Перекусить? улыбнулся я. С удовольствием!
* * *
Войдя в заведение общепита, где всётяжелая мебель, округлые витрины да буфетчица в строгих кружевах, хранило стиль пятидесятых, я прежде всего высмотрел для себя столик в углу и застолбил место, сложив куртку на стул. Отсюда всё видать, даже мощные колонны не застят вход.
Спецбуфет открылся ровно в одиннадцать, и двое-трое чинов, особенно оголодавших, степенно выстроились к кассе. Я занял очередь.
Спинка осетра с огурцом Свекла с брынзой, чесноком и майонезом Оладьи со сметаной Два хлеба и чай.
С вас семьдесят пять копеек, прощебетала кассирша, выбивая чек на раритетном, лязгающем и звякающем агрегате.
Засев в засаде, я не торопясь вкусил от щедрот ЦК, безразлично поглядывая на входивших. Уработались, бедолаги. У них обед в час, решили потренироваться
Да Здесь не бывает просроченной рыбки, черствого хлеба или заветревшейся колбаскивсё наисвежайшее и только высшего сорта. Может, потому и не выводятся подпольщики? Одним мучительно больно расставаться с номенклатурными бонусами, вроде спецмагазинов или спецсанаториев, а другие и вовсе жаждут монетизировать блага
Я вдумчиво жевал отменную осетрину, когда в буфет заглянул Дайнеко. Будто копируя меня, он обшарил столики настороженным взглядом, и заворковал с хихикающей девицей за прилавком.
Я опустил глаза, разделывая вилкой горячую еще оладью. Что-то уже и есть расхотелось
«Надо, Миша, надо!»
Без охоты дожевав, выхлебал чай. М-да
Мне не потребовалось даже заглядывать в глаза Виктору-Чеславу. Дернув уголком рта, мыслью погрузился в его «комплекс нейронных состояний»как в смердящую клоаку. Хотелось плеваться и поскорей очистить память от налипшей мерзкой слизи.
«Успеешь!»осадил я себя.
Неторопливо натянув куртку, я вышел, не глядя на Дайнеко, и поднялся к кабинету Пельше. Арвида Яновича я видел лишь однажды, в тот самый день, когда договаривался с Политбюро о правилах игры, и не сразу узнал в пожилом мужичке с зачесанными редкими волосами могущественного председателя Комитета партийного контроля. Переболев, Пельше еще больше усох, телесно приближаясь к состоянию мумии, но в зорких глазах по-прежнему горел зловещий огонь. Такой человек не предаст. Но и не пожалует.
Михаил? скрипуче спросил председатель КПК вместо приветствия. Входите!
Кабинет Пельше мерял шагами Андропов.
Ну? выдохнул он, скрипя подошвами на развороте.
Настоящее имя Виктора-ЧеславаШон, сдержанно доложил я. Он ирландец, живет в США. Позывной«Сегундо». На его счету десятки убийств. Сколько он наших прикончил, точно не скажу, но первым стал реальный Дайнеко. «Сегундо» закопал его в какой-то пуще то ли Беловежской, то ли Налибокской. А вот на кого Шон работает, я так и не понял. Не на разведку, точно. Это наемный убийца экстра-класса, ему платятон выполняет задание.
Пельше яростно выругался по-латышски, стискивая кулачки, а Ю Вэ шагнул к телефону, быстро набрал номер.
Готовы? отрывисто сказал он в трубку. Берите его!
Андропов снова пошел круги описывать, а Пельше сердито насупился, горбясь и глядя в столешницу. Истекла минута Пошел обратный отсчет второй Третьей
Негромкая телефонная трель прозвучала, как сигнал тревоги. Юрий Владимирович рванулся к аппарату.
Да! Что?.. он обмяк. Понятно Да, конечно.
Замахнувшись трубкой так, словно хотел расколотить телефон, Андропов сдержался, и медленно, бесшумно вернул ее на рычажки. Усталое лицо перекосила судорога.
«Сегундо» успел куснуть капсулу с ядом, глухим, дребезжащим голосом доложил он.
Уш-шел, пёс! прошипел председатель КПК, бессильно шлепая по столешнице.
Собакесобачья смерть, тяжко упали слова.
Четверг, 8 декабря. Ночь
Северный Йемен, Хамис-Мушайт
Зима, называется Днем под двадцать пять тепла! Правда, ночью холодаетаж до плюс тринадцати. Пустыня
Зенков оглядел отбитый у саудовцев аэродром. Ну, это только так говорится«оглядел». В режиме светомаскировки не много высмотришь. Мелькали, правда, кое-где тусклые огоньки. Иногда даже дверь распахивалась, выпуская желтый накал лампочек.
