Валерий ФилатовСвоё предназначение
Раздел 1
Москва. Большая Полянка. Уютное кафе. Напротив меня сидит человек неопределенного возраста от сорока до шестидесяти, курит сигару и потягивает кофе. Смотрит через витрину на улицу.
Я забежала в это кафе случайно. Несмотря на теплое начало осени по утрам все же холодно и захотелось согреться чашкой нормального кофе, а не тем, что подают в «Макдональдсе» и сетевых кафешках. Заведение пряталось за небольшой резной дверью, неприметной в закоулках старой Москвы. Полагая, что в нем варят кофе, а не наливают из кофемашины, я скользнула внутрь, но свободных столиков не оказалось, и только за одним было свободное место.
Попросив разрешения присесть, поискала меню.
Замерзли? вопрос прозвучал тихо и искренне, будто меня жалели.
Я посмотрела на мужчину, сидящего напротив, и вздрогнула. В его больших глазах зрачки очень быстро меняли размер, будто фотограф вручную подбирал на своем аппарате размер диафрагмы.
Немного, внезапно осипшим голосом пролепетала я.
Он некоторое время рассматривал меня.
А вы очень милы, мужчина жестом кого-то позвал. Подошла стройная брюнетка в элегантном костюме цвета беж.
Элла Сергеевна, обратился к ней мой собеседник. Будьте любезны, пусть меня никто не беспокоит, а нам с девушкой принесут много кофе и что-нибудь перекусить.
Но, Владимир Егорович, в пять у вас попыталась возразить женщина.
Элла Сергеевна, негромко, но жестко он ее перебил. Сделайте так, как я прошу, и мягко добавил, пожалуйста.
Она еще немного постояла, улыбнулась и неспешно отошла от нашего столика. Краем глаза я понаблюдала за ней, за ее распоряжениями персоналу кафе.
Вы всегда такой щедрый? спросила я.
А вас это смущает? последовал ответ.
Нет, пришлось лукавить. Судя по обстановке и по тонкому запаху, витавшему в небольшом зале, ценник здесь немаленький. В дешевом заведении и пахнет дешево.
Мужчина немного подумал, неспешно раскурил сигару.
А как вас величают? спросил он, выпуская тонкую струю дыма. О, простите! Ничего, что я курю?
Анастасия, ответила я и кивнула, соглашаясь. Да, курите.
Официантка принесла свежий кофе, нарезанный пирог с черникой, тонкие ломтики бисквита, изящно политые шоколадом и посыпанные орешками, сноровисто расставила угощение на столике. Владимир Егорович кивком поблагодарил ее.
Угощайтесь, Настя, с улыбкой сказал он, подвигая к себе только большую чашку кофе.
Я нерешительно посмотрела на пирожные.
Не беспокойтесь, он будто прочел мои мысли. Понимаете, у мужчин моего возраста есть некоторые тайные слабости. Я вот, например, люблю угощать симпатичных молодых дам, которые озябли.
Пирожные так аппетитно выглядели, а кофе пах так ароматно, что меня уговаривать даже не надо было. С первым глотком приятное тепло растекалось по телу, а выпечка будто таяла во рту, оставляя послевкусие свежих спелых ягод. Я, конечно, завтракала перед выходом из дома, но прошло немало времени, и утренний йогурт с маленьким бутербродом и стаканом апельсинового сока уже успел раствориться. Тем более, когда озябнешь, есть хочется страшно. Но, черт возьми, с какого перепугу мой сосед по столику меня кормит? Странный он какой-то.
Мужчина действительно выглядел необычно. Вроде как пожилой, а вроде и не очень. Каре-зеленые глаза, густые волосы с проседью, зачесанные к затылку и падающие на плечи аккуратной волной. Свободный пиджак, рубашка, расстегнутая на верхние пуговицы. От него веяло жесткой силой, но не вызывающей, а будто находясь рядом с ним можно ничего и никого не бояться.
Едва заметные лучистые морщинки в уголках глаз, высокий лоб, почти незаметный шрам, пересекающий правую бровь. Интересно, а сколько ему лет?
Да и ладно, что мне его возраст? Пару часов посижу здесь, пока фотограф делает моей кукле портфолио. Пора бы самой научиться, а то приходится возить свои хрупкие игрушки в центр Москвы. Разобью еще ненароком.
