Отобрав сотню дружинников, я начал с ними интенсивно заниматься, перенеся десять ящиков с винтовкой Мосина и пять пулеметов «Максим». Два из них я нашел за ящиками с патронами. На стрельбище, которое оборудовали в урочище за Рязанью, они стреляли до автоматизма. Вечером был разбор, чистка оружия. Сдача гильз. Все ж их можно потом зарядить, все же легче, чем делать заново.
Отобрав из ребят более смышленых, я начал тайком от всех натаскивать их на минометах. Время от времени к нам заезжал воевода. Так как дружинники были на его обеспечении, я только их учил. Слетал в Тюмень на металлобазу, там нарезали по размеру 100-миллиметровых толстостенных труб, взял сто штук, перенес к себе в конюшню в Рязани. Передал все трубы Ермолаю, показав, как надо их переделать, и заодно поставить на тележные колеса. Он ворчит, что одному не успеть до осени. Прислал ему четырех помощников. Сегодня решил попробовать одну пушку зарядить картечью и испытать на полигоне. Пригласил воеводу. Поставили на расстоянии 100 м десять чучел, зарядили одной меркой порох, затем пыж, картечь из гальки, снова пыж. В затравочное отверстие воткнул бикфордов шнур, навел на чучела и поджег. Грохнуло хорошо, пушка откатилась метра на три назад. Когда дым рассеялся, половины чучел не было, их снесло, остальные так же получили пробоины. Воевода был доволен:
Ты где такую пушку приобрел, князь?
Сами делаем, Иван Тимофеевич, и будет их у нас сто штук. Все на колесах, так что можно их везти на лошадях прицепленными к телеге, и если сделаем еще снарядный ящик, то все будет при ней, и порох, и картечь. Сейчас тебе надо, многоуважаемый Иван Тимофеевич, набрать триста дружинников, которых мы будем учить на пушкарей, чтобы они учились быстро стрелять из этих пушек и, главное, метко стрелять во врага. Не бояться и держать язык за зубами!
Через неделю, выделив воеводе десять готовых пушек для учений, я показывал десятникам, как заряжать, как стрелять, как чистить пушки. Подсказал, как нашить куртузы (мешочки из шелка) для пороха, чтобы ускорить процесс заряжания, с готовым мешочком с порохом, процесс ускоряется.
Отобрал сотню охотников, которых вооружил винтовками «Мосина», через неделю они, освоившись, лихо попадали в «десятку» с двухсот метров. Из них отобрал двадцать человек, которых вооружил снайперскими винтовками и заставил стрелять на расстоянии 800 м.
В ближайшую ночь побывал в бункере и доставил оставшиеся три миномета и весь запас мин. Очень сожалел, что не успел перенести имеющиеся две 45-мм пушки с их запасом снарядов и легкую танкетку, стоящую напротив главных ворот.
Наутро попросил воеводу направить мне еще три десятка дружинников для обучения новому оружию. Удивленный воевода сам прискакал вместе с ними, чтобы взглянуть на новое оружие. Минометы мы уже установили, положив возле каждого по ящику мин. Построив их, я начал объяснять принцип работы миномета. Показал, как установить взрыватель, как опустить мину в ствол. Хлопок их не напугал, громче стреляет самопал, а вот увидев взрыв в метрах 400 от себя, они сразу зауважали орудие. Погоняв их с полчаса, объяснив, что мина со взрывателем опасная и может взорваться от любого толчка, я поехал взглянуть на пушкарей и моих охотников. Десятники гоняли их как нашкодивших котят. Все ж это была элита. Предупредив их, что через неделю будут учения, мы поехали с воеводой в город. Там я попросил его заказать у гончаров двадцатилитровые кувшины, штук двести, и приготовить бочек сто «земляного масла» для подготовки «термитной» смеси. Нефть может подвезти аптекарь, у него есть выход на поставщиков. Ну а я сделаю перегонку, будет тут и керосин, и бензин, ну и останется кое-что и для татар. Озадаченный воевода свернул к своему дому, ну а я поехал к себе. Моя охрана молча ехала за мной, приученная не задавать лишних вопросов.
Дома я позвал Ермолая к себе в кабинет и выложил перед ним купленный мною арбалет с пятью болтами:
Сколько надо тебе кузнецов, чтобы вы к началу апреля сделали двести штук арбалетов и тысяч десять, али все пятнадцать болтов?
