Я усмехнулся:
Это можно исправить. Прямо сейчас.
Поздно. Твой «крипт» переписан. Жить вчерашним днёмнарваться на демпфер.
И что же мне делать? в отчаянии закричал я.
Мы почти пришли.
С вершины пригорка открылся вид на небольшую церквушку. Маленькую, но всю такую чистенькую, яркую, как игрушечную. Каменные стены были оштукатурены и побелены, окна забраны цветной мозаикой, купол луковкойзолочён. Ворота храма были открыты. Для меня, что ли?
Мы зашли в храм. И пока я хлопал глазами, разглядывая фрески, батюшка переоделся в ритуальную спецовку. Потом он проводил со мной разные причитающиеся обряды. Я хоть и верующий, но в ритуалахне силён.
И когда всё закончилось, он обнял меня, как родного, благословил меня и сказал:
Иди, Витя, с Богом! Теперь ты поймёшь, что надо делать. Проснись, Витя! Проснись!
Прощальный ужин
Это был сон. Просто сон. Галлюцинация, вызванная болевым шоком и кровопотерей. Не было никакого батюшки, не было единорога, не было храма. И беседы не было. Это я сам с собой общался в бреду. Я понял это, когда сел и осмотрелся. И очень расстроился. А потом подумал, что глупо сожалеть о том, чего и не было. Глупеетолько о том, чего не будет.
Статус! приказал я.
Все с удивлением смотрели на меня. Да, хорошо воинствоизодранное, в крови, грязнющее! И у всех, как у вампиров, рот в засохшей крови.
При команде «статус» доложить обстановку! снова приказал я.
Это не по уставу! буркнул Громозека.
Поговори мне ещё! Встать! Смирно! Статус!
Он стал докладывать, но я не слушал. Не для того строил. Я и своими глазами всё вижу. Я их построил и этим направил моральное состояние в нужное мне место, вынув его оттуда, где оно было.
Слушай сюда, приказал я, когда Громозека закончил, разделываем тушу зверя, грузим всё в бэтер и возвращаемся. Сегодня у нас пир! Прощальный. Заотдыхались мы.
Потом подошёл к Прохору, покрутил его:
Хорошо починен, сказал я. Дарья Алексеевна, выношу вам благодарность от лица командования за возвращение в строй личного состава.
Фу, какой ты скучный, скривился Громозека.
Я рассмеялся:
А на самом деле, я очень рад, что всё обошлось! Ребята, как же мы лоханулись!
Ну, вот, а тостаршину включил! Громозека подскочил и обнял. Следом налетели и остальные.
Пришлось наводить порядок:
Так! Почему не выполняется моя команда? Кому вынести выговор в личное тело с печатью в грудную клетку?
Люди занялись деломперетаскиванием разделанной туши медведя в БТР. Только тогда я осмотрел себя. М-да, красавчик! Хотя раны и были сращены выше всяких похвал, но синюшные тройные полосы пролегли от ключицы до поясного ремня. То же и на спинеот лопатки к плечу. Такой вот автограф мне оставил хозяин тайги. Вопрос был по шнурку, что держал крестик на моей шее. Шрам пролегал прямо под ним, но шнурок был цел. Может, отклонился?
Шнурок этот невозможно повредить. Он не материальный. Одна видимость. Он сам распадётсясказала, подойдя, Даша.
Я помню, за сутки, я обнял её, спрятав лицо у неё на груди.
Что случилось? встревожилась она.
Я не знаю, может, это просто сон, а может, я единорога видел.
Единорога? А с ним не было медведя, тигра и старика?
Он не старик.
Так ты его видел! подпрыгнула она.
Это был сон.
Он всегда приходит во сне.
Может быть, пожал я плечами.
В разных обликах он является. Всем по-разному. Кому в виде великана, комустариком со свечёй и филином, комуподростком
Подожди, великан и старик со свечёйэто же сказочный Святогор.
Она посмотрела на меня так, как смотрят на ребёнка, что вслух удивляется очевидным вещам.
Он помог тебе?
Чё-то я и не понял, опять пожал я плечами, помог он или ещё больше запутал.
Я отпустил Дашу, поднялся, сорвал остатки гимнастёрки со своих плеч, посмотрел на эту окровавленную тряпку и бросил её в чёрное пятно, оставшееся от разделанного медведя.
