- Пусть разобьют свои и так укреплённые ежедневными намазами лбы о редуты, - с нескрываемой злостью прошипел я, глядя на то, как авангард Гриццони, уже почти выпутавшийся из обвалившийся на него плановых бедствий, начинает постепенно втягиваться в оставленные между редутами-люнетами проходы.Только бы парни Циммера не снижали темп стрельбы! Иначе
- В крови утонут, но нас не повалят,- ответила Бьянка. не спускавшая взгляда в накатывающейся на укрепления османской волны.Мигель знает, как действовать. В любой ситуации.
- Потери, Бьянка, я сейчас о потерях! Если они будут слишком большими, нам придётся удовольствоваться частью желаемого. Не хотелось бы. Османская империя очень большая, а нас немного.
- Ты же хотел использовать сербов?
- И использую! Только они должны привыкнуть к нашей силе, а не ощутить себя сильнее. Первые несколько лет это будет особенно важно, а уж потом всё изменится. Сами сербы тоже, в лучшую для себя и нас сторону.
Хорошо зная Бьянку, я уверенно мог сказать, что сейчас она будет воспринимать сказанное и «переваривать» согласно каким-то собственным представлениям. Сам же я с удовлетворением наблюдал за тем, как первая волна османской пехоты была буквально сметена цепными ядрами и картечью. Те же, кого не зацепил залп орудий, достреливались аркебузирами. Кровь, стоны напрочь отказавший разум, уступивший место дочери бога Пана Всё, как и следовало ожидать в данной ситуации. Проблема не в первой волне, а в тех, кто двигался за ними. Янычарским орта было плевать на смерть, они истово верили, что попадут в объятья вечно девственных гурий и обретут прочие блага, обещаниями которыми их разум прочно промыли муллы и прочие дервиши-бекташи. Религиозный фанатизм, промывка мозгов с детства на высоком для этого времени уровне, профессионализм воина плюс исходный материал высокого качества. Получаем не дающее осечек оружие империи, раз за радом доказывающее свою эффективность. Собственно, оно в известной мне истории и продолжало быть таковым до того момента. как исчез фундаменткровь, сменившаяся жидкой водицей из совершенно иных источников.
Орта пёрли вперёд прямо под музыку своих духовых оркестров. Да какофония, как по мне, та ещё, но на самих янычар она оказывала чуть ли не дополнительное гипнотическое действие, помогая полностью отрешаться от всего, помимо битвы.
Это уже не столько разбивающаяся о прибрежные скалы волна, сколько нашествие саранчи. Той самой, которой плевать на всё, у которой только стремление сгрызть своими хитиновыми жвалами всё на своём пути. Цепные ядра, картечь, аркебузные пули, легко пробивающие те не самые толстые варианты брони, которые носили янычары за ради большей подвижности они вырывали, развеивали из этой волны отдельные частицы, но оставшиеся словно заново смыкались, восстанавливали общую целостность. Психическая атака. Это вполне можно было обозвать именно так, если бы вообще было нечто подобное.
Не на тех наткнулись! У наших парнейпрежде всего именно итальянцев, воюющих под знамёнами Борджиа и Ордена Храмабыла собственная идеологическая накачка, а также за них играл факт, что никто не был «чистым», все уже успели и убить как минимум одного врага, и посмотреть прямо в глаза своей возможной смерти. Подобный опыт прочищает разум, даёт нехилый иммунитет от различных методик запугивания. Уж точно не видами трупов пугать, да и надвигающаяся вроде как угроза смерти вызывала не желание развернуться и бежать, а стремление поскорее перебить источники угрозы. Вот они, преимущества родом из грядущего, тех, куда более хитрых и совершенных методов тренировки разума.
А янычары приближались. Несли потери, обливались кровью, но сокращали дистанцию. И вот уже ударились о стены укреплений. Слабенькие стены, которые вполне можно было преодолеть. Поправка! Орта нуждались в их преодолении хотя бы для того, чтобы заткнуть огонь из орудий, наносящих их янычарской братии немалый урон. Устранив же угрозу со стороны артиллерии, перейти наконец к тому, чего добивались изначальнок бою на близкой дистанции, по возможности вне крупных построений. Бою в тех условиях, в которых именно они могли выложить на стол все имеющиеся козыри.
