Поток воздуха нёс планер вперёд, туда, где непроходимым бастионом высился каменный пояс, туда, где растительность уступала место осыпям и гранитным склонам. На грани прочности конструкции пилоты всё-таки смогли поймать новое воздушное течение. Скользивший по вершинам утёсов рассвет теперь золотил пейзаж каменного хаоса правее и за спиной, а внизу среди лесистых холмов вспыхивала на солнце узкая ленточка реки. На миг Андрею показалось, что по речке движется лодка, он прищурил глазано в это время на воду набежала тень, и всё исчезло: то были какая-то неведомая пока науке большая тварь и солнечные блики, сверкающие в брызгах воды, словно от удара вёслами.
Вот под крылом блеснуло озеро, вытянутое и «бородой» впадавшего в него устья реки, оно походило на слегка вытянутую репку, обрамленную ботвой густых зелёных веточек тайги. Со стороны «хвостика репки» вытекала новая извилистая речка. Планер заскользил вдоль неё, время от времени «срезая» замысловатые петельки, в которые, словно запутанный котёнком клубок, сложилась тонкая серебристая ниточка. Казалось, дерни её за правильный конец, и ниточка выпрямится но конца не было видно. Речка убегала далеко-далеко и там будто таяла в прозрачной синей дымке, сливаясь с синевою неба. А вокругтайга, нет ей ни конца, ни края от горизонта до горизонта. Расплескались волны её зелёного моря, на всем этом безбрежном пространстве давно поглотили любое человеческое жильё, все дороги и тропинки!
Вот лес потянулся узкими рваными полосами, почти исчез, планер понёсся над какими-то мрачными серыми глыбами, безжизненные утесы громоздились друг на друге, словно развалины древнего замка. Сверху они казались зубчатыми стенами, высокими башнями, которые стерегли глубокие рвы. И не понять, когда скалы отступили, а внизу колючие зелёные волны леса опять принялись перекатываться под напором ветра, побежали от горизонта до горизонта. Легко и стремительно несли рукотворные крылья всё дальше и дальше, и долгое время тень планера была единственным темным пятном на светлом, залитом солнцем пейзаже. Но вот навстречу серому пятну двинулась целая армада теней: из-за горизонта выпрыгнула длинная гряда белоснежных облаков, совсем рядом. Словно горы ваты, медленно и величаво плыли они в бескрайней синеве воздушного океана. Пришлось срочно поворачивать в сторону от маршрута, стараясь их обойти не удалось. Подходящие потоки разом пропали, и всё, что оставалосьэто садиться на первой же подходящей прогалине.
Тяжелым бархатом тьмы стыдливо прикрылась спящая тайга. Спрятала, растворила во тьме нехоженые чащи. Надежно затаились горы и долины, реки и озера. Не видно деревьев-великанов, пропали дикие завалы, коварно заволокло болотистые топи. На востоке, где и пропала экспедиция, полыхнуло пепельно-голубое зарево. Холодный мертвенно-бледный полусвет заструился над тёмными застывшими вершинами. Шоннах невольно вздрогнула, поплотнее закуталась в плащ-палатку и пододвинулась чуть ближе к костру, где сгорали остатки планера.
Радиация, пояснил Андрей. Точнее виновата повышенная ионизация воздуха. За несколько столетий радиоактивный фон хоть и упал до более-менее безопасного, грозы, особенно в горах идут. Мы ещё в первый год метеозонды пускали и смотрели. В горах фон даже повыше, чем внизу будет, вот и гремит. Спи лучше.
Глупо, но не получается. Я как будто снова новик в первом походе. Сколько я про эти места слышала страшных сказок. Брошенным королевством до сих пор детей пугают. И вот я здесь. Давай я первая дежурю, а?
Лучше ты всё таки поспи. Я тебя потом разбужу. Я привычный, и не такое видел. А легенд как раз не знаю, потому, наверное, и не боюсь.
Следующие несколько суток потянулась размеренная, однообразная тяжелая работа. Похожий на обычную тайгу, лес временами превращался в сплошной бурелом пополам с кустарником. Впечатления скользили мимо сознания, бездушным грузом оседая в памяти. День отличался от следующего или предыдущего только числом преодоленных препятствий и количеством пройденных километров, да очередной химерой, которая пыталась закусить неведомо как попавшими в её владения чужаками. Изрядно помогало и экономило время то, что уже на второй день они вышли на маршрут предыдущей экспедиции. По её отчётам знали наиболее удобные дороги и места стоянок, и сейчас двигались в несколько раз быстрее, чем те, кто пересекал Брошенное королевство до них.
