Рыбаков Артем Олегович - На сопках Манчжурии стр 9.

- Так это за океанами в Америке

- Нет, это - здесь. Потому и охраняем.

- Антон Сергеевич, признайтесь, вы нас мистифицируете - вступила в разговор Мария Владимировна.

- Отнюдь. Всякое случается За последний год, правда, мы их поприжали. Так что на дороге поспокойней стало.

- Ну а вы, Антон Сергеевич, разбойников сами видели? - взволновано спросила Анна.

- Пару раз видел.

- Страшные они?

- Кому как. По мне, так разбойники как разбойники. Шумные и храбростью особой не отличаются

В этот момент поезд начал тормозить, да так резко, что пассажиры чуть не попадали с диванов, а пиалы со звоном посыпались со столика. Хорошо хоть чайник не упал

- Прошу меня извинить, я должен выяснить, что там случилось. - сказал Антон, ставя на столик поднятую с пола чашку.

Выскочив из купэ, он забежал к себе, и, помня привычку Виктора Малеева, достал из саквояжа свой второй наган. Спрятав его сзади за ремень, Антон вышел в коридор. К нему тут же подскочил взволнованный кондуктор:

- Ваше благородие, вы не могли бы пройти к начальнику поезда. В этот момент дверь тамбура распахнулось и в коридор забежали два пограничника. Увидев Строева они откозыряли:

- Ваше благородие, кажись засада впереди.

- Ну что ж, пойдём посмотрим, что за засада.

В коридоре второго к голове поезда вагона навстречу пограничникам попался начальник поезда.

- Ох, господа, я как раз за вами.

- Что стряслось?

- Красные флаги! С паровоза увидели обходчика - он бежал навстречу махая флагами, а потом его китайцы на лошадях догнали и на землю свалили. Бьют его сейчас.

- Далеко до них?

- Саженей восемьдесят не доехали

- Так, ты - пулей по поезду и собирай солдат - обратился Строев к одному из пограничников, - и если ещё среди пассажиров военных увидишь - предупреди, пусть оружие готовят!

- А ты - за мной! - это уже второму.

Выглянув с передней площадки первого вагона, Антон увидел примерно с десяток китайцев, кружившихся на лошадях вокруг человека, одетого в железнодорожную тужурку. То и дело кто-нибудь из всадников пинал несчастного, отчего тот падал на землю, но, вставая, всё рано упорно продолжал брести к поезду.

- Вот что братец, давай за мной до паровоза И винтовку приготовь, но без команды стрелять не вздумай! - и офицер спрыгнул на насыпь.

"Что же это за планида у меня такая - в истории влипать?" - думал Антон, идя по насыпи. "Так и о тихой канцелярии мечтать скоро буду Если доживу"

Остановившись рядом с паровозной будкой, он сказал выглядывавшему из окна кочегару:

- Механика позови.

- Что вашбродь? - в окне показался пожилой железнодорожник.

- Вот что, уважаемый, я так понимаю, что впереди эти тати завал или что похуже устроили, а путеец нас предупредил, так?

- Похоже на то, вашбродь

- Вас как зовут, уважаемый?

- Белоусов я, Валерий Иванович

- Вот что Валерий Иванович, я сейчас попробую этого бедолагу выручить, ну а вы готовьтесь по свистку, - тут он показал зажатый в левой руке медный свисток - вперёд саженей на пятьдесят подскочить, а потом готовьтесь на реверсе уходить Ну, я пошёл!

Отойдя на пару шагов, Антон обернулся, чтобы проверить солдата на площадке и увидел, как старый (лет пятидесяти) машинист быстро перекрестил его, Антона спину. В этот момент с площадки спустились пятеро пограничников и молодой артиллерийский поручик. Взмахом руки штабс-ротмистр подозвал их.

- Поручик Семенецкий, следую из Дальнего во Владивосток, господин штабс-ротмистр! - отрапортовал молодой офицер.

- Так, на церемонии времени нет, поручик. Забирайтесь с нижними чинами на паровоз, перед будкой, и готовьтесь по двойному свистку открыть огонь по разбойникам. Но запомните, без свистка не стрелять!

- Так точно, господин ротмистр.

.

Строев уже прошёл два десятка саженей, когда разбойники обратили, наконец, на него внимание. Прекратив свою забаву, тем более, что избиваемый обходчик всё никак не мог встать на ноги, "краснобородые" повернулись сторону поезда. А трое самых отчаянных поехали к Строеву. "Как там писал кто-то из великих: "Полжизни человек работает на репутацию, а полжизни репутация - на человека"? Проверим, пожалуй". Когда до ближайшего бандита оставалось саженей пятнадцать Строев громко крикнул по-китайски:

- Во ДуАнь Мяо Хунмэй Шенлицзя.

Первый из хунхузов придержал лошадь, зато следующий за ним пришпорил и, проехав мимо Антона, попытался пнуть его. Чуть отшагнув, Антон захватил ногу и пнул коня в живот, одновременно толкнув всадника. Про такой трюк ему рассказывал ещё старый кавалерист, у которого гимназист Строев брал уроки фехтования. Конь, естественно взбрыкнул, и китаец вылетел из седла.