Как интересно! сказал Владимир Егорович. Вы делаете фарфоровые шарнирные куклы? Весьма занятно!
Кусок пирога выпал из моих пальцев на тарелку. А это что за фокус?
Я выглядела, наверное, нелепо. Он негромко рассмеялся.
Никакого волшебства. Просто, пытаюсь вас разговорить и немного очаровать.
Зачем?
Ну, не волнуйтесь. Мимолетный роман со мной вам не грозит. Вы слегка напряжены и скованны. Не беспокойтесь за свою игрушку, все будет нормально.
«Он сумасшедший», подумала я и уставилась в свою кофейную чашку.
Вы думаете, что у меня с головой не в порядке? раздался тихий голос.
Я сильно вздрогнула от неожиданности, подняла глаза и тут же стремительно откинулась на спинку кресла. Он сидел на своем месте, но его взгляд изменилсястал тяжелым. Зрачки приобрели матовый блеск. Будто невидимые щупальца холодной сталью коснулись моего позвоночника, взор подернулся рябью, в голове зашумело, а звуки стремительно стихли. Во мне проснулся страх, от которого захотелось кричать. Я очнулась, тяжело дыша полной грудью. С укоризной посмотрела на своего собеседника.
Простите меня, Настя, я не должен был этого делать, Владимир Егорович едва заметно вздохнул, взгляните в окно, предложил он.
Представьте, улица была разделена на две ровные половины. На однойсветило яркое солнце, а на другойв темноте нависших туч, шел ливень, и всю эту фантасмагорию пронизала ярчайшая семицветная радуга.
Кто вы? громко прошептала я.
День начался, как обычно. Володя встал с кровати, нацепив мягкие тапочки, и машинально протянул руку к кнопке включения компьютера. Тот недовольно пискнул динамиком, будто просыпаться не хотел, а клавиатура приветливо мигнула огоньками на панели. Экран неторопливо и с важностью высветил приветствие.
Да пошел ты, сказал Володя экрану, направляясь в ванную.
Умылся, посмотрел на свое отражение в зеркале. Провел ладонью по заросшему щетиной подбородку. Бриться было лень.
Сойдет для сельской местности, обронил, махнув рукой.
Шаркая тапочками о старый линолеум, прошел на кухню, включил газ. Тщательно взвешивая на ложке молотый кофе, насыпал его в турку. Подержал ее над огнем, стараясь уловить запах. Потом налил воды, и поставил турку на газ, дожидаясь пенных пузырьков.
И только они появились, как раздались дикие вопли Эвелин Лентонсолистки группы «Belle Époque». Владимир поморщился. Нет, не над воплями, просто начало композиции, где Эвелин истерично кричала, было привязано на мобильнике к номеру телефона шефа.
Пришлось идти в комнату, отвечать на звонок.
Ты чего там возишься? раздался бодрый голос шефа.
Гриш, я только поднялся. В три ночи закончил перебивать на сайте новые прайсы. Ты бы поставил нормальный движок на платформу, а то ждешь по часу обновлений.
Григорий не отвечал. Он был паталогически жаден, если надо было тратиться на что-то, экономил практически на всем, за исключением себя. Володе, в принципе было наплевать на это, но когда экономия касалась дела, и шеф начинал выговаривать за медленные решения, то не сдерживался.
Ладно, наконец сказал Гриша. Машина с товаром придет вечером, надо разгрузить.
А ты не мог позже позвонить? Машина все равно вечером. Срываешь меня из ванной, не даешь выпить чашечку кофе, с иронией спросил Владимир. Он знал, что шеф не обидится. Тот вообще редко обижался. И что, грузчиков нельзя найти?
Грузчикам платить надо, а ты на окладе, отпарировал Григорий. Все равно целый день у компа торчишь, а так хоть мышцы разомнешь.
И когда приедет? вздохнул Володя.
Как приедет, так позвоню.
Шеф отключился.
Владимир кинул на стол мобильник, вернулся на кухню, налил немного остывший кофе в чашку, добавил сахара и молока. Шумно втянул ноздрями запах напитка, и с наслаждением сделал первый глоток.
Лепота!
Мелкий, противный дождь шелестит по асфальту. Редкие прохожие торопятся в свои квартирки под прикрытие домашнего уюта и шерстяного пледа. Какой-то тягучий мрак в пространстве, будто кто-то зловещей рукой выплеснул в него разбавленные чернила.