Антон выхватил из-за пояса нунчаки и метнул в голову Васильеву. Тот ловко увернулся, снова вскинул оружие. Антон увидел, что прямо ему в лоб смотрит дуло пистолета. Мгновения показались минутами, и парень понял, что настал его смертный час
Неожиданно пистолет вскинулся вверх и выстрелил. Пуля просвистела над головой Антона. Из груди Васильева, на уровне сердца внезапно вышел окровавленный клинок. Той доли секунды, которую Васильев потратил на уклонение от нунчак, Щекину хватило, чтобы одним прыжком оказаться рядом, обнажить оружие и нанести удар. Пистолет со стуком упал на каменный пол. Глаза спонсора закатились.
Ты что наделал? выкрикнул подскочивший Рыбников.
Щекин хладнокровно выдернул оружие, и тело Васильева рухнуло на каменный пол.
На несколько секунд в храме повисла гнетущая тишина. Все застыли в оцепенении, а потом раздался истошный женский вопль. Девчонка-ушуистка забилась в истерике. Жихарев с одним из своих парней принялся ее успокаивать.
Это вывело присутствующих из ступора. Все одновременно подались вперед и плотно окружили лежавшее на полу тело. Рукопашники, ушуисты, кулачники, «японцы», все перемешались. Над убитым стояли Рыбников и Щекин.
Собаке собачья смерть, спокойно обронил Щекин.
А обезоруживать ты уже разучился? проворчал Рыбников. Ведь мог же.
Может, так оно и лучше будет. На лице Щекина не дрогнул ни один мускул.
Рыбников безнадежно махнул рукой. Возникла пауза. Под трупом медленно растекалась лужа крови. Алексеев наклонился и поднял пистолет.
А с этим что?
Себе бери, раз уж взял, буркнул Рыбников. В карманах у него пошуруй. Там запасная обойма должна быть.
Товарищи, в центр круга вышел Чубенков, я как представитель власти принимаю на себя командование отрядом.
Толпа зашумела.
Не хотим чиновника, крикнул кто-то.
Тихо, прогремел зычный голос Рыбникова. Он повернулся к Щекину и негромко добавил: Чего ты хочешь, чтобы остаться? Не губи людей.
Щекин немного помедлил.
Командовать должен представитель власти. Все должны ему подчиняться.
Хорошо, пусть будет так.
По толпе пронесся ропот.
Лучше будет, если командовать будет Чубенков, крикнул Рыбников. Нам нельзя расходиться. По отдельности мы можем не выжить.
С этим и подавно не выживем, крикнул один из ушуистов.
Никита Викторович, мы Чубенков подчиняться не будем, решительно заявил Пак.
Ропот усилился.
Кто за то, чтобы командовал Чубенков? громко спросил Рыбников.
Поднялись только руки рукопашников да и то двое помедлили и проголосовали только после строгого взгляда Щекина.
Кто против?
Ответом был лес рук.
Мы не должны разделяться, с напором повторил Рыбников. Раскол может погубить всех.
А мы не хотим подчиняться этому, один из кулачников указал на Чубенков.
Вокруг послышались одобрительные голоса.
Тогда мы уходим, Щекин шагнул назад.
За ним последовали ученики. Теперь рукопашники снова стояли в стороне от остальной группы.
Павел, опомнись! воскликнул Рыбников. Это же просто глупо.
Это есть единственный путь ко спасению, объявил отец Никифор, подходя к Щекину. Истинно православные пусть последуют за нами. Язычников и тех, кто не раскается, что восточными единоборствами занимался и тем бесам поклонялся, мы с собой не возьмем.
Рыбников поджал губы.
Ладно, бог с вами. Уходите, если иначе не можете.
Кто с нами, становись в строй, скомандовал Щекин.
Несколько секунд никто не двигался, а потом один из ушуистов повернулся к Жихареву и произнесПростите, Петр Андреевич. Я иначе не могу.
Он подошел к отцу Никифору, перекрестился и жалобно попросил:
Меня возьмете?
От ушу своего отречешься? спросил явно довольный священник.
Отрекаюсь, выдохнул парнишка.
В грехах каешься?
Каюсь.
Святую церковь Христову принимаешь?
Принимаю, святой отец.
Становись в строй, Никифор перекрестил отступника.
Следом к нему подбежала девушка-кулачница.
И меня.
От язычества отрекаешься? В грехе отступничества каешься?