Стороннему наблюдателю могло показаться, что разбойник почти стоптал русского офицера, но тот только взмахнул рукой, и всадник свалился с коня. Двое других хунхузов осадили коней и настороженно уставились на Строева. Он, как заклинание повторил свою фразу и добавил по-китайски:

- Я заберу этого человека! - указав рукой туда, где пытался подняться на ноги избиваемый железнодорожник.

Бандиты развернули коней и помчались к своим, что-то гортанно крича. Из-за топота коней Антон не смог разобрать подробности, но своё китайское прозвище расслышал. Осторожно приблизившись к разбойникам ещё на десяток шагов, штабс-ротмистр замер.

От группы хунхузов отделилось человек пять, и осторожно поехали по направлению к нему. Остановившись, не доехав до офицера с десяток шагов один из них крикнул:

- А ты смел. Но глуп! - и потянул из седельной кабуры карабин Строев быстро поднёс ко рту левую руку и что есть силы дунул в свисток. От неожиданности кони разбойников "заплясали", а Антон, выхватив из-за пояса оба нагана, открыл огонь. Звуки частых выстрелов слились с паровозным гудком Быстро, и не прицельно, расстреляв патроны в револьвере в левой руке, штабс присел на колено и свистнул два раза. После чего стал методично выцеливать противников. Из подъехавших к нему разбойников в седле остался только один, да и тот, привалившись к шее коня, зажимал рукой рану в плече.

За спиной заскрипел и зашипел останавливающийся поезд. Частая стрельба пограничников заставила остатки разбойников пришпорить коней в надежде избежать убийственного свинцового дождя. К их невезению дорога в этом месте уходила в выемку и до спасительного поворота удалось добраться только одному разбойнику.

Сидя на земле и матерясь про себя, Антон торопливо перезаряжал наганы. "Ну что мешало попросить у Виктора маузер? Этипока перезарядишь - три раза убьют!" - крутилось у него в голове. Зарядив один и засунув второй за ремень, Строев крикнул в сторону поезда: "Двое - ко мне!", - и побежал к лежащему на насыпи железнодорожнику. Тот был жив, но частая стрельба и общая суматоха заставила его искать хоть какое-то укрытие за рельсом. Приказав пограничникам отнести железнодорожника к поезду, Антон стал осторожно продвигаться вперёд, пристально оглядывая склоны окружающих холмов. Услышав за спиной торопливые шаги, он обернулся.

- Ваше благородие, унтер-офицер Серемичный, начальник поездного наряда!

- Ну и сколько у вас в наряде всего человек?

- Без меня - десять! Трое на концевом вагоне сидят, ещё двое - в середине, по сторонам смотрят.

Один из сшибленных из седла разбойников в этот момент застонал и попытался ползти. Унтер быстро подскочил к нему и от души врезал прикладом винтовки по голове.

- Проверьте остальных! - бросил Антон и свистком и взмахами руки дал машинисту команду медленно двинуться вперёд.

Когда паровоз поравнялся с ним, он махнул рукой и крикнул: "Стой!"

- Серемичный!

- Я, вашбродь!

- Двое пусть соберут оружие и вяжут татей, если живые остались

- Уже нет, вашбродь.

- Хм А не поторопился?

- Да к чему они нам, вашбродь?

- Так. Вы двое - дозором вперёд. На тридцать саженей. Поручик!

- Да, господин ротмистр!

- Мы с вами и унтером прикрываем дозор огнём.

- Ну а вы, - Строев повернулся к машинисту - через пять минут давайте помаленьку вперёд.

- Сделаем вашбродь.

.

Когда поезд втянулся в выемку сотни на две саженей, один из дозорных предостерегающе поднял руку.

- Стой! - это машинисту.

- Унтер, пойдём посмотрим, что там да как. Вы, поручик, остаётесь за старшего! Команды свистком, как и раньше.

Подойдя к дозору, они увидели впереди на путях баррикаду, составленную из трёх повозок и пары небольших брёвен.

- Что-то чахлая преграда какая-то - пробормотал Антон, но унтер всё равно расслышал.

- Чахлая не чахлая, а если бы нехристи сотни на две саженей раньше, на дуге, её устроили, да обходчик нас не предупредил, так бы и загремели

Вернувшись к поезду, Строев поинтересовался состоянием спасённого им железнодорожника. Ему сказали что тот пришёл в себя и сейчас находится в первом вагоне где его отпаивают чаем.

- Вы хоть расспросили его? - спросил Антон.

- А как же, ваше благородие, не сумлевайтесь - ответил усатый пограничник лет сорока, - всё как есть рассказал. Он в обходе был, когда китаёз заметил. Ну и тишком-тишком обошёл по холмам. А по часам уж мы подходить должны были Ну, он и метнулся нам на встречу Да куда ему пешему от конного Но предупредил ведь, молодец!

- Сильно ему досталось?

