Майор имперской безопасности Ари-Махат, товарищ генеральный комиссар государственной безопасности, с легким поклоном представился он Берии, служу на этом корабле начальником особого отдела. Вы правильно сделали, что обратились за нашей помощью. Я могу гарантировать, что этот человек расскажет все что знает, не утаив и малейшего фактика. От меня еще никто не мог скрыть правду
Он едва скользнул по генералу своими узкими черными глазами, но тот усмотрел в этом взгляде все грядущие ужасы Преисподней, где слышатся стоны и вопли, и скрежет зубовный.
Я невиновен, невиновен, невиновен! заорал Павлов, клянусь вам, это так!
Ты лжешь! твердо сказал особист «Полярного Лиса»; теперь глаза его остановились на лице генерала; тому показалось, что сам Сатана смотрит на него из этих невозможно черных, как само Небытие, глаз. И сейчас мы это докажем. Вета, тащи этого типа в допросную, и подготовь его, пожалуйста, к работе.
Берия обратил внимание, что голос этого человека звучит ровно и завораживающе, он успокаивает и гипнотизирует, вызывая желание поговорить по душам с полной откровенностью
Акустический гипноз, сказал Ари-Махат, будто бы услышав невысказанный вопрос Берии, когда генерала Павлова уже увели, первая ступень допроса. Если человек чист и ему нечего скрывать, то он выговаривается до конца, и мы расстаемся друзьями. Он уходит облегченный, как после исповеди у вашего священника, а я знаю, что он ни к чему не причастен В случае, если допрашиваемый начинает лгать и изворачиваться, наступает очередь второй и третьей ступени. Сегодня, пожалуй, мы как раз с третьей и начнем, ибо две первые степени при расследовании государственной измены просто не рассматриваются. Идемте, товарищ Берия, я покажу вам, как это делается
Когда Ари-Махат и Берия зашли в допросную, генерал Павлов уже был освобожден от одежды и в голом виде привязан к конструкции, по своему назначению чертовски напоминавшую электрический стул. Вета стояла чуть поодаль.
Итак, сказал особист «Полярного Лиса», обращаясь к допрашиваемому, мы точно знаем, что вы предатель, потому что в противном случае, исходя из числа и тяжести совершенных вами «ошибок», вас следовало бы признать дебилом, кретином и самозванцем одновременно. Все, что вы натворили по совокупности, прямо противоречит и здравому смыслу, и всему тому, чему вас учили в военном училище, академии и на курсах повышения квалификации. Ну что же, начнем.
После этих слов на голову генерала Павлова стала очень медленно опускаться непрозрачная полусфера стационарного ментоскопа, из которой на бывшего командующего Западным фронтом обрушился целый град вопросов, на которые нельзя было не ответить или солгать.
* * *
2 июля 1941 года, 04:35 мск, Околоземная орбита, высота 400 км, разведывательно-ударный крейсер «Полярный Лис».
Лаврентий Берия посмотрел на то, что осталось от бывшего командующего Западным фронтом после допроса, и скептически хмыкнул. Не то чтобы генерал Павлов был там серьезно избит или искалечен. Совсем нет. На теле допрашиваемого не было ни царапины, ни синячка, и вообще в ходе допроса товарищ Ари-Махат не прикоснулся к своему подопечному даже пальцем, все больше налегая на мощь своей галактической науки. Но результат был все равно впечатляющим. Обвисший на привязных ремнях Павлов бесформенным студнем расплылся в кресле и при этом плакал как ребенок, которому взрослые нечаянно сделали больно.
Все, коллега, хватит, сказал особист «Полярного Лиса», машинально вытирая руки влажной салфеткой, еще немного, и у нашего клиента мозги превратятся в кисель. Да и так ситуация понятна. Вы все видели сами, товарищ наркоми клиент у нас с изъяном, и заговор тоже имеет место, но только на первых ролях там совсем не военные
В ответ Берия кивнул. Заговор не заговор, но некоторая фронда в самых верхах партийной иерархии имеется. Этот Павлов на фоне деятелей из ЦК партии только мелкая сошка и плохо представляет диалектику во всей ее многообразности. Потому и не застрелился, как генерал Копец (вот уж воистину был честный дурак), и не сдался немцам в плен, а вышел к своимв надежде, что старшие товарищи прикроют и защитят. А вот черта с два! Наивный крестьянский мальчик. Старшим «товарищам», выжившим в ежовской мясорубке тридцать седьмоготридцать восьмого годов, не привыкать топить «своих», лишь бы доказать преданность вождю и подняться еще на одну ступеньку в партийной иерархии; что им в таком случае какой-то генерал Павлов? Наоборотуроют как можно скорее, лишь бы не заговорил, не выдал их тайных замыслов и мечтаний. Нет человеканет и проблемы; мертвые, как говорится, не болтают.
