- Не пойдеть - возразил Хорь.
- Почему? - подначил его Паштет.
- Тащить не надо минак. Во-первых строках маво письма, дражайшая тетинька, ответственно заявляю, что если попаданец идет в 41 год¸ то там с минами он не встретится. Их в то время было выставлено ноль, да хрен вдоль, извините за выражение. Так что нефиг ему париться. Во-вторых строках - самая лучшая саперная подготовка для нуба в этом деле - увидел - отойди и не трогай. Вообще не трогай. А уж тем более не лезь разминировать.
- А если наступишь на мину? - спросил Паштет.
- Тогда неплохо иметь с собой пару санитаров в отдалении и лазерет, куда санитары тебя принесут быстро - пожал плечами Хорь.
- Нет, я в смысле - как в кино - наступил если и не сойти. Видел такое не раз - пояснил будущий попаданец.
- А, этот бред "пока стоишь на мине - она не взорвется" - усмехнулся широкоплечий, да и остальные выразили физиономиями разной степени презрение к творцам кина и сериалов.
- Черт их знает, дураков, кто такую ерунду придумал, но точно не саперы. Креаклы какие-то. Писаки сраные. Нет таких мин, которые срабатывают от схода с них. От слова вообще. Вот от того, что наступили - полно. У прыгающих мин есть задержка в несколько секунд. А сошел ты с нее или стоишь - разницы нет. Как наступил или проволочку дернул - процесс пошел - вздохнул широкоплечий.
- То есть все, что наснимали - все чушь?
Влад вздохнул, потянулся за укропом. Доктор грустно усмехнулся. Хорь изобразил лицом что-то вроде "Божеж мой, божеж мой!" Широкоплечий же просто кивнул и ответил:
- Самая настоящая стопроцентная чушь. Патентованная. Ты вообще представляешь, как эти прыгающие мины работают?
- Ну, не очень - признался Паша.
- Как одноразовый миномет. Или - проще говоря - как патрон.
Тут человек с колючим взглядом продемонстрировал Паштету обычный патрон 12 калибра.
- Есть внешний корпус- стакан, он выполняет роль гильзы. Есть заряд пороха вышибной. Есть внутренний стакан с толом и шариками, или рубленным железом или еще чем ненужным, но увесистым. Ну и капсюль в патроне, или несколько детонаторов в мине. Нажимного или натяжного действия. Впрочем - в каждом детонаторе капсюля тоже есть.
- Проволочки?
- Да. Ты за них дернул, вырвал чеку, ну или наступил, если там нажимного действия - и услышал щелчок. Сработал капсюль в детонаторе. Потом четыре-пять секунд ты живешь прежней жизнью. Пока горит капсюль - замедлитель и огонек прет к пороховому заряду. Дальше порох пыхает между двумя стаканами и внутренний стаканчик со шрапнелью вышибается из внешнего. Как пуля из гильзы. Жбан с шрапнелью взлетает вверх и бахает, как только его замедлители прогорят. И твоя жизнь сильно меняется, потому как за эти четыре секунды убежать далеко не получится, а банка с шрапнелью рванет на высоте полутора метров. И накроет все вокруг в радиусе метров тридцать. Густо накроет. Потому если стоишь ты на мине и достаточно тяжел, чтобы заряд не вылетел - полкило тола долбанет у тебя под ногами. И этого хватит, даже если ты - слон.
- Были мины с тросиками - напомнил Хорь.
- Да, такие не сработают, если на них стоишь. Даст по ногам вышибным зарядом, что тоже не сахар, но все ж не так. Но мы же про 41 год говорим? Вооот... А кино... Там творческая братия даже википедию не читает, чего говорить. Одна буйная фантазия режиссеров и сценаристов, которые к военному делу никакого отношения не имеют. Не суди по нашим современным фильмам о войне. Стопроцентная хрень в 99 процентах случаев. Лучше уж про трансформеров смотреть, реалистичнее. Ладно, вроде как все съели, не пора ли и честь знать?
- Да, можно уже...
Все зашевелились, впрочем, было видно, что сборы уже отработаны многократно, потому без суеты и быстро публика замела за собой все следы, собрала в пару мешков мусор и стала прощаться. Паштет прикинул, что ему из всех, выразивших желание залезть в портал "на 1941 год", подходит только Хорь. Взял у него номер телефона, обменялся координатами со здоровяком - доктором, чьи познания в истории сильно поразили, и поспешил к своему приятелю, уже загрузившему стволы в машину.
- Ну как? - спросил водитель, трогаясь с места.
