Что и говоритьпогода благоприятствовала задуманному.
Поднявшись на корабль, хевдинг взмахнул рукой с зажатой в ней плетенкою, наполненной светлячками. Гребцы взялись за весла, ориентируя темп гребли по этим световым значкам Александр взялся за румпель или как здесь назывался длинный, упирающийся в рулевое весло, рычаг Тибальд стоял рядом, у мачты, а Ингульф пристроился на носу, до боли в глазах вглядываясь в ночную темень.
«Золотой Бык» крался по лагуне мягко и осторожно, как волк, крадущийся к овечьей отаре. Казалось, весла едва касались воды, и судно скользило по волнам, словно гигантский жук-плавунец.
Влево!
Светлячки в левой руке хевдинга плавно качнулись, и корабль, быстро сработав веслами и рулем, изящно обогнул скалу на вершине которой, в плетеной корзине, горели точно такие же светляки! Светлячками были помечены все, представляющие опасность, камни! В этом и заключалась безумная идея Саши и она срабатывала!
Неслышно вынырнув из лагуны, никем не замеченный «Золотой Бык» взял курс в открытое море. А как только небо очистилось от туч, повернул на юг, к Африке.
Ветер постепенно стихал, волны делались все меньше и меньше, на судне подняли оба парусаквадратный, главныйвелум, и треугольный акатий. Корабль резко прибавил хода, но гребцы не отходили от весел, готовые в любой момент исполнить приказ кормчего Александра.
Небо на востоке светлело, голубело, рыжелоскоро, уже совсем скоро, должно было показаться солнце. Вот показалось! Ударило по глазам сверкающим шаром, зажгло мерцающей бирюзой волны, отразилось в шлемах и металлических накладках щитов.
Ушли! подойдя к Саше, усмехнулся Тибальд. А ты приносишь нам счастье, Рус!
Глава 12. Арника
корабль стоит,
причаленный к берегу,
широкогрудый,
на тяжком якоре.
Осень 439 г. Вандальская Африка
Город вставал из воды чудесным голубовато-зеленовато-белым садом. Мощные зубчатые стены, холм с базиликой и цитаделью, красные крыши домов, мраморные колоннады храмов. И порт. И сотни кораблейот совсем уж мелких челнов до огромных грузовых зерновозов, водоизмещением в триста тысяч тонн. Южное косматое солнце пылало над городом сверкающим шаром. И гул разноязыкой толпы был слышен даже здесь, у причала.
Гиппон! с улыбкой произнес Тибальд. Гиппон Регий! Город короля Гейзериха столица Пока столица. Пока не взят Карфаген!
Он будет взят, я уверен! ухмыльнулся в рыжие усы Эрлоин. А в Гиппоне нам некого опасаться разве только таких же, как мы!
Что ж, хевдинг повел плечом. В трюмах еще осталось немного серебра а это что значит, парни?
Это значитнадо сегодня же прокутить все в портовых тавернах! радостно осклабился здоровяк Видибальд. Все, до последней монеты! Иначе не видать нам удачи.
Верно, есть такая примета, расхохотался Ингульф.
Все-то ты знаешь,
Пираты Тибальда гулеванили в портовых тавернах Гиппона три дня, после чего хевдинг сказалбаста! Хватит пить, пора и заняться делом.
Сезон мореплавания кончается, собрав опухших от пьянства соратников в одной из харчевен, на всякий случай напомнил Тибальд. А у нас пока только один корабль, который скоро не сможет вместить всех наших людей. Эрлоин, ты говорил о каких-то лихих парнях?
Да-да, приосанился парень. Все мои родичи. И хоть сейчас готовы влиться в наши ряды. Только свистни!
Вот видите? А вы пустились в загул! мягко укорил хевдинг.
Детинушка Видибальд хохотнул:
Да не на что особо гулять-то, вождь! Разве что немного расслабиться после всего.
Некогда и расслабляться, предводитель шайки нахмурился, поправив на голове серебряный обруч, сдерживающий буйную шевелюру. Надо искать купцов! И как можно быстрее. Эрлоин, Видибальд, Герульф!
Да, вождь?
Пойдете сегодня в порт. Оденетесь в лохмотья, найметесь грузчиками то есть попытаетесь наняться, думаю, там уже и без вас все схвачено, хевдинг задумчиво погладил бороду. Походите там от корабля к кораблю, вызнайтекто, когда и куда отправляется, какой груз, сколько на борту воинов, ну, все, как обычно. Эрлоинстарший. Да-да! Именно Эрлоин! Слишком уж тонкое дело. Вот, если б надо было набить кому-нибудь морду, я бы полностью доверил это дело тебе, Видибальд! Так пиратский вождь хлебнул из кубка вина и, утерев рукавом туники усы, продолжил: Теперь вы Винегар и все остальныезаймитесь наконец кораблем! Все, кроме тебя, Рус. Я заметилты умеешь пить, не пьянеяпохвальное качество.
