Варгас расхохотался. Громко. Потом провел тыльной стороной ладони по выросшей на щеках щетине.
Слушай, что за ерунду ты болтаешь? Ни хрена он нам не опасен. Варгас ткнул пальцем в свой ремень, сделанный из мягкой черной кожи, с круглой золотой пряжкой. Знаешь, откуда он у меня, Морита? Я его снял с американского генерала. Все твердили: «Эй, Варгас, этот пареньтвердый орешек. Будь настороже». И знаешь, что я сделал с этим ублюдком? Я перерезал его сраную глотку. В его собственном паршивом доме. Потом я оттрахал его старуху. А потом заставил ее съесть его яйца. Варгас смачно плюнул на пол.
Спросите своего человека, упрямо повторил Морита, удалось ли ему узнать чтонибудь действительно важное о новом командире противника?
Варгас театральным жестом подозвал трактирщика.
Еще пару. Ты слишком беспокоишься, друг, заявил он японцу. Но все же вновь обратился к разведчику:Эй, что за дела, Луис? Ты приходишь к нам с какимито сказками. Нам не надо твоих поганых сказок. Расскажи мне чтонибудь вправду серьезное об этом ублюдке.
Разведчик со страхом посмотрел на него.
Мой полковник, он всегда играет не по правилам. Он делает сумасшедшие вещи. Говорят, он совсем не похож на остальных гринго. Он хорошо говорит поиспански и ведет себя как большая шишка. Луис замолчал, и Варгас увидел, что он взвешивает каждое слово. Он привез с собой своих людей. С ним черный человек, хорошенький, как девушка.
Может, они педики, ухмыльнулся Варгас. Разведчик засмеялся ему вслед. Но не так весело, как следовало бы. У Варгаса зародились сомнения.
И еще, мой полковник, с ним мексиканец с севера, изза границы. Этот толком не говорит поиспански, но прекрасно знает английский.
Это нам на руку, твердо сказал Варгас. На севере все мексиканцы превращаются в полное дерьмо.
Еще там офицер, который говорит с акцентом. Говорят, он еврей. Из Израиля.
Тоже слабак, определил Варгас. Луис, похоже, твой паршивый дьявол не так уж и страшен.
Разведчик снова рассмеялся. Но в его голосе звучали тревожные нотки. Так смеются испуганные женщины, а уж никак не солдаты революции.
Знаешь, Луис, проговорил Варгас, пододвигаясь поближе, чтобы тот мог чувствовать запах его дыхания и осознать себя полностью во власти командира. Мне кажется, есть чтото еще. Возможно, чтото такое, что ты не хочешь мне рассказать. И вот я не знаю, почему ты не желаешь рассказать своему полковнику все?
Мой полковникначал было разведчик.
Варгас легонько шлепнул разведчика по затылку своей огромной ладонью. Японцу со стороны могло показаться, что то был всего лишь дружеский жест. Глупые счастливые мексиканцы. Вечно обнимаются, пожимают друг другу руки, хлопают друг друга по плечам Но разведчик отлично понял смысл невинного движения.
Значит, так, сказал Варгас. Выпей еще текилы. А потом давай поболтаем, Луис.
Бедняга быстро проглотил водку, забыв об обязательном ритуале.
Мой полковник, объявил он с нескрываемым волнением, говорят, что это он убил Гектора Падилью в Гуанахуато.
Варгас застыл. Так прошло довольно много времени, затем он фыркнул, как рассерженный зверь. Полковник снял руку с затылка разведчика и поднял ее жестом, включавшим в себя одновременно и угрозу, и утверждение.
Фигня, скривился он. Гектор погиб в катастрофе. В горах. Это всем известно.
Мой полковник, робко протянул разведчик. Я только передаю, что говорят другие. Утверждают, что катастрофу подстроили. Это Эль Диабло подослал своих людей в лагерь команданте Падильи. Что
Луис, холодно прервал его Варгас. Как давно мы знаем друг друга?
Разведчик принялся считать в уме месяцы. Месяцы выстроились в год, потом в другой.
С Закатекаса, наконец объявил он. С хороших времен. Еще до прихода гринго.
Правильно, брат. И я тоже тебя хорошо знаю. Например, я знаю, когда у тебя есть что мне сказать. Как сейчас. Варгас рассек рукой воздух. Что ты болтаешь о Гекторе Падилье, когда у нас шел разговор вовсе не о Гекторе Падилье. Полковник внимательно посмотрел в бегающие глаза собеседника. Ведь не о нем?
Нет, мой полковник.
Так о ком мы тогда разговаривали, Луис?
В желтом свете трактира разведчик серьезно и внимательно поглядел на Варгаса.
О вас, мой полковник. Говорят, этого гринго прислали за вашей головой.
Варгас рассмеялся. Но смеху предшествовало мгновение тягостного молчания, когда тень смерти неожиданно промелькнула между двумя собеседниками.
Варгас хлопнул ладонью по стойке. Потом хохотнул опять и плюнул на пол.
О чем вы разговаривали? настойчиво спросил японский советник. Что он говорит?
