего дома откинулась длинная низкая пластина, и из-за неё выплыло какое-то странное устройство, плоская, тоже овальная штуковина длиной всего сантиметров в тридцать, ярко-синего цвета. Она летела низко над землей, с отчетливым электрическим потрескиванием. Трава под ней сгибалась и расступалась. Ленка испуганно пискнула, и «тарелка» замерла метрах в трех от них. На переднем её торце блестели четыре синих глазка, наверное, камеры. Она и в самом деле походила на две сложенных друг с другом овальных тарелки. Из щели между ними торчали плоские острые «хвосты», они заметно передвинулись, и «тарелка» отплыла в сторону, разметая по пути пыль.
Что это? нервно спросила Ленка. Чем-то «тарелка» походила на мышь, а мышей, как известно, боятся все девчонки.
Не знаю. Робот какой-то, ответил Мишка.
А`в! Йанто вдруг бросил Мишке копье. Мальчишка едва успел поймать его. Копье больно ударило по рукам и оказалось неожиданно тяжелым. Йанто, между тем, шустро вытащил из чехла лук и надел на него тетиву. Потом одним ловким движением наложил на неё стрелу и замер, подозрительно глядя на «тарелку». Она, попискивая, двигалась то вправо, то влево, словно рассматривая их с разных сторон. К ней присоединилось ещё несколько. Откуда они взялись, Мишка не заметил.
Что будем делать? спросил Сашка.
Они нас не тронут, предположил Витька. Наверное, они вообще безвредные.
Ага, а это?
Откуда-то сверху плавно спускалась куда более солидная штуковина, длиной, наверное, в добрых метра два. Она состояла из светлого трубчатого каркаса с какими-то непонятными блоками внутри. Снаружи к ней крепились большие квадратные пластины, наклоненные под углом в сорок пять градусовпо паре спереди и сзади и по шесть штук с каждого бока. На переднем торце этой штуки Мишка заметил что-то, подозрительно похожее на приснопамятную линзу, только ещё большедиаметром сантиметров в двадцать. По ней пробегали слабые сизые блики, за ними чернел кромешный мрак. Эту линзу окружали ещё несколько разнокалиберных, поменьше, и мальчишка не мог отделаться от чувства, что эта странная штуковина пристально смотрит на них.
Не знаю, Мишка поймал себя на том, что стоит перед Ленкой, воинственно выставив копьё, и, смутившись, опустил его, не хватало ещё, чтобы здешние люди приняли его за дикаря!..
Ленка за спиной завизжала и мальчишка рывком обернулся. Одна из фонарных «змей» склонялась к нимплавно, беззвучно и страшно. Мишка замер, словно перед настоящей змеей, и тут их залил яркий сине-белый свет. Мальчишка испуганно зажмурилсяно с ним ничего не случилось.
Мишка осторожно приоткрыл один глаз. Онивсе пятерозамерли в круге света. Ничего больше не изменилось.
Тьфу, фигня какая глупая, Сашка поднялся, отряхивая штаны. Он ухитрился отпрыгнуть так резво, что даже упал.
Эйуан! с досадой сказал Йанто, хлопнув себя луком по бедру. Эйнг!
Мишка заметил, что стрелы на тетиве у него нет. Похоже, он выстрелил, но то ли промазал, то ли стрела просто отскочила от «змеи». Ленка уцепилась за Витьку, но тут же отскочила, как ошпаренная. Делая вид, что ничего такого не случилось. Ну, это как обычно