Паша, подожди!
Она отошла в соседнюю комнату, и спустя минуту вынесла бумажный сверток размером с книгу.
Что это, Любовь Сергеевна?
Они не смогли это найти. Аркадий Иванович просил, чтобы я передала это тебе.
Мне?
Да, тебе. Он предполагал, что за ним могут прийти, и просил, если это случится, чтобы я отдала тебе.
Спасибо, Любовь Сергеевна.
Павел шел домой расстроенный. Это был донос, или же Аркадия Ивановича вычислили? Пользование радиолюбительской аппаратуройдостаточно серьезное нарушение. Но еще более серьезным преступлением было иметь иное идейное убеждение.
Уже темнело, но до комендантского часа было далеко. Он и не заметил, как добрался до дома. Машинально взглянул на свои окна, и вдруг ему показалось, что штора в комнате двигалась!
Он остановился за деревьями и напряженно стал всматриваться в темные окна. Вроде бы все было тихо, но что-то его удерживало. Спустя двадцать минут стояния на морозе ноги начали коченеть. Вдруг из подъезда кто-то вышел. Это была соседка сверху, тетя Глаша. Большая говорливая тетка, любившая кошек и сплетни.
Ой, Пашка! Ты чего тут мерзнешь?
Да я, теть Глаш, это друга жду, соврал Павел.
Ой, а что их ждать-то, друзей твоих. Они давно уже пришли и сами тебя ждут. Дома у тебя.
Кто ждет? Где ждет?
Ну, я же говорю! Иду это я, значит, спускаюсь по ступеням, а там твои товарищи, как раз в дверь заходят. Ну, в твою квартирку. Я у них спрашиваю, мол, кто такие, а они, симпатичные такие ребята, говорят, что друзья Пашкины то есть твои. Мол, в гости пришли. А ты их здесь ждешь, мерзнешь. Давай уже, беги домой, только не шумите мне там, знаю я вас!
Павлу вдруг стало жарко.
А как давно они меня ждут?
Я же говорю, я песок грязный кошачий выносила, гадят как страусы, проклятые, а они, друзья твои, приветливые такие, улыбаются!..
Во сколько это было, тетя Глаша?
Да уже как будто час прошел. Только, Паша, просили они, ой, как просили, если я тебя встречу, чтобы я не говорила тебе, что они ждут. Сюрприз хотят тебе сделать на день рождения. Так я, слышишь, тебе ничего не говорила! У тебя, оказывается, сегодня день рождения? Поздравляю!
Павел почувствовал, что помимо ног у него начали отниматься все мышцы тела, и это не от холода. День рождения у Павла был летом.
Это сколько-то годков тебе стукнуло, Пашка?
Пятьдесят, не думая ляпнул Павел.
Это как так? А-а! Шутишь, окаянный, смотри мне, шутник. Молоко-то на губах еще. Ишь ты! Пятьдесят!
Павел кое-как взял себя в руки и встрепенулся.
Что пятьдесят? А! Теть Глаш, это так, вырвалось, тридцать мне. И спасибо большое за поздравление! А сколько их, друзей-то пришло?
А я откуда знаю, пойди и сам узнаешь.
Паша начал вертеть головой направо и налево вглядываясь в сумерки. И тут вдруг заметил, что из припаркованной возле соседнего подъезда белой Волги вышли двое типов и не спеша направились в их сторону.
Тебе, Пашка, жениться давно пора. Тридцать лет-то уже! А то ходишь как этот, как его, гей! вспомнила тетя Глаша слово из телевизора, эй, Паша, ты куда?!
Но Павел ее уже не слышал. Он рванул изо всех сил в переулок. Краем глаза заметил, что двое типов с замедлением в секунду тоже бросились за ним. У него фора была метров сорок. Преимуществом было то, что он был местным и знал здесь все закоулки и лазейки.
Павел завернул во двор старого овощного магазина. За магазином был забор, в котором был лаз в соседний двор. Парень нырнул в этот лаз и побежал к соседнему дому, где, как он знал, были сквозные подъезды. Ворвавшись в первый подъезд, он к своему ужасу нарвался на запертую противоположную дверь. Отругав мысленно управдома, Павел начал лихорадочно думать, что делать дальше. Вернувшись снова к центральной двери он, затаив дыхание, выглянул наружу. Вроде бы никого. И только он хотел выскочить из подъезда, как заметил, что из щели в заборе показалась голова одного из преследователей. Павел захлопнул дверь, быстро поднялся на перекрытие между первым и вторым этажом и затаился возле окна. Двое типов вылезли из лаза и остановились в нерешительности. Павел поднялся на второй этаж и судорожно позвонил в первую попавшуюся квартиру. Спустя пару секунд послышался глухой мужской голос.
