Поднявшись на гору, я залег за валунами и стал в бинокль осматривать округу. Второй горб горы, находящийся в полукилометре, скрывал от меня ту сторону, да к тому же я боялся, что если Шеф посадил на него наблюдателя, то он мог меня уже засечь. Осматривая округу, я заметил двоих бандитов, которые направлялись из лагеря вдоль болота в сторону избушки. Я прополз между валунами и, только оказавшись у кедров, которые скрывали меня от возможных глаз с соседней горы, бросился за этими двумя. Тяжелый бронежилет давил плечи, три гранаты РГД-5 постукивали по боку, сумка с магазинами висела на груди, пот заливал глаза, но жажда мести толкала меня вперед. Вскоре я услышал треск сломавшейся под ногой ветки и стук скатившегося с осыпи камня. Движения мои стали осторожными, шаг мягкий, почти кошачий; я достал штык-нож, острый, как бритва, и, тихонько придерживая рукой, срезал ветки с молодого кедра, которые укрепил на туловище и голове, превратившись, таким образом, в зеленое «чучело», не выделяясь теперь на фоне тайги. Двигаясь параллельно им, я уже ощущал запах дорогой сигареты и слышал их разговор:
Шеф передал, что Басмача с Груздем кончили, наткнулись на засаду! говорил низкорослый, с раскосыми глазами, боевик.
Сам не наткнись на них! пыхтя сигаретой, проговорил флегматично второй, краснолицый, с резкими чертами лица и светлыми волосами.
Оба они, как и остальные, были одеты в защитную одежду, с бронежилетами. На голове кепи с длинным козырьком. Отцепив фляжку и сплюнув сигарету, краснолицый отпил содержимое и, поболтав ее возле уха, с сожалением прицепил обратно:
Слушай, Монгол, у тебя коньяк еще целый?
Целый, но не дам, а то Шеф мне голову оборвет, а пришить обратно забудет!
Не остри, а то язык оборву и самого сожрать заставлю!
Так, переругиваясь, они стали спускаться па склону. Вспомнив, что тропинка там узкая и извилистая, я пошел им наперерез. Пот лил с меня градом, когда я одолел последние метры и засел в зарослях сосняка на изгибе тропинки. Напротив меня тропинка делала крутой поворот, огибая скалу, и шла резко вниз в лощину. Пока мои подопечные шли, не спеша, я приготовился к встрече, дыханье выровнялось, руки перестали дрожать от напряжения. Вскоре я услышал приглушенный разговор и, подобравшись, стал ждать. Первым, как я и ожидал, появился краснолицый, не спеша пройдя в метре от меня, он стал легкой рысцой спускаться вниз. Следом из-за скалы выплыл Монгол; как только он прошел меня, я бесшумно подскочил к нему сзади и, зажав рот, приставил красноречиво штык к горлу. Он испуганно замычал и бросил автомат. Не отпуская штыка, я прошептал ему на ухо: «Вякнешьубью!». Он кивнул, я отпустил руку, зажимающую ему рот. Снял с него подсумки с гранатами и магазинами, нож, ощупал карманы, оружия больше не было.
Раздевайся! я поднял его автомат.
Что?
Снимай куртку, бронежилет, штаны!
Я не убивал никого., отпусти, я уйду от них только не убивай! быстро раздеваясь, дрожа, говорил он. Оставшись в спортивном костюме, он смотрел на меня глазами забитой собаки, ожидая, что решит этот избитый, окровавленный незнакомец.
Одевай! я подал ему куртку, которую обвешал ветками, и спортивную шапочку. Обрадовавшись, что его не хотят убивать, он суетливо стал одеваться.
Когда он оделся, я отдал ему его автомат с пустым магазином, убедившись, что в стволе нет патрона.
Иди! я толкнул его дулом вслед за краснолицым. И передай Шефу, чтобы убирался отсюда! Понял?!
Он молча, как заведенный, кивал головой, не веря, что я его отпускаю.
Иди! я еще раз ткнул его дулом. Бегом, а то убью! и выстрелил поверх его головы; только лишь после этого он рванул вниз, держа автомат обеими руками, как я ему его сунул. Через минуту из лощины раздалась длинная, во весь рожок, автоматная очередь и животный, душераздирающий, предсмертный крик. Краснолицый не промахнулся
Одев куртку Монгола, бронежилет и кепи, я взобрался на увал над тропинкой и осторожно, стараясь не шуметь, направился от дерева к дереву, к месту встречи Монгола с напарником. Он лежал на светлой каменистой тропинке лицом вниз, подогнув одну ногу, как будто продолжал бежать. Автомат валялся метрах в трех от него. Черный ручеек крови вытекал из-под убитого и исчезал между камнями. Я поискал глазами Краснолицего, уйти так он не мог, животный страх загнал его в щель, кусты или еще куда-нибудь. Методично, метр за метром осматривал я из своего укрытия все возможные места, где мог спрятаться бандит. Вот! Ветка ели чуть колыхнулась возле валуна. Ветра не было, птицы, тем более звери, ушли еще накануне, как только началась стрельба. Значит, там мой новый «знакомый»!.. Я поднес к глазам бинокль, оптика приблизила ветку вплотную, через которую просматривался контур головы. Я поднял автомат и, прицелившись, нажал на гашетку. Очередь разорвала наступившую лесную тишину, пули выбили из валуна фонтанчики щебня, в ответ из-за камня замелькали злые язычки пламени, пули сочно вгрызались в деревья, с визгом рикошетили от камней. Бандит поливал весь верх увала, не давая высунуться.
