Впереди кому-то, по видимому, отвесили затрещину.
Помолчал бы лучше, Шестипалый! пробурчал кто-то другой. Это из-за тебя ему так досталось! Тебя, недоумка, хотел прикрыть.
"Похоже, они сейчас передерутся, подумал парень, ощупывая свое лицо. А оно мне надо?". Он приподнял руку и тихо звякнул кандалами, привлекая к себе внимание.
Эй, народ! Димка подумал, что именно такое обращение будет к месту. Ну, не называть же их товарищами или господами в самом деле. Может поговорим спокойнее!
Весь остаток ночи он проговорил со своими новыми друзьями и понял, что лучше бы ему отшибли голову, как предполагал один из гребцов. Все оказалось до банального просто и вместе с тем неимоверно сложно. Простота состояла в том, что он точно знал в каком месте находился в данный момент. Это было море, а точнее Средиземное море или, как его называли местные Срединное море. Со всем остальным обстояли большие или лучше сказать неимоверные сложности. Во-первых, Димка не мог определиться со временем. Ни от кого из гребцов, до кого он смог "докричаться" своим шепотом, ему не удалось узнать о сегодняшнем годе, что наводило на очень нехорошие мысли. Во-вторых, и этот момент его беспокоил, пожалуй, больше всего, так и не стало понятно, как он вообще сюда попал. Из бормотания, начавшегося после его осторожных вопросов, нельзя было извлечь никакой толковой информации, что также не добавляло ему оптимизма.
"Боже! в растерянности размышлял он. Такого не может быть! Такого просто не может быть, потому что просто не может быть! Не может быть! Какое к черту Средиземное море?! Курорт?! Юг?! Греция?! Да, я спятил!".
Он вновь и вновь с ужасом вертел головой по сторонам, пытаясь найти хоть какой-то, хотя бы самый крошечный, намек на ответ. "Это розыгрыш, всматривался он в свои кандалы. Это долбаный розыгрыш! Дебилы! Денег им мало! Совсем зажрались! Чертово шоу!". Парень уже набрал в грудь побольше воздуху, чтобы заорать на весь корабль, как с треском откинулась крышка трюма. Через мгновение оттуда показалась иссиня-черная курчавая голова; она что-то непонятное проорала вниз и начала вытаскивать смуглое тело. Металлический звон сопровождал каждое его движение
Еще один сдох, с затаенной радостью закричал носильщик, подтаскивая тело к борту. Господин, господин, господин! Еще один отправился в Аид! Куда его? За борт?
Димка с шумом выдохнул. Для него больше не осталось никаких вопросов. Розыгрышем здесь и не пахлона шоу, даже самом кассовом, люди как правило не умирают.
2
Ярко-красная пентеконтра стремительно заходило в порт. Далеко выступающий нос с еле заметным бронзовым тараном легко разрезал воду, с каждой секундой бросая судно на десятки метров вперед.
Куда прешь? писклявым голосом заорал капитан соседнего корабля, в опасной близости от которого проносилась пентеконтра. Засужу-у-у-у-у!
С громким треском разлетелась крайняя пара весел. Следом вновь раздался раздосадованный вопль капитана. Когда неприятный голос стал затихать, а до причала оставались ничтожные метры, воздух прорезал рык:
Задний ход, акулий корм! Быстрее, быстрее!
Петеконтра взбрыкнула, как ретивая кобылка. Десятки массивных весел разом рванули в воду.
Энадио! рыча капитан с азартом рассматривая быстро приближающийся причал. Энадио! Скормлю собакам почтенного Азарха! Быстрее! А ну прочь!
Не выдержав напряжения, свиноподобный капитан слетел с носа на первого попавшего гребца и выбросил его в сторону. Густо заросшие черными волосами руки крепко вцепились в рукоять.
Ритм, ритм! на мостике выросла фигура Заира. Энадио! Энадио!
Плотная группа встречающих, одетая в основной массе в легкие спадающие почти до самых пят белоснежные хитоны, благоразумно отпрянула от края причала. Лишь один человек из всех, довольно пожилой бородач, посмеиваясь остался на месте. Азарх, один из самых богатых торговцев живым товаром в Таргосе, был давним торговым партнером капитана и поэтому знал все его шутки.
Еще! Еще! не умолкал Заир, пощелкивая в воздухе кнутом. Энадио! Энадио!