Ну, кто там еще?
Соцстрах, откройте! прокричал Павел в дверь, первое, что пришло на ум.
Какой, мэ-э, соцстрах? Что надо?
Опрос проводим по страхованию людей!
Какой, опрос, вали, мэ-э, отсюда!
Откройте дверь, пожалуйста, я вам все расскажу.
Послышался щелчок открывающегося замка и перед Павлом возник небритый грузный мужчина средних лет, в засаленной майке и семейных трусах.
Ну?
Мы проводим опрос, какое страхование предпочитает население России. Это займет, буквально, несколько минут. Могу я войти?
А, мэ-э, оно мне нужно? подуло на Павла перегаром через приоткрытую дверь.
Павел полез в карман куртки и вытащил бутылку водки.
Всем опрашиваемым мы дарим ценные дефицитные призы!
Глаза у толстяка пришли в движение.
Ну, раз так, заходи, парень.
Паша быстро вошел в квартиру и захлопнул дверь. Не разуваясь, прошел в кухню, поставил бутылку на стол и вытащил из наплечной сумки ручку и блокнот.
Хозяин квартиры примостился на стуле и, глотая слюну, не спускал глаз с бутылки. Паша тянул время. Он огляделся по сторонам. Обычная неухоженная кухня. Закопченный потолок, отставшие обои по углам стен, грязная посуда на столе и в раковине.
Ну? дыхнул перегаром хозяин.
Тянуть времявот что нужно было Павлу, тянуть время как можно дольше.
Где у вас туалет?
Зачем тебе? Давай, мэ-э, задавай свои вопросы и сваливай.
Павел раскрыл блокнот и взял ручку.
Ваше имя?
Саня.
А полное имя?
Мэ-э Александр.
Полное, в смысле, фамилия, имя, отчество.
Муравьев-Амурский Александр Евстафьевич.
Паша сделал вид, что старательно записывает в блокнот.
У вас редкая и благородная фамилия. В 19-м веке жил граф Николай Муравьев-Амурский, губернатор Восточной Сибири. Вы случайно, не его потомок?
Чего?
Так, ладно, извините.
Где-то в соседней комнате бубнил телевизор.
Каким телевизором пользуетесь?
А что? Я его купил за свои, кровно заработанные! напрягся хозяин.
Вы не волнуйтесь! Если сгорит ваш телевизор, соцстрах заменит вам на новый. Поэтому мне и нужно знать модель.
Мэ-э Рубин. А можно написать, что у меня Электроника ВЛ-150?
Можно.
Пиши! Электроника ВЛ-150, две штуки!
Ага, так и записал, две штуки.
Парень, а ты мне все больше нравишься!
Спасибо, работа у нас такая, нравиться людям.
Может по сто грамм?
На работе нельзя, Александр Евстафьевич, начальство ругает.
А давай, я соседа приглашу, и ему задашь свои вопросы. У тебя для него водка будет?
Не положено. Следующий вопросгде и кем работаете?
В ЖЭКе сантехником.
Кем хотите работать?
А что, соцстрах, мэ-э, и работу мне может подогнать?
Конечно! Любую должность!
Мэ-эээ он почесал затылок, начальником ЖЭКа хочу!
Отлично, так и запишу. Как только место освободится, будете начальником.
Офигеть!
Семейное положение?
Чего?
Жена, дети есть?
А-а Не, нету. Холостяк.
Жену хотите?
Чего?
Ну, в смысле, соцстрах может подобрать для вас жену.
А, мэ-э, она мне нужна?
Вдруг в дверь настойчиво позвонили. Павел побледнел. Хозяин встрепенулся и поднялся со стула.
Кого еще несет?
Александр Евстафьевич, не нужно открывать, давайте лучше закончим опрос!
Но хозяин что-то буркнул нечленораздельное в ответ и пошел к двери.
Кто там?
Павел быстро закинул блокнот и ручку в сумку, напялил шапку и бросился к балкону. По пути схватил со стола бутылку водки. Открыл балконную дверь, выскочил и посмотрел вниз. Балкон выходил на противоположную сторону от центрального подъезда. К счастью для себя, Павел заметил под балконом снежный сугроб, заботливо сооруженный дворником. Не раздумывая ни секунды, он перемахнул через перила и приземлился в сугроб. Вылез и сломя голову пустился бегом в темноту переулка. Уже находясь, практически за углом соседнего дома услышал благородный крик выскочившего на балкон графского потомка Муравьева-Амурского Александр Евстафьевича.