- Порядком. Зубов ему понавышибали, да бока изрядно помяли Но, вроде, ничё боле.

- А сколько всего "краснобородых" было?

- Он десятка три видел.

- Выходит, что мы здесь, пожалуй, половину положили. Вот наглецы. Из пришлых, наверное.

Строев обратился к машинисту:

- Валерий Иванович, что у нас дальше на пути?

- Версты через три мост через Лалинь-хэ, там пост охранный десятка на два солдат. А там уж до Харбина рукой подать.

- Понятно. Ну, давайте малым ходом до завала.

- Сделаем.

- Серемичный! Как подъедем ты с нижними чинами - завал растаскивать, а мы с поручиком посторожим.

Разбор завала занял не больше десяти минут - по предложению помощника машиниста, к повозкам привязали верёвки, которые затем закрепили на паровозе, после чего поезд сдал назад на десяток саженей. Пограничникам оставалось только свалить повозки с насыпи.

.

Дальнейший путь до Харбина не был отмечен никакими происшествиями. Антону, правда, пришлось выдержать нешуточную атаку, предпринятую его попутчицами с целью выяснить подробности нападения. И как ни хотелось ему предстать перед Анной в выигрышном свете, но на вопросы он отвечал коротко и сухо.

- Антон Сергеевич, ну что вы такой бука, право слово? - вопрошала Анечка - Ведь это так интересно, когда в Москву вернёмся, ведь никто не поверит что на нас разбойники настоящие напали! И что я им расскажу, что всё время сидела на полу в запертом купэ и ничегошеньки не видела?

- Анна Леонидовна, поверьте, ничего такого интересного не было. Они немного постреляли, мы - немного постреляли. Они разбежались, а мы завал разобрали. Обычное дело, не война чай

- Ну что вы такое говорите! - в искреннем возмущении Анна даже привстала с дивана, - нас же могли ограбить или даже убить!

- Поверьте, уж этого бы я не допустил ни в коем случае! - с горячностью ответил Антон.

- И правда Анна, как ты могла такое подумать! - пришла на выручку Строеву Мария Владимировна, - в конце концов, для того поезда и охраняют, чтобы пассажиры никакого ущерба не потерпели.

- Ах, мама, но представьте, как чудно было бы рассказать о таком приключении дома! Дикие разбойники, нападение, и молодой офицер, который всех спасает! - тут, Анна лукаво посмотрела на Строева, да так, что он почувствовал, как щёки начинают краснеть.

Но тут за окнами замелькали предместья стольного града Харбина, и Антон, извинившись, ушёл к себе в купэ собирать вещи.

Глава 8

Доложившись в штабе округа, и узнав, что доклад ему предстоит делать только назавтра., Антон с чистой совестью направился на казённую квартиру, намереваясь отдохнуть от дорожных приключений и подготовиться к завтрашнему. Конечно, ничто не мешало ему нынешним вечером воспользоваться приглашением, полученным от Марьи Владимировны и Анны, но по здравому размышлению наш герой решил не торопить события, тем более что в Харбине ему предстояло пробыть ещё три дня. К тому же, сегодняшний вечер Строев планировал провести в местном офицерском собрании, на предмет заведения новых полезных знакомств. Отобедав в одной из многочисленных харчевен (до этого момента он и не подозревал как соскучился по русской кухне), Антон валялся на койке в отведённой ему комнате и лениво проверял свои записи. Громкий стук в дверь отвлёк его от этого благостного, но, в общем-то, полезного занятия.

- Войдите! - крикнул он, садясь на койке.

В комнату вошёл незнакомый корнет с адьютантским аксельбантом и, щелкнув каблуками, отчеканил:

- Корнет Ефимов! Вас, господин штабс-ротмистр, требуют в штаб.

- А что случилось, вы, случаем, не знаете? - поинтересовался Антон.

- Не могу знать! Вас вызывает начальник Округа его превосходительство генерал Чичагов.

"Да уж, к генералу вызывают. С чего бы это?" - подумал Строев.

Быстро приведя себя в порядок, он, на всякий случай захватил папку с бумагами, и вышел вслед за корнетом. К его удивлению, у казармы их ждала коляска, хотя до штаба округа было всего пара кварталов, ну да может у штабных так положено - в колясках раскатывать

.

Войдя в кабинет командующего округом Строев громко отрапортовал , стоя по стойке смирно.

- Вольно. Не тянитесь ротмистр. - генерал указал рукой на один из стульев - Проходите. Присаживайтесь.

Антон сел.

- Что же вы скромничаете, ротмистр?

- Что вы имеете ввиду, ваше превосходительство?

- В одиночку банды разгоняете и поезда спасаете, а в рапорте пишете "рядовая стычка"? Скромность - это, конечно, хорошо. Но о подобном мне хотелось бы узнавать от моих офицеров, а не от генерал-майора Хорвата. Представляете, ротмистр, и часу не прошло, как он у меня был. Между прочим, настаивал, что бы вас наградили за героизм. А вы - "рядовая стычка".