Наконец, корабль стал сбрасывать скорость. Ряды весел все еще дружно вспарывали воду, заставляя ее вскипать у самых бортов, но всем уже было понятно, что грозный пловец вот вот остановиться. Толпа снова бросилась к краю причала и начала громко скандировать имя капитана.
Далан! Далан! кричала толпа, приветствуя человека, который богатством и разнообразием своего товара не раз поражал самую искушенную публику. Далан! Далан! Далан!
Хлоп! Борт мягко, почти неслышно, коснулся массивного причального бруса, рассчитанного на многократно более сильные удары. Через мгновение с борта был перекинут заранее приготовленный дощатый настил, по которому неторопливо спустился капитан. Едва подошвы его задубевших сандалий коснулись причала, как на него налетели купцы. Шум! Гам! Вопли! Какие-то выкрики!
Я первый! Отпусти! Уважаемый Далан! кричал ему в самое ухо какой-то пузатый торговец, одновременно отталкивая менее удачливых коллег. Уважаемый Далан! Я Хафиз, торговец тканями. Самыми лучшими, смею заметить, на этом побережье!
Не слушай его, уважаемый Далан! Его тканиэто дешевое дерьмо, которое впору носить лишь самому последнему варвару! из-за плеча первого кричал кто-то еще. Лучше зайди в мою лавку! Будь уверен, только здесь ты найдешь все, что угодно твоей душе!
Это мои ткани ты назвал варварскими?! капитан был мгновенно забыт и его ухо, наконец-то, смогло вздохнуть свободно. Ты, недоношенный ублюдок осла и кобылы, посмел оскорбить благословенный самим Зевсом товар?! Стража, стража, хватайте этого наглого варвара!
Давно уже привыкший к такому назойливому вниманию, Далан привычно протиснулся в толпу, раз за разом отталкивая наиболее наглых попрошаек.
Прочь, прочь, презрительно оттопыривая губу, продвигался он вперед к стоявший недалеко цели. Шакалье отродье! Не надо мне ничего! Пошли прочь от меня!
Последнего, самого нетерпеливого купца с искусно завитой бородой, Далан просто столкнул с пути, отвесив вдогонку смачный пинок. Он никогда не отличался особым пиететом к купеческому сословию, к которому кстати формально принадлежал и сам. Капитан их всех презирал или, точнее, почти всех. Он считал себя выше их, ползающих, копошащихся в навозе, червей. Он, Далан-корабел, было по сравнению с ними небожителем, каждый день рисковавшим своей жизнь! Его красная пентеконтра была известна далеко за пределами известного мира; она забиралась в такие неведомые земли, которые здесь считались всего лишь выдумкой хитроватых сказочников. Однако, трюмы его корабля, несмотря на все риски и опасности, были всегда забиты под завязку такими диковинками, которыми сначала восхищались, а лишь потом пытались купить за бешеные деньги.
В этот раз Далан возвратился из такой дыры, о которой не слышали даже самые опытные корабелы. Его товаром были красочные шкуры невиданных животных, куски благоухающего словно дорогие благовония дерево, огромные белоснежные зубы драконов (по крайней мере об этом ему рассказал тот охотник, что их продал), и многое другое, о чем лучше рассказывать не в портовой таверне, полной всякого сброда, а в просторном и прохладном дворце. Естественно, для такого разговора ему нужен был и соответствующий собеседник, фигура которого полностью бы соответствовала масштабам добытого товара.
Уважаемый Азарх! на губах капитана заиграла самая сердечная из всех возможных улыбок. Как я рад видеть моего дорого друга, он с чувством потряс пухлые и усыпанные перстнями руки своего собеседника. Сколько дней, сколько ночей, хочу заметить бессонных ночей, я готовился к нашей встрече!
Покрытое потными складками, лицо Азарха расплылось в не менее любезную маску. Толстые влажные губы, похожие на небольшие колбасные обрубки, начали шевелиться еще до того, как купец начал говорить.
Уж, а я как рад, мой друг, достопочтенный Далан, его слова, казалось, масляными и липкими, и даже больше, неестественными, но таковы были правила игры. Я тоже не спал, представляя нашу встречу. Я неустанно молился всем богам, чтобы они отвратили от твоего прекрасного корабля бури и послали ему попутный ветер.