Варгас перестал смеяться. Он знаком приказал разведчику убираться из трактира, что тот и сделал с видимым облегчением. Полковник повернулся и, широко расставив ноги, уставился на крохотного желтолицего человечка, что так уверенно сидел за его столом. Варгас не доверял японцам. Он никогда не верил, что они помогают спасти революцию только по доброте сердечной. Тут речь шла о власти. Борьба за власть пронизывала все. Отношения между мужчиной и женщиной, между друзьями. Между правительствами и странами.
Японцы рвались к власти. Они с ума сходили от нее, как старик, потерявший голову изза молоденькой женщины.
Как жалко, что у японцев такое хорошее оружие. И без него не обойтись.
Он сказал, доложил Варгас своему инквизитору, что мне предстоит убить еще одного вшивого гринго.
Он говорил не только это, холодно заметил Морита. Гораздо больше. Согласно соглашению между моим правительством и Народным Правительством Игуалы, вы должны снабжать меня любой информацией, которая требуется для выполнения моей задачи.
Да, подумал Варгас. Народное Правительство Игуалы. Все, что от него осталось, прячется, как стая крыс, в горах Оаксаки. Дни славы давно миновали. Изза проклятых гринго. Теперь каждый боролся за собственную жизнь, укрывшись в своем убогом убежище, в своем крохотном королевстве. Много воды утекло с тех пор, как они маршировали в парадном строю по бульварам Мехико под гордым знаменем революции.
Варгас презрительно фыркнул:
Правительство Игуалы, правительство Монтерреявсе они не стоят здесь и ломаного гроша, приятель. Ты знаешь, что такое правительство, Морита? Полковник вынул автоматический пистолет с инкрустированной слоновой костью рукояткой, снятый им с тела американского генерала, и со стуком положил его на стол перед японцем. Вот настоящее правительство.
Варгас внимательно посмотрел на своего советника. Тот старался не показывать страха, но происходящее явно обеспокоило его. Морита еще не привык к Мексике, к здешней пище и воде, к тому, как мало значила здесь жизнь. Его недавно прислали взамен другого советника, погибшего несколько месяцев назад. Все вокруг разладилось. Люди Варгаса получили новейшие зенитные ракеты без инструкций на их родном языке, их никто не обучал, как обращаться с незнакомым оружием. Варгас целый сезон промучился, практически не имея защиты от американских вертолетов. Он мог организовывать только мелкие операцииналеты, обстрелы из засады, грабежи. Потом наконец через горы до него добрался этот въедливый капитан.
И вот теперь они готовы встретить вертолеты. Варгас стукнул по стойке. Еще текилы. Когда трактирщик подошел, полковник мощной рукой схватил его и подтащил поближе через стойку.
Ты чтото долго копаешься, старик.
Трактирщик побелел. Стал совсем как гринго. Варгас улыбнулся. Да, теперь пусть прилетают вертолеты. И пусть приходит тот дьявол в шпорах.
Гринго всегда были слишком мягкотелыми. Здесь их слабое место. Они не в состоянии понять, какой суровой страной стала Мексика.
Они слишком уважительно относились к смерти.
Ваш агент, заметил японец, похоже, обеспокоен появлением нового командира американцев. Более того, он явно напуган.
Луис? Напуган? Изза какогото поганого гринго? Варгас покрутил головой, как бы умиляясь абсурдности такого заявления, хотя отлично знал, что так оно и есть и что некоторые вещи бывают настолько очевидны, что не требуют никакого перевода. Морита, ты не знаешь, как мы здесь делаем дела. Ты не знаешь, как мексиканцы живут, как у нас работает голова. Мыэмоциональный народ, дружище. Луис простонапросто устал с дороги. И он рад встрече со своими братьями. Но он не испуган. Нет, такого не может быть. Мы с ним воевали вместе со времени битвы при Закатекасе. Я своими собственными глазами видел, как он голыми руками убил полдюжины сукиных сынов монтеррейцев. Варгас помолчал, давая собеседнику возможность переварить информацию. На самом деле единственный случай, когда разведчик у него на глазах убил человека голыми руками был тогда, когда тот задушил пленного.
Возможно, сказал японец, нам следует усилить оборонительные порядки. Возьмем, например, ваших часовых. Я заметил, что у некоторых позиций узкий сектор обстрела. Защита вашего штаба должна быть организована лучше.
Варгас подтянул брюки и поправил свой драгоценный пояс.
Морита, ты слишком много суетишься. Я знаю мою страну. Я воюю здесь уже шесть лет. И я пока еще жив.
Гдето за окном один из его людей включил радио. Веселое пение трубы настойчиво звало кудато, скорее всего, поближе к женщине. В темноте раздался смех, второй голос ответил обычным ругательством.
К тому же, продолжил Варгас, сюда никто не заберется, приятель. Бесполезно. Чтобы одолеть эту дерьмовую дорогу, нужен здоровенный грузовик. А он так ревет, что мы услышим его издалека. И увидим намного раньше, чем они заметят нас. Единственный другой путьтащиться напрямик через горы, где тебя достанут если не гремучие змеи, так солнце.