Просто напитки не те! Александр ухмыльнулся. Какое-то кислое винишкотьфу!
Поэтому ты и продолжишь пьянствовать на ту толику серебра, что еще осталось.
А что, у нас еще что-то осталось? с надеждой в голосе спросил Видибальд. Клянусь Тором и всеми древними богами, неплохо было бы
У тебя, любезнейший мой, своя задача! в голосе хевдинга зазвучал металл. И от того, как ты ее выполнишь, зависит всё. Понимаешь?
Да понимаю, детинушка смущенно потупился. И все ж может, от меня было бы больше толку в напарниках у Руса?
Ага, скептически ухмыльнулся Тибальд. Чтоб вы на пару уничтожили все запасы вина в этом городишке. Нет уж
И все же мне нужен напарник, твердо заявил Александр. И желательномалопьющий. Ингульф как раз подойдет.
Хорошо, хевдинг согласно кивнул. Бери парня. Начнете с «Пегой лошади» это самая большая таверна в порту, вы ее уже знаете.
Таверна Саша поскреб заросший затылок и задал вождю вовсе уж неожиданный на первый взгляд вопрос: А есть в Гиппоне термы?
Термы? пираты озадаченно переглянулись. Ты что же это, дружище, решил предаться разврату по примеру старых римских патрициев?
Я просто решил, что именно там, в термах, и можно встретить богатых судовладельцев, а не какую-нибудь шушеру из портовых таверн. Ведь среди купцов много римлян, а ты сам говорил, вождь, что в королевстве Гейзериха их не очень-то жалуют. И что же римлянам делать в тавернахждать, когда кто-нибудь из вандалов или аланов начистит им морды?
Да, согласился хевдинг. Я давно приметилты очень неглупый человек, Александр, хоть, наверное, и эллин.
Саша недовольно поджал губы:
Сколько раз уже говоритьрусский я! Рус!
А имя у тебяэллинское! Александртак звали их знаменитого царя, когда-то завоевавшего полмира.
О, ученейший вождь наш! не выдержав, ухмыльнулся здоровяк Видибальд. Все-то ты знаешь.
Эрлоин хохотнул:
Ну, про Александра Македонца всякий знает. Разве что, кроме тебя, дубинушка ты наша заскорузлая. Ну-ну, не обижайся, дружище!
Ладно, добродушно усмехнувшись, детина поднялся, с шумом задвинув скамью. Ну? Так мы пошли, что ли?
Удачи, махнув рукой, хевдинг снова повернулся к Саше. А про термы спросите-ка лучше у служки.
И то верно, Ингульф тотчас же подозвал пробегавшего мимо кабатчика. Эй, любезнейший. Не скажешь ли, где в городе термы?
На виа Сатурналий ну, так когда-то звалась эта улица. Сейчас там, на площадибазилика Святого Петра. Но и термы остались, хотя епископ уж сколько раз грозился закрыть сие гнездо порока Круглое, лоснящееся от жира и пота лицо кабатчика озарилось лукаво-похотливой улыбкой. Что, господа мои, решили попробовать старых римских развлечений?
Помыться просто решиливот что! Александр допил остатки вина и, посмотрев на Тибальда, протянул руку. Прошу выдать серебришка на баню.
Много не дам, достав из объемистого кошеля разномастные монеты, хевдинг высыпал их на стол и старательно отсчитал небольшую кучку. Хватит с вас и десяти денариев.
А на одежду? Саша вскинул глаза. Не можем же мы пойти в термы в термы! в этаких лохмотьях!
Ничего, ухмыльнулся хевдинг. Там все равно все голые ходят.
Термы напарники отыскали сразуне пришлось долго расспрашивать. Дошли до базилики Святого Петра, а там дорогу показал первый же встреченный на паперти нищий. Правда, заглянул в глаза с этакой надеждойподайте, мол, милостыни Не подали. Денег и у самих, считай, не было. Даже в церковь не зашли, хотя возможность такая имелосьоба вовсе не являлись такими уж ревностными христианами: Саша иногда даже считал себя агностиком, а Ингульф был наполовину язычником. Какая тут церковь? Вот в термы сходитьсовсем другое дело! И не для разврата, как, вне всяких сомнений, подумали и трактирщик и нищий, и даже не столько ради делапросто Саше уж очень хотелось помыться! Когда в последний раз в бане-то был? У-у-у-у Нет, конечно, в море купался но это ж разве мытье? А так, чтоб на полке, да с веником В термах, конечно, веников тоже нет, но хоть парная имеется. Хорошо Ингульфупривык ходить грязным, раз в год в речку бултыхнетсяи то за счастье.