- Здорово. Очень понравилось, так что большое спасибо! - искренне ответил Паштет. Он вообще считал, что если хочется человека похвалить, то лучше так и сделать.
- Тогда ладно. На следующие пострелушки звать?
- Обязательно. Только мне неудобно сегодня было, что на все готовое явился.
- За патроны же ты расплатился. И чай твой выпили весь. Лучше ты Сереге спасибо скажи, что он тебя сосватал - ответил латник, объезжая старательно особо мощную выбоину в дороге.
Паштет сообразил, что имеется в виду тот бугуртщик, который просил приглядеть за немцами - реконами. Собственно он и дал наводки на эту странноватую, но симпатичную компанию, как и на конюшню, к слову. Действительно, забыл поблагодарить толком, нехорошо вышло.
- Это да, надо. Как пересечемся, так обязательно пиво проставлю - заметил Паштет.
- Не понадобится. Не пьет нынче Серега пиво - хмуро ответил водитель.
- Не может быть! - удивился без задней мысли будущий попаданец. Серега и пиво по отдельности не представлялись никак.
- Еще как может. И насчет пересечься - в ближайшее время вряд ли что будет такое - буркнул рекон, крутя руль.
- Да что случилось-то? - почуял что-то очень нехорошее Паша.
- А навести его, он рад будет, скучно ему в хирургии лежать - огорошил ответом бугуртщик.
- Фигасе! - только и нашел, что сказать Паша.
Глава восемь - про больничные дела.
Любое доброе дело всегда сложно начинать, и при этом как-то неудобно, что вот, ни с того, ни с сего делаешь доброе дело. Гадость всегда почему-то сделать проще. И особенно неловкость чувствуют люди, которым надо посещать больного в больнице. Добавляется еще компот из разных чувств, то, что идешь к человеку, который болеет и ему плохо, а тебе, здоровому, наоборот вроде как. С другой стороны сама больница намекает, что и ты такой же в общем уязвимый и чуточку страшно, что можешь сюда же загреметь и чуточку приятно, что пока еще не. А вот тот, к кому идешь - таки да!
Паштет был обычным человеком и испытывал это чувство в полной мере. Хорошо еще, что Серега-латник уже перешел в разряд ходячих пациентов, дело видимо шло на поправку. Но пока Паша добрался до искомого отделения - уже успел устать от волнения. Дурацкие бахилы, невнятная поноска в руках - вроде как идти без ничего - неловко, а что нести - тоже непонятно, потому взял с собой яблок и теперь сомневался в правильности выбора. Серега всегда плотно ассоциировался у Паши с пивом. Но вроде как в больницу с пивом идти нехорошо. Как бы еще на яблоки не обиделся...
Вроде бы в больнице было и чистенько и светло и пару раз симпатичные медсестренки попались, но все как-то тут Паштета смущало. И запахи лекарственные, бахилы дурацкие и люди всякие - большей частью не в медицинской униформе, да еще грозные наименования на табличках. Наконец, добрался до отделения хирургии за номером два, где и лечился знакомый латник. Собственно, ничего удивительного не было в том, что знакомец загремел к хирургам. Паша был совершенно уверен, что огреб таки его приятель по башке или алебардой или там палицей какой. Ничем иным такого здоровяка невозможно было бы загнать к хирургам. Спросил у строгой и совсем несексуальной медсестры на посту где такой-то обретается и зашел в указанную палату, ожидая увидеть роскошную чалму из бинтов. Вроде даже такую повязку называли "Шапка Гиппократа".
Потому вид Сереги-латника с совершенно целой башкой, но какого-то при этом скрюченного, пришибленного, сильно удивил. Паштет даже украдкой, но внимательно оглядел короткостриженную голову приятеля. Определенно - ничего с верхней частью тела, то есть отростком под названием "голова", у пациента не происходило.
- Привет, Серега! - неловко поздоровался Паша.
- И тебе того же. Заранее предупреждаю, если спросишь это дурацкое "Ю окей?" - я тебя стукну по лбу. Задрали уже, шутники хреновы! - буркнул болящий.
- Ну, было бы "окей", ты бы здесь не сидел. А кто тебя донимал?
- Да ребята из команды как сговорились. Ладно, пойдем прогуляемся немножко - предложил латник.
Паша окинул взглядом палату человек на шесть, причем явно все койки были заняты, потому как на них сидели и лежали мужеска пола особи разного возраста, разного телосложения и разных привычек. Пожалуй, общаться в такой аудитории и впрямь было неудобно.