Не велика птицагенерал армии, командующий (в довоенное время) Особым Западным военным округом, тем более что он и в самом деле был завербован немецкой разведкой. Но не нынешними абвером и РСХА, а еще кайзеровским ведомством Вальтера Николаи. Этот гений от разведки, исповедовавший принцип «нет отбросов, а есть кадры» работал «на вырост» и чуть ли не подряд столбил перспективных «клиентов» из числа русских военнопленных в офицерских и унтер-офицерских чинах. Ибо при проклятом царизме это был прапорщик или перспективный унтер-офицер, а при новой власти он же вполне мог стать маршалом. Насмотрелись на такое, понимаешь, в Наполеоновские времена
И он, Лаврентий Берия, тоже олух царя небесного. Имперский товарищ об этом прямо не говорит, но такой факт имеется. После дела Тухачевского, в своей биографии так же имевшего немецкий плен, генерала Павлова и прочих бывших военнопленных требовалось проверять с особой тщательностью, но этот момент был упущен. Он-то сам об этой расписке, наверное, уже и забыл, героически воевал в Испании, потом заведовал ГАБТУ (главным автобронетанковым управлением) РККА, где немало поспособствовал продвижению в производства перспективного танка Т-34, и разработке правильных штатов танковой бригады, в противовес монструозным и неповоротливым мехкорпусам, уже доказавшим свою неэффективность. Но на этих должностях Павлов былчто для немцев, что для заговорщиковбесперспективным персонажем, и только после его назначения в Минск командующим округа стал представлять и для тех, и для других определенный интерес.
И не факт, что фрондеры ведали что творили. Уж разгром СССР и торжество нацистской идеологии в их планы точно не входили, хотя бы только потому, что большинство из них были как раз представителями того самого гонимого народа, который Гитлер и его присные истребляли с особой жестокостью. Отдаться под его власть для этих товарищей было бы смерти подобно. Скорее всего, некоторым заслуженным товарищам стало обидно, что их старый товарищ Коба взял себе слишком много единоличной власти, и они решили его немного осадить, чтобы вернуться к «ленинскому» коллегиальному стилю управления страной.
Эти люди всерьез поверили в войну «малой кровью на чужой территории» и испугались, что Коба в случае победы в такой скоротечной войне получит почти абсолютную власть и потеснить его не будет уже никакой возможности. А почему бы и нет? Как раз перед тем отгремел Халкин-Гол, где Жуков вдребезги разбил одну из лучших армий в мире. Страна Советов была на подъеме, каждый день люди слышали новости о новых рекордах и победах и о том, что жить становится лучше, жить становится веселее. В таких условиях легко поверить в один могучий удар, который сокрушит вермахт, и так уже ослабленный войной с англичанами, после чего Красная армия сокрушающей все волной цунами, прокатится до Атлантики, освобождая народы Европы от фашистского ига и устанавливая повсюду советскую власть.
Чушь собачья, конечно. Та же товарищ Ватила Бе на пальцах доказала, что для того, чтобы всерьез планировать наступательную операцию по полному разгрому Третьего Рейха и захвату Европы, необходимо, с одной стороны, иметь опыт нескольких лет серьезной войны, а с другой стороны, ресурсы страны, накопленные на протяжении длительного мирного интервала. Первое уж точно обязательно, потому что без опыта не помогут никакие ресурсы. Все сгорит в бесполезной дурацкой суете, как это и стало происходить с началом реальной войны; но фрондерам это обстоятельство было неизвестно или они не придавали ему значения. Ведь учение Ленина-Сталина всесильно, потому что оно верно, а следовательно, германские войска никак не смогут противостоять удару могучей Красной Армии. Кто же из них мог тогда знать, во что все это в итоге обернется? Ужаснувшись содеянному, многие из них с первых дней войны поняли, что натворили, и теперь лихорадочно пытаются повернуть все вспять. Вермахт оказался на порядок боеспособнее, чем предполагали эти деятели, и воспользовался подставой на все сто процентов.