Они всегда могут организовать атаку с воздуха, напомнил Морита.
Да. Но тут в игру вступаешь ты со своими сраными ракетами. Вопервых, им надо нас найти. Потом пробиться сквозь ракеты. Верно? И даже если они высадят здесь всю американскую армию, мы их просто перестреляем, как собак. Варгас с улыбкой превосходства поглядел на советника. Вот ты сам, хотел бы ты сесть здесь на вертолете?
Нет, признался японец.
Так о чем же ты беспокоишься, друг? воскликнул Варгас, радуясь, что успокоил сам себя. Кроме того, долго мы тут не засидимся.
Откудато издалека донесся глухой вибрирующий звук. Очарование безмолвной ночи растаяло, как дым. Варгас с проклятиями бросился вон из комнаты.
Ведь тысячу раз говорил этим охламонам: не включайте больше генераторы. У нас
Он уже достиг двери, занавешенной старым одеялом. Шум стал гораздо сильнее и уже не напоминал знакомое урчание генератора.
Боже милосердный! вырвалось у Варгаса. Он повернулся и недоуменно уставился на японца.
Лицо Мориты в точности отражало те же чувства, которые охватили полковника.
Вертолеты, полушепотом произнес советник.
Варгас выхватил пистолет и выстрелил в темноту.
Подъем, сукины дети, взревел он, громыхая сапогами по улице. Гринго! Чертовы гринго!
Морита побежал по пыльной улице к ближайшему зенитному посту. Теперь уже двигатели вертолетов гремели подобно грому. Казалось, что несколько сотен их кружит вокруг плато, огибая гору. По всей деревне партизаны открыли огонь из автоматов по ревущим призракам.
Варгас бросился к ближайшей куче стрелков и отпустил тяжелую затрещину первому из тех, кто подвернулся под руку.
Куда ты стреляешь, кретин безмозглый? Ты же ни черта не видишь!
В гринго, ответил тот.
Побереги пули, черт возьми. Подожди, пока хоть чтонибудь увидишь. Всепо местам.
Люди спешно разбежались, и Варгас рысью припустился вслед за японским советником.
Взлетали ракеты, освещая широкий луг между деревней и низким гребнем горы на западеединственный участок, пригодный для посадки вертолетов. Пулемет дал очередь, проверяя зону обстрела.
Вертолеты все не показывались. Они оставались рядом, но все же за пределами освещенного ракетами круга. Оглушительно грохотали двигатели. Американцы подлетели вплотную, но никак не делали последнего шага. Они все кружили и кружили вокруг ближайших вершин.
Варгасу вдруг показалось, что враг исполняет какойто безумный военный танец.
Он добрался до первой переносной зенитной установки как раз тогда, когда стрелок запустил ракету, прочертившую в небе огненный след.
Не стрелять! поанглийски завопил на солдата Морита. В неверном свете вспышек он размахивал ручным радаром. Я же говорил тебе не стрелять, идиот. Они вне пределов досягаемости.
Втроем они следили за полетом ракеты. Она достигла максимальной дальности полета, не найдя цели, и включился механизм самоликвидации.
Положи пусковое устройство на землю, потребовал Морита.
Даже при плохом освещении Варгас видел, что стрелок решил просто не обращать внимания на японца. Да и в любом случае, он не понимал английского языка Мориты.
На другом конце деревни в небо взлетела еще одна ракета.
Полковник Варгас, сказал Морита голосом, в котором не звучало должного уважения, прикажите своим людям прекратить огонь. Вертолеты все еще находятся вне пределов досягаемости. Японец старался перекричать царивший вокруг хаос и шум, и от его презрительного тона кровь прилила к щекам Варгаса. Нельзя тратить ракеты впустую.
Мексиканец не торопился соглашаться с советником. Да, ракеты действительно приходилось доставлять контрабандными путями, которые становились все длиннее и длиннее, и в конце концов на ослах поднимать в горы. И это было действительно великолепное оружие, с таким можно поставить гринго на место. Но, с другой стороны, Морита явно не понимал психологию боя. Варгас не возражал против того, чтобы потратить еще несколько драгоценных ракет, лишь бы произвести эффект, чтобы держать американцев на расстоянии. Он знал, что те панически боятся чрезмерных потерь, и надеялся, что даже сейчас сможет отпугнуть их. А утром его отряд переберется в другое укрытие.
Вдруг рев двигателей усилился, как будто вертолеты направились наконец к деревне.
Огонь! скомандовал Варгас. Огонь!
Мне сначала надо зарядить это говно, мой полковник. Трудно в темноте.
Морита, рявкнул Варгас, вырвав оружие из рук солдата. Возьми ее и стреляй сам.
Они все еще далеко, отозвался Морита голосом, в котором звучало все охватившее его напряжение и огорчение. Вертолеты всегда звучат громче по ночам. Да еще и эхо из ущелий. Я ничего не могу поделать, пока они не подлетят поближе.