В темноте особенно четко разносился гортанный арабский говор, в него вплетался звонкий испанский, прикладывался ёмкий русский. Профырчал «УАЗик», окатывая фарами белый фюзеляж «Ил-76». Но не советских, а иракских ВВСвместо красных звезд на крыльях зеленели треугольники с арабской загогулиной. И тишина
Лишь однажды ее смял взлетающий «мигарь»двигун загрохотал на форсаже, заревел, выпуская дрожащий голубой пламень, «гофрированный» фазовыми пережатиями. Истребитель прокатился по ВПП, легко отрываясь от земли, поджимая лапы-шасси, и канул в ночь.
Женька подумал, и залез на теплую броню БМД. Едва он притулился к башне, как зашуршал песок под энергичными шагами, и полоснул луч фонарика.
Дай руку, сержант, прокряхтел Марьин. Уцепившись, капитан запрыгнул, и устроился рядом. Ух! Ну, как тебе тутошние пески?
Да такие же! фыркнул Зенков. Только желтые. Товарищ капитан А скоро нам туда?
Скоро, в офицерском тоне зазвучала серьезность. Хм Ты, говорят, после дембеля в училище намылился?
Намылился, утвердительно кивнул Женька.
Ну, и правильно. Одобряю! Не сопляком поступишь, а «дедом» Смотри, сержант, вся операция, конечно, секретная, но мы же десант! Должны знать свой маневр. Аль-Хамдинаш человек, русских он уважает. А что йеменцы встали на тропу войны Так, правильно! Саудиты первыми начали. Ничего себе, заявочкипрезидента грохнуть! Ну, вот и ответка прилетела Я, правда, думал, что всё Хиджазом и закончится, ан нет Иракцы, похоже, «второй фронт» открывают. Могу спорить на что угоднохотят оттяпать у саудовцев нефтеносные районы в Эль-Хасе! Это там, на востоке, у Персидского залива
Ух, ты Ничего себе растерялся Жека. Так это ж они Они так всю карту перекроют, что Ну, молодцы! Это ж сколько нефти загребут!
Вот-вот А ты заметил, сержант, как местные реагируют на «захватчиков и оккупантов»?
Да радуются!
Во! И так вездесаудиты местных за людей не считают. И на восточном побережье та же картина. Там, на границе с Ираком, шииты живут, так их в Эр-Рияде даже за мусульман не держат! Гнобят по-страшному, вплоть до резни. Вот туда нам и дорога В тех местах один шиитский шейх проживает, зовут его Хасан аль-Саффар. Он второй год партизанит, гоняет саудовцев, дает жизни ихним карателям! Вот мы ему и поможем А на границе кучкуются иракцы Три танковые дивизии«Навуходоносор», «Медина» и «Хаммурапи»!
А мы все равно будем первыми! воскликнул Зенков.
На то и десант! ухмыльнулся Марьин. «Никто, кроме нас!»
Глава 10
Пятница, 9 декабря. Вечер
Москва, улица Малая Бронная
Нет-нет, Миша, отражение должно идти сразу во все стороны! голос Игоря Максимовича звучал отовсюду и ниоткуда. Во-от! довольно прожурчал наставник. Отлично! Готов?
Всегда готов, разлепил я губы.
Нервный взрыв сотряс меня, отзываясь болью в каждой клеточке, и я поневоле открыл глаза. Тяжело дыша, смаргивая пот, огляделся. Тихо, мирно, спокойно. В камине потрескивают поленья, солидно щелкает маятник в напольных часах «Эрдлей Нортон». А рядом сидит Котов, улыбается и кривит губы в сочувственной улыбке.
Пропустил сипло вытолкнул я, перхая. А неслабо шарахнуло!
Слабо, Миша, очень слабо, покачал головой Игорь Максимович. По-настоящему сильный ментальный удар способен выжечь мозг! А я так, для острастки Но вы не переживайте, Миша, успехи ваши просто фантастические! То, чего иные добиваются годами, вы освоили за какой-то вечер. Это очень, очень хорошо! Но давайте сделаем перерывна ментальную защиту уходит много Силы Сейчас я чайку организую!
Котов суетливо убрел, а я, малость отдышавшись и утерев лицо влажным полотенцем, включил телевизорвот-вот должна была начаться моя любимая «Международная панорама». Больше всего мне нравилась подача материалас любопытными подробностями, через личное мнение, и без сухой выжимки, как во «Времени».