Неужели там все настолько плохо?
Асмодей перенес меня на кровать.
Я все тебе расскажу, но позже, чмокнув меня в висок и пригладив мои волосы, он накрыл меня мягким пледом.
Хоть на улице и расцветало полуденное солнце, но нервное истощение взяло свое: под мое судорожное дыхание и всхлипы глаза стали закрываться сами собой.
Только пообещай рассказать до появления Айвены.
Обещаю.
И я сдалась на милость сна в теплых объятиях практически чужого мне человека.
Глава 7
Прекрасный, звучный, наполненный невероятным теплом и трепетом голос, сквозь утреннюю дрему нежно пощекотал мой слух, пробуждая вместе со мной и мою энергию.
Я непроизвольно улыбнулась и медленно приоткрыла один глаз.
Возле меня на краю кровати сидела сияющая серебром, похожая на видение женщина. Я улыбнулась шире и зарылась лицом в подушку, смущаясь своего заспанного лица, наверняка опухшего после вчерашней истерики. Но тут же почувствовала на своем плече мягкую теплую ладонь.
Мирослава
Тут в моем мозгу сложился окончательный пазл, и я резко подняла голову, морщась от пронзительной боли в висках.
Айвена?! ошарашенно спросила я, глядя во все глаза на свою биологическую мать, вернее, на ту женщину, которой она стала. Одно слово вертелось на языке, чтобы ее описать: царственная!
Но женщина как будто не заметила моего волнения. Она даже не поменялась в лице, и искренне улыбалась мне поразительно открытой и чистой улыбкой.
Я вернулась еще вчера ночью. Но не решилась тебя потревожить. Я слышала, ты в последнее время плохо себя чувствуешь?
Айве нежно коснулась моего подбородка и провела пальцами по щеке. Не понимаю, почему, но этот жест заставил меня напрячься еще больше. Возможно, потому, что меня угнетало знание того, что моя собственная мать хочет от меня избавиться.
Я не спешила отвечать. Внимательно смотрела в такие же зеленые, как у меня, глаза и пыталась понять, что скрывается за их теплотой. Неужели только холодная расчетливость?
Есть немного, сухо ответила я. Напала небольшая депрессияЯ нервно улыбнулась и пожала плечами: Ничего особенного.
Но Айвену мои слова явно не убедили, и она слегка с иронией спросила:
И поэтому ты отменила Игры справедливости?
МммЯ оторопела. Но Айве развивать тему в этом направлении не стала.
Я знаю, что развеет твое плохое настроение. Она поднялась и подошла к столу, на котором я заметила небольшую украшенную изумрудами шкатулку. При этом пока Айве шла туда и обратно, я ненароком ею залюбовалась. Ее серебристый струящийся наряд и длинные, завитые в крупные локоны волосы, обрамляющие лицо и удерживающие изысканную витиеватую корону из яркого сверкающего серебра, делали ее величественной, невероятной, а также настолько соблазнительной и красивой, что у меня просто перехватило дыхание. Эта женщина сильно контрастировала с той, которую я видела в последний раз: казалось, что запуганность, сломленность и затравленность никогда не были свойственны этой прекрасной и статной особе, что с рождения ее окружали только роскошь, богатство и неимоверное счастье. Видеть мать так близко и не иметь возможности показать свою радость было неимоверно тяжело.
Мирослава, открой. Она протянула мне шкатулку. Мои пальцы ощутили прохладную шероховатую поверхность неограненных камней.
Что в ней?
Подарок на твою свадьбу, улыбнулась Айвена и затаила дыхание вместе со мной. Но если она перестала дышать от предвкушении, то я от ужаса.
Но
Сначала открой. Все протесты потом.
«Прекрасно. Значит, Славдий не врал насчет свадьбы»
Я протяжно выдохнула и откинула тяжелую крышку.
Мне показалось, что воздуха вокруг стало не хватать, и я тут же захлопнула шкатулку. Айвена озорно мне подмигнула:
Как я и обещала очень, очень давно.
Я снова откинула крышку и осторожно взяла медальон, похожий на тот, что когда-то изобрел Астар. За одним небольшим исключением: его форма изменилась, теперь это был не круг, а его половина, но от этого медальон не стал менее мощным. Энергия его ощущалась, практически так же, как и у его собрата, который я заметила на шее матери. И еще одно отличие: медальон не исчерпывал мою силу. Теперь эта вещь несла другой, положительный заряд, что ощущалась на уровне инстинктов. Я даже представить не могла, что медальон можно разделить, не потеряв его силу и изменив его свойства.