Пошли, Ведьма!
Пошли, Странник.
Ох и радости было! Мясооно всегда ценно, дармовая дичьособливо, а медвежье мясо и жирвообще считались лечебными. Собрался весь посёлок, Даша распределяла тушу. Я обратил внимание, что из мужского пола только мальчишки и два деда древних, одного из которых я уже зналон медведю молился. На мой вопрос Даша сделала удивлённое лицо:
Война же. Кто воюет, кто лес заготавливает. Проша вот воюет, а старшийбригадир на лесозаготовке. Он же механик. Там он один с тракторами может управиться. Потому и бронь дали.
Прохор говорил, что он за брата пошёл.
Так ему и сказали. Завет отцанепререкаем. Он знал, что пути ваши пересекаются. А у старшего даржелезку оживлять. Не людей.
А где его семья?
Так вот они! Этожена, а детивон, с моими перепутались.
Немудрено перепутать.
Родня же.
Захотелось шашлыка. Никогда не едал шашлыков из медвежатины, но с удивлением понял, что шашлык для менянепременный атрибут любого застолья под открытым небом, для нихневидаль. Сам и занялся. Дед-медведепоклонник мне отсёк самого нежного мяса, сам нашёл ёмкость для маринования: перец, соль, уксус, лук и остальная зелень проблемой не были. Захотелось замариновать в майонезе. А майонеза нет. Не беда! Опять же, уксус, перец, сольесть, подсолнечное масло и яйцатоже в достатке. Сложности возникли с лимоном. Но небольшие сложности. Нашли. Как? Сие мне не ведомо. Посадил пару шустрых девочек взбивать яйца, руководил ими до получения майонеза. Боялся, что без миксера не получится. Получилось.
Посёлок наполнился дурманящими запахами. В каждом дворе что-то готовилосьэтакая кооперация и разделение обязанностей. А к вечеру стали на лугу составлять столы, накрывать их скатертями домоткаными и блюдами с праздничными яствами.
Сам мариновал, сам же и готовил шашлык, окруженный плотной группой мальчишек, весьма любопытных и не умолкавших ни на минуту. Их интересовало всё, они меня просто одолели вопросами. И про жизнь в России (именно так они и выражались, как будто тут не Россия), про войну. Особенно про войну. Но и помогать не отказывались. Делали всё споро и ловко. Молодцы. Хорошая смена растёт. Когда шашлык был готов, в угли закопали картошку.
Прежде чем сесть за стол, сходили на реку ополоснуться. Яв эскорте гомонящих пацанов. После помывки одел данную Дашей рубашку-косоворотку. Расшитую узорами. Парадно-выходную. В плечах пришлась впору, а вот в поясе был приличный запас. Вот так вот и сел за стол по правую руку от Даши. В таком вот видекосоворотка, камуфляжные штаны и берцы, пережившие все мои злоключения. Справа от меня расселись мои спутники, напротивместные. Детик краям.
Первый тост произнёс самый старший из присутствующихдед-медведепоклонник. Ессно, за победу. Пили, стоя, прозрачную, как слеза, самогонку. Этот уральский виски был крепок, как спирт. Первач! Ах, да, это в фильмах самогонмутный. Я такого мутного не пил никогда.
Ну, как говорится, меж первой и второймуха не пролетела. Встал я. Поблагодарил Дарью Алексеевну за «ремонт» личного состава доблестной Красной Армии и тост поднял именно за неё:
Если нас с боя не будут ждать такие уголки Родины, как у вас тут, не ждут такие красавицы и такие прелестные дети, воевать не за что!
Третиймолча и стоя.
А теперь можно и жевнуть!
Только вот бедачто-то запьянел я. Да не как-нибудь, а стал песни горланить. И про грохочущие на поле танки, про девушку, что не узнает геометрии конца танкиста, про чёрного ворона, про кающегося и плачущего демона, спрашивая, станет ли ближе его нам кто-нибудь?
Про демона песня убила всех. Мне посоветовали закусывать и запели сами. А потом опять пел я. Про коня, с которым пойдем по полю, потому что любим Россию. Вот эту песню Матвиенко приняли. Ну, тогда продолжим из репертуара Любэ, благо Кадет и Громозека уже знали их и пели хором.