Обойдётесь! Птица обломинго да махнёт на вас розовым хвостом и уронит то, что обычно из-под этого самого хвоста вываливается. Центральный редут, этакий опорный узел, который сперва обложили янычары, а потом, теряя множество своих, хлынули внутрь, не был столь уж важным. Выбита большая часть защитников? Печально, но некоторые сумели отойти, вовсе не собираясь держаться до последнего там, где это делать не было крайней необходимости. Замолчали орудия этого редута и некоторые соседние? Плевать! Самим пушкам ничего не сделается. Даже чтобы развернуть их и попытаться выстрелить в нашу сторону янычарам потребовалось бы какое-то время, уж не говоря о том, что в этом историческом промежутке бытия мало кто из простой, пусть и элитной, османской пехоты, вообще понимал, как обращаться с орудиями.
Мог быть реально опасен прорыв вглубь, рассечение центра на две реально разделённые части. Однако такой расклад был изначально предусмотрен. Ставить исключительно на то, что противник будет сдержан наспех возведёнными полевыми укреплениями Я не оптимист-идеалист, чтобы безоговорочно верить в подобные расклады. Перестраховка и здоровая паранойя наше всё!
Отсюда и готовность устроить «карман» на любом участке обороны. Что это есть такое? Справа и слева от прорыва почти мгновенно формировался прикрытый щитами и ощетинившейся сталью строй бойцов, да и сам прорыв затыкался «пробкой» - сперва временной, а затем усиленной отрядом, выделенным из резерва. Именно к такому варианту в войсках были готовы заранее, а значит знали, что и как следует делать. Вот и сделали, превратив вроде как наметившийся успех почти что в ловушку. Занявшие редут и хлынувшие было вперёд и в стороны волны янычар столкнулись с очередной преградой, ударившись о которую, откатились обратно, к редуту. А заминка на этой стадии боя в их положении была весьма опасной. На других то участках атаки особых успехов у османов не было.
Значит что? Правильно, очередное подкрепление, брошенное во вроде как наметившийся прорыв. Естественный ход, разумный ход ожидаемый и нами в такой ситуации.
Навесная стрельба. Та самая, к которой османы ещё явно не привыкли, не поняли всей её продуктивности в подобных ситуациях. Вот и сейчас часть орудий справа и слева от захваченного редута, перенацеленные, изрыгнули начинённые пироксилином бомбы аккурат внутрь захваченного укрепления. А по тем янычарам и не только кто находился не внутри, а снаружи, били залп за залпом аркебузиры.
Мясорубка! Я видел, как новые и новые части османской армии подтягивались к месту «прорыва» в надежде развить успех, втягивались внутрь в эту «воронку», а затем перемалывались сконцентрированным огнём орудий и прочими средствами уничтожения противника.
Была ли игра исключительно «в одни ворота»? Вовсе нет. Элита на то и элита, чтобы на деле показывать своё мастерство. Вот и янычарские орта изо всех сил пытались выполнить полученный от командования приказ: прорваться, разорвать центр нашего войска на две части, добраться до соседних укреплений, тем самым вырвав таки стремительно ускользающую от империи победу в этой битве. Построение наших войск то и дело ухитрялись пробить, оттеснить на какое-то время. Потери всё увеличивались. Испанские части страдали несколько больше уже потому. что они так и не приняли как часть брони те самые стальные щиты-павезыпусть громоздкие, тяжелые, но столь хорошо защищающие строй от клинков, стрел, а порой и пуль из аркебуз. Неудобные они, понимаешь! Да, неудобные. Более того, щитоносец по факту исключался из активного боя, занимаясь исключительно защитой себя любимого и других. Но в этом то и был главный смыслпредельно сократить потери «высококачественного материала», потому как для воспитания и последующей огранки действительно хорошего бойца нужно ой как много времени. Впрочем у каждого свои тараканы в голове, а я в испанские дела лезть сверх необходимого не подписывался.
- Они втянулись. Совсем, - констатировала очевидный факт Бьянка.Но скоро могут и одуматься, подать сигнал янычарам отступить.