От мощи, находящейся в моих руках, я ощутила легкое покалывание и приятную вибрацию, призывающую к немедленным действиям. Но не успела я как следует насладиться до боли желанной вещицей, как медальон, а вместе с ним и шкатулка, исчезли из моих рук.
Его ты получишь только после свадьбы, когда станешь полностью независимой от меня.
Поборов разочарование и мимолетное раздражение, я закусила губу.
Знаю, ты не прочь получить свой подарок сейчас, но я не могу нарушить наш уговор, иначе, Мирослава, ты забудешь о своих обязательствах. Как было не единожды.
От прозрачных намеков и новости, что меня собираются выдать замуж без моего согласия, я почувствовала себя паршиво. Неоднозначность ситуации выбивала из колеи. Я даже не знала, что на это ответить. Заявлять о том, что я ни за какие коврижки не собираюсь надевать подвенечное платье, не имело смысла. Брр, меня даже передернуло от омерзения, когда я представила себя в роли покорной жены незнакомого человека. Рассказывать о себе сейчас было бы самоубийством. Поэтому лучшее, что я сейчас могла сделать, это с глуповатым выражением лица смотреть на заветную шкатулку, как на ящик Пандоры.
Наконец, ощутив, что молчание затянулось, я коротко произнесла:
Да, конечно.
Хорошо, Мирослава, вижу, твое настроение улучшилось. Надеюсь на твою вежливость и снисходительность в отношении принца Рьяха Ми Дэ Адэнэха.
Не имя, а фарш из звуков
Айвена укоризненно на меня посмотрела, величественно приподнялась и направилась к выходу.
Мирослава, только прошу, не опаздывай на ужин.
***
После ухода Айвены чувство безысходности стало ощущаться острее. Спасибо тебе, Вселенная, за классные подарки судьбы! Только свадьбы мне не хватало тем более с каким-то там принцем по имени «Ряха-в-Хламиде-из-Меха»!
Итак, что мы имеем на сегодняшний день? Я стала загибать пальцы. Ну, во-первых, Айвена пока не знает, что я уже не та Мира, и выдает меня замуж за какого-то важного хрена с другой планеты.
Во-вторых, мой братповернутый на голову извращенец. Что с этим можно сделать? Только смириться.
В-третьих, я сама не лучше: во мне живет часть темной энергии, которая подпитывает мою злость и делает меня неадекватной. Хотя, если подумать, в моей сестре Лидке, скорее всего, тоже жила подобная тварь, которая делала ее тем, кем она была: неадекватной, параноидальной социопаткой, которой сносило крышу от загробной музыки с дико орущим солистом. Может, такая музыка теперь придется по нраву и мне? Надо попробовать.
Я непроизвольно улыбнулась. Хоть моя сестра и была тем еще чертенком, я ее обожала, глубоко в душе, тихо и неприметно, и, в какой-то степени, даже завидовала ее открытой дерзости, которую она проявляла в обществе, идя против системы. Боже, я только сейчас осознала, как по ней соскучилась! И по моим родителям, которых даже в сложившихся обстоятельствах я не могла назвать чужими. Они забрали меня, вырастили, выучили, относились порой даже лучше, чем к родной дочери. И не важно, что все изменилось и перевернулось с ног на голову: Миридовых я всегда буду чтить, уважать и считать моей настоящей семьей.
Я резко вскочила с кровати, зная наверняка две вещи: что должна навестить их, прежде чем появиться на ужине и познакомиться с женихом. И знала, кто мне может помочь в этом. Переполненная радостным предвкушением, я наскоро приняла душ, сменила один черный костюм на другой и пошла разыскивать Асмодея.
За дверями моего верного стража не оказалось.
Эй, ты?
Что угодно госпоже? Охранник, подменяющий Асмодея, почтительно поклонился.
Где Асмодей?
Его забрала с собой повелительница миров Эвелин, моя госпожа.
Эта информация меня насторожила.
А зачем, не знаешь?
Простите, госпожа, но об этом мне ничего не известно.