Ну, барин, времени у нас полгода, но мы еще не закончили с пушками! Как только с ними заканчиваем, а на это уйдет у нас еще месяц, возьмемся за твои арбалеты и болты. Кузнецов ты дал, хватит, а вот столяра, чтобы приклады готовил, надо уже сейчас, да и с металлом помоги, много понадобится! после чего он, тяжело вздохнув, натянул на голову свой колпак и побрел в свою кузню.
Я понимал, что работы у него сильно прибавилось, как и у всех, так как и воевода, и я не давали расслабиться им, усиленно готовясь к военному походу на Казань. А без хорошего оружия войну не выиграешь.
Ночью опять перемещался в бункер, перенося оружие в свою теперь конюшню, дальний конец которой был свободный, оставлен для сена, которое должно быть завезено из моих деревень. Вот тут я и начал составлять ящики с патронами, гранатами, динамитом (сейчас там были 5 шт МГ-34 и 20 ящиков с патронами по 1500 шт в каждом) и автоматами. Брал в основном ППШ, так как их было в наличии больше, а мне надо было вооружить своих пушкарей. Пока один из них заряжает пушку, двое должны защищать его и себя. А вот передовой отряд, который будет производить дальнюю разведку, нужно вооружить наганами, на коне в бою он получше будет, чем винтовка али автомат. Да и места немного занимает. А им надо и рогатину нести, еще щит, саблю, лук со стрелами, кольчугу и пропитание. Кстати, надо сказать воеводе, чтобы сотню отобрал под руководством опытного сотника, чтобы учиться стрельбе из нагана, а с рогатиной, саблей и луком они сами должны быть уже знакомы.
Потрудившись, где-то до двух часов ночи, я уснул тут же на сене. Разбудил меня утром конюх, который пришел кормить лошадей и покрикивал на них, чтобы не мешались, когда он насыпал им овес. И тут вдруг, с удивлением, обнаружил на сене спящего барина. Тихо-тихо пятясь, он вышел из конюшни и побежал к Ермолаю с докладом, тот, пользуясь тем, что я его приблизил к себе, категорически запретил всем шуметь во дворе, а у ворот конюшни поставил двух дружинников. Я же, еще немного понежившись, все же поднялся, дел было невпроворот.
Вышел во двор, поздоровавшись с дружинниками, приказав им охранять находящиеся в конюшне ящики: «Смена караула будет по расписанию, так что не расслабляйтесь, не то десятник шкуру спустит». Заскрипели ворота, прибыл обоз с бочками нефти от аптекаря, заказал еще сколько может. Рассчитался с аптекарем золотом, не торгуясь, зная, что теперь он расшибется, а поставит товар вовремя. Заказал Ермолаю перегонный куб, нарисовав его на листке, будем вместо самогона гнать горючее и керосин, ну а попробовать можно из алюминиевой фляги. Жалко, конечно, ее портить, ну да ладно. Просверлил в крышке отверстие на 10 мм, нарезал в нем резьбу и вкрутил туда змеевик с нарезанной на конце резьбой, вот и пригодился набор сверл и мечиков. Одел крышку обратно на флягу, аппарат к работе готов. Подготовили место возле колодца, чтобы далеко не таскать воду, поставили лохань, в которой будет охлаждаться змеевик, и сложили небольшой мангал, на который установили флягу. Наполнили на 2/3 ее нефтью, закрыли крышку и положили змеевик в деревянную лохань водой. Поставив одного из дружинников кочегаром, я отправил другого на рынок за тремя большими корчагами. Тот обернулся мигом, выпросив их у соседей. Вскоре начала капать горючка, поначалу пошла маслянистая соляра (она перегоняется при боле низкой температуре), затем керосин и наконец бензин. Оставшийся мазут я приказал выливать в деревянные бочки, пойдет в дальнейшем на отопление. За день, два дружинника перегнали 17 бочек двадцати ведерных бочек нефти, теперь у меня был, и керосин, и бензин. Соляра пойдет на термитную смесь, если мы ее смешаем с бензином, да усугубим динамитоммало врагам не покажется.
Приехал Иван Михайлович, взглянул на мое малое производство, но увидев, сколько сделано за день всего двумя работниками, довольно потер руки, помня, какой эффект был от сожженного омшаника у царя. Я сказал, что привез часть оружия и надо учить людей им пользоваться, потом сводил его на склад, показал кое-что. Он выпросил у меня наган с коробкой патронов, пришлось презентовать, правда с просьбой не показывать никому. Поговорили с ним, за кувшинчиком ромейского вина, о предстоящем походе. Самое трудное, это отдаленность Казанидалеко добираться с пушками и припасами, дороги плохие, переправы через реки, продовольствие и корм лошадям тащить на телегах! Все это изначально за полтора месяца пути подрывает моральный дух войска.