Тайга закончилась внезапно. Оборвалась стена деревьев, за ними шли необозримые, уходящие вдаль просторы лугов с высокой, густой волнующейся травой, в которой бродили стада каких-то некрупных травоядных. Андрей навёл бинокль, всмотрелся. Нет, даже усиленный прибором взгляд видел лишь равнину.
Бред какой-то. По отчётам была обгорелая на солнце степь, но это же вельд натуральный. Ну, разновидность степи, только в субтропиках. Не вспоминай, у вас таких нет, я интересовался в своё времядочиста распахали ещё сколько-там столетий назад. Ладно, я после здешнего биологического сумасшествия во что угодно поверю, Андрей поморщился, вспомнив вчерашние заросли хищного животного-растения, в котором гнездилась ненормальная смесь рептилии и насекомого. Но это же не субтропики, да вдобавок чтобы с тайгой средней полосы граничить, и ещё так резко? Не нравится мне это место чем-то, свербит внизу спины.
Магия, принюхалась Шоннах. Очень старая, и до сих пор работает. Но чтобы её почуять, нужно быть гвенъя и с моим опытом, Андрей жестом показаля понял. В составе экспедиции были два мага. Человек и нэрлих. Он же сейчас чувствует отголосок того, что уловила жена. Точно! Можно сказать, что мы наткнулись на ещё одну ожившую легенду. Гиллаэ Обманувший смерть, на минуту девушка замолчала, анализируя свои ощущения и одновременно соотнося их с легендой. В общем, легенда рассказывает о том, что это был величайший маг среди гвенъя, и при этом очень боялся смерти. Дома его осудили, ибо в своих поисках маг зашёл слишком далеко, да и денег ему на исследования не дали. А короли Торона были богатые, но глупые. Про богатства Торона вообще говорили, Шоннах криво улыбнулась, дескать, во дворце правителя золотом дорожки мостят. Маг сумел превратиться в бессмертный камень, но Торон наказали боги, и Гиллаэ всё равно умер.
Но сейчас ты его почуяла?
Не совсем. Точнее если бы я не общалась с нашим Центральным компьютером, то не сообразила бы. Он ведь почти как живойно именно почти. Я так понимаю, этот Гиллаэ каким-то образом перенёс себя в другой носитель. Кремний? Квантованный полупроводник? Не зря про камень упоминается. Чарского бы сюда Они с Агенором любят шутить насчёт магов, которые сначала сделают, а потом гадают что получилось, девушка вздохнула. Неприятно признавать, но эти двое как всегда правы. Живым этот Гиллаэ не остался, теперь он что-то вроде компьютера с кастрированным киб-интеллектом. Но выглядит-то со стороны как умный и всезнающий советник, это ж сколько вариантов даже простым перебором за раз обсчитать можно? Не зря мастера и чародеи Торона какое-то время считались лучшими в мире. Уверена, что и к катастрофе он приложил руку, ну или что там у него теперь.
Теперь эта киб система уже несколько столетий без присмотра и деградирует. Хреново, поморщился Андрей. Только сумасшедших компьютеров нам не хватало. И гвенъя оно до сих пор не любит. Ладно, прорвёмся.
Географию система менять не может. Наши сообщалистепь тянется километров на сто пятьдесят самое большее. Исключительно эту полосу он и контролирует, уверена. Проскочим.
Безводная пустыня, поросшая низкорослым колючим кустарником, началась совершенно неожиданно. На одной стороне маленькой речки ещё луга, на её противоположном берегуголый каменный откос, и пески через такую хлипкую преграду не перехлёстывают. Воздух был чист и прозрачен, далеко-далеко на горизонте можно различить неясные голубоватые очертания цели путешествиявершины горной цепи. При этом прошлая экспедиция про такую преграду не упоминала, у них жухлая степь тянулась до самых предгорий.
В путь через пустыню двинулись той же ночью. Лагерь покинули, сразу как на небе появилась во всем своем великолепии луна, свет её хлынул на дикие просторы и озарил серебряным сиянием убегающую вдаль бесконечно-песчаную плоскость. Такую же равнодушную и молчаливую, как и усыпанный звездами шатёр небесного свода над ней. Почти минуту Андрей и Шоннах стояли на берегу речушки, но не двигались с места, словно колебались и медлили трогаться в путь. Потом ступили на каменистый берег. Идти нужно было почти наугад, по компасу и смутным привязкам отчёта прошлой экспедиции к переменившейся местности. И если не найти «маленький водоём» где-то посредине полосы песка, останется либо погибнуть мучительной смертью от жажды, либо использовать для спасения сильную магию, рискуя привлечь внимание наёмников Синклита. И неизвестно, что хуже.