Каюсь, батюшка. Церковь святую принимаю.
Благослови тебя Господь. Становись в строй.
Антон смотрел на Толю. Тот стоял, покусывая губы, но с места не двинулся.
Больше никого? крикнул Щекин.
Время шло, но к рукопашникам никто больше не присоединялся.
Что же, отряд, нале-е-ево! скомандовал Щекин. Шагом, ма-а-арш!
Люди двинулись к выходу. За ними последовал чрезвычайно гордый отец Никифор. Только Чубенков остался стоять на месте.
А вы что же, Владимир Владленович? окликнул его Щекин.
Да я лучше здесь останусь, чиновник бочком подвинулся поближе к Рыбникову.
Антону показалось, что на лице учителя появилось разочарование. Щекин что-то хотел сказать, потом передумал, зло сплюнул и зашагал к выходу.
Глава десятая, о схватке с грозным противником
После ухода отряда Щекина все пребывали в растерянности. Убийство Васильева и раскол подействовали на ребят и «командиров» удручающе. Однако вскоре послышался зычный голос Рыбникова:
Выступаем через полчаса. Всем умыться и позавтракать тем, что осталось от вчерашнего ужина. Сережа Пак и Толя Иванов, встаньте у дверей и последите за лесом. Не хотелось бы, чтобы наши вчерашние гости застали нас врасплох.
Никита, а с этим что? Жихарев показал на тело Васильева.
Некогда хоронить, ответил Рыбников. Местные позаботятся.
Жихарев кивнул.
Никита Викторович, хотел бы напомнить, что я возглавляю экспедицию, заявил Чубенков.
Конечно, Владимир Владленович, отозвался Рыбников. Я просто взял на себя кое-какие технические вопросы.
Чубенков удовлетворенно кивнул. Люди начали расходиться, старательно огибая мертвое тело.
Никита Викторович, прозвучал голос Пака от входа, а тела-то исчезли.
Все бросились к входу и увидели, что оставленные вчера на поляне тела убитых врагов за ночь исчезли.
Ничего себе, присвистнул кто-то.
А вы думали, что они просто так ушли? резко спросил Рыбников. Мы на территории чужого племени и чем скорее уйдем, тем лучше. Всем вернуться в храм и готовиться к выходу. Караульным смотреть в оба.
Люди зашумели и быстро укрылись под защитой каменных стен.
Никита Викторович, Антон подошел к учителю, когда они вернулись в храм, объясните, зачем вы добивались, чтобы Васильев командовал?
Я надеялся, что это предотвратит раскол, тяжело посмотрел на него Рыбников. Увы, напрасно.
Мог ли Васильев нас вывести?
Мог, не сомневайся. Он командовать всегда умел. Рукопашник был замечательный, стрелок превосходный. И главное, понимал, что выходить надо всем вместе, в отличие от этих Но, видишь, амбиции заели. Это и погубило. Люди всегда создают себе проблемы сами. Дешевые понты нескольких честолюбцев дорого обходятся не только им самим.
Собаке собачья смерть, процедил Антон.
Дурак, обругал его Рыбников. При чем здесь Васильев? Ты что, не понимаешь, что после смерти Васильева и ухода Щекина мы стали вдвое слабее?
У нас есть пистолет, напомнил Антон.
Это может и спасти, и погубить, сухо ответил Рыбников. Ладно, иди к ребятам. Скоро выступаем.
Антон подхватил валявшиеся на полу нунчаки и направился к источнику, где выстроилась очередь на умывание. Однако вскоре от входа донесся крик Пака:
Никита Викторович, там люди вооруженные!
Все снова бросились к выходу. Антон протолкался вперед и увидел, что на поляну выходит отряд около десятка воинов в кожаных доспехах и металлических островерхих шлемах. Поверх широких штанов были прикреплены металлические поножи. Все были обуты в кожаные сапоги. В руках щиты и копья, а на боку у каждого по прямому мечу. Отрядом командовал молодой мужчина в кольчуге, перевязанной кожаным поясом с металлическими бляшками. Его оружие составляли два меча, очень похожих на японские, только немного короче. Один был, как и у Рыбникова, заткнут за пояс лезвием вверх, а рукоятка другого торчала из-за спины. Экипировку дополнял солидных размеров кинжал на правом боку. На шее у воина, на массивной железной цепи висела круглая золотая бляшка.