«Да, это тебе не карабин промазал! Пора тебе, Аника-воин, и удочки сматывать, пока друзья этого Стрельца зад тебе не поджарили».
А Краснолицый со страху палил и палил, замолкая лишь для перезарядки автомата. Я отполз подальше и, пригибаясь, пошел к старому лагерю, навстречу оставшимся четверым бандитам
* * *
В это время пилот и двое боевиков торопливо откапывали колеса у вертолета, которые провалились в вязкий грунт и крепко держали машину. Ямы сразу же наполнялись водой, но подгоняемые Шефом, они постепенно откапывали колесо за колесом, подкладывая ветки и оглядываясь на угрюмые скалы, поросшие вековыми деревьями, в которых раздавались сухие автоматные очереди. Наконец, все колеса освободились и пилот, весь перемазанный грязью, залез в кабину. Загудел мотор и лопасти медленно, все убыстряясь, завертелись и слились в сверкающий круг. Машина стала тихо, с натугой, отрываться от земли и повисла на метровой высоте.
Грек, в кабину! Возьми пулемет, ищите их сверху, а мы с Фитилем пойдем низом Связь держите постоянно! Если будет возможность, одного возьмите живым!
Один из боевиков скинул грязную куртку, надел бронежилет и, подхватив пулемет с боекомплектом, легко вскочил в вертолет, который тут же резко направился в сторону недавнего боя.
Я устало поднимался по склону, когда новый звук вкрался в наступившую тишину. Звук становился все ближе и уже вскоре я различил свист пропеллера. Вертолет! Неужели они все же подняли его, или вызвали другой? Я присел за большой камень и стал всматриваться: по звуку вертолет кружился где-то рядом, но за деревьями я его не видел, поэтому не стал рисковать, а, достав из кармана сухарь, стал, не спеша, грызть его, осматривая окрестности. Шеф видно сильно рассердился, если пустил в ход главный козырь! Крепко я ему насолил и расстроил его планы, если он решил во что бы то ни стало убрать меня с дороги
Вертолет кружил, прочесывая склоны квадрат за квадратом. Дождавшись, когда гул отдалится, я сунул недоеденный сухарь в карман, вставил в автомат полный рожок, загнал патрон в ствол и осторожно стал подниматься в гору на свой наблюдательный пункт, откуда я хотел сориентироваться и определить примерный вход в бункер, да и не хотелось терять местонахождение бандитов, а то не хватало еще столкнуться с ними нос к носу!..
Чем выше я поднимался, тем труднее мне было прятаться от вертолета, который уже прошел несколько раз недалеко. И вот я снова на вершине горба горы; пригибаясь и прячась за валуны, я стал пробираться к обрыву, которым заканчивалась вершина. Подобравшись к краю, я взглянул вниз. Долина была как на ладони Как я и думал, вертолета не было, значит, им удалось его поднять, и подмоги у них нет. Ну, а где же тогда все остальные? Я оглядывал окрестности, как вдруг на вершине второго горба мелькнул солнечный зайчик. Достав бинокль, я поднес его к глазам, мы увидели друг друга одновременно: крупный мужчина с жестким, словно вырубленным из камня лицом, смотрел в бинокль на меня. Продолжая смотреть в мою сторону, он поднес к губам рацию и стал что-то говорить. Ну, что ж, пора вновь сматывать удочки, так как сейчас меня начнут гонять как зайца.
Словно в подтверждение моих мыслей, стремительно приближался гул вертолета. Я, пригнувшись, бросился с открытого места к деревьям, мне оставалось шагов десять до ближайших деревьев, когда вертолет обнаружил меня. Длинная пулеметная очередь перекрыла рокот мотора, и фонтанчики красивой полосой отсекли мне путь к лесу. Прыжком я нырнул за ближайший валун и перевел дыхание. Сняв рюкзак, чтобы не мешал, я выглянул из-за камня. Очередь тут же прогремела, забросав меня мелкой каменной крошкой. Вертолет завис над площадкой, не решаясь сесть на камни, из открытой двери торчал ствол пулемета, который и прижимал меня, не давая высунуться, поджидая, когда подойдут остальные Силой тут не возьмешь, так как он смотрит в оба глаза за камнем, до деревьев не добежать, перережет пополам, отползти тоже не удастся, метра через два он меня заметит, так как сидит выше, гранатой не достать, далеко Думай, парень, думай.