Даже несмотря на внутреннее состояние, я изумлённо подымаю глаза:
- Это ведь текст отречения?!.. Вы отрекаетесь от престола?
- Читайте дальше, господин Смирнов... - устало произносит Николай Второй. - Читайте, после чего я объясню вам, почему не поставил ни даты, ни подписи.
Далее следует длинное положение об отмене четырёх выборных курий и утверждении всеобщих, с тайным голосованием, выборов... После чего огромный абзац о формировании правительства с помощью основных парламентских фракций...
Опустив листы, я перевожу взгляд на Николая:
- И почему, Ваше Величество, вы не поставили ни подписи, ни даты?
Грустно усмехнувшись чему-то про себя, Император отвечает:
- Потому что, господин Смирнов, в такой огромной и малообразованной стране, где едва ли не каждую неделю от рук террористов гибнут губернаторы и генералы, как и сегодня здесь, в Царском Селе... Проведение в гигантской Империи столь масштабных реформ без предварительной подготовки будет подобно взрыву вулкана... Вчера вы рассказывали мне о том хаосе, что произошёл после моего отречения в феврале семнадцатого года. Готовы ли вы предсказать, что подобного не случится, если я подпишу его сегодня? Завтра? Послезавтра?
Взяв обратно бумагу, Николай кладёт её перед собой, прижимая сверху пресс-папье.
- Проект Конституции, господин Смирнов, готовится уже два месяца, и на днях должен поступить на высочайшее, моё, утверждение. Петру Ивановичу, назначенному недавно премьер-министром, я дал полную свободу действий. Третьего дня он предоставил мне проект свода законов, касаемый собственничества земель крестьянами. Насколько я знаю, сейчас он работает над судебной, образовательной и военной реформами. Теперь что касается ваших угроз мне...
Встав из-за стола, Николай медленно подходит к окну, повернувшись спиной и сложив руки на груди.
- Многие, я знаю, считают меня мягким и легкомысленным. Однако, не забывайте - во мне течёт кровь отца, и предок мой, Государь Николай Первый... - он не договаривает. - Откровенно говоря, господин Смирнов, стоит мне в данный момент лишь щёлкнуть пальцами, и с вами мы больше никогда не встретимся. Но я уже сказал о Провидении, и лишь поэтому вы до сих пор здесь. - развернувшись на каблуках, он подходит ко мне в упор.
- Сегодня, насколько я знаю, вы потеряли будущего тестя, и я вам весьма сочувствую и сопереживаю вместе с вами - я весьма ценил и уважал светлой памяти Алексея Николаевича... Царствие Божие этому замечательному человеку. Но это ни в коей мере не даёт вам права разговаривать с Императором в таком тоне, господин Смирнов...
Последние слова я почти не слушаю - гнев пеленой заволакивает мне глаза. Еле сдерживая себя, я бормочу сквозь зубы:
- Вы забыли произнести имя ещё одного убитого сегодня человека... Вместе с генералом погибла Елена Алексеевна Куропаткина, фрейлина Её Величества... Моя невеста. Или, эти мелкие подробности не стоят упоминания в устах монархов?!.. - глаза мои горят огнём.
Отступив на шаг, Николай удивлённо вскидывает брови:
- А вам разве не сказали? Госпожа Куропаткина жива и находится в данный момент под присмотром господина Боткина: насколько я уяснил из доклада, у сударыни фрейлины Её Величества средней степени контузия и несколько лёгких ранений вскользь. От основной массы осколков её закрыло тело отца...
Пол под ногами начинает качаться, а мир вокруг вдруг покрывается мелкой рябью. Не в силах устоять на ногах я теряю равновесие и опускаюсь на пол. Быстрые шаги рядом, и к моим губам бережно прикасается стакан.
- Выпейте, быстрей!
Горло обжигает нечто очень крепкое и я закашливаюсь. Жадно сделав несколько глотков, хриплю:
- Вы мне сейчас не врёте?..
- Господин Смирнов! Вы снова забываетесь? Не 'вру'... Вы сказали о средстве спасения... Каково же оно?
Но, мне сейчас не до каких-то там императоров... Жива! Лена!!! Родная, милая моя!!! Да как же я-то, я-то не разглядел?.. Оставил тебя там?.. Не прощу себе никогда...'
'... - Сдохни, душегуб! - раздалось в утренней тишине.
И генерал Куропаткин, совсем как Витте тогда, в вагоне, сделал неловкое движение, пытаясь поймать брошенный в открытое окно свёрток...
В следующий миг тело моё, вместе с осколками вылетевших стёкол, отбрасывает назад мощнейшей взрывной волной...
Очнувшись на камнях, я инстинктивно попытался встать на четвереньки, удалось лишь со второго раза... Сел, обхватил руками голову, пытаясь осознать, что произошло... 'Нет-нет-нет, такого просто не бывает... Это всего лишь кошмарный сон и сейчас я проснусь в своей кровати... В реальности не должно, не может такого случиться с моей... Главное, не смотреть туда, и всё сразу станет хорошо!..'
Раздался женский крик, за ним ещё один... Топот ног вдали...
Я заставил себя поднять голову.
На месте, где стоял 'Мерседес' дымился остов когда-то блестящего, синего автомобиля... Автомобиля, в который минуту назад села моя женщина... Это не сон.
Вскочив, бросившись туда, где только что находилась пассажирская кабина, я с нечеловеческим усилием рвал и рвал на себя куски металла, бывшие когда-то задней дверью. Рвал, рыча сквозь зубы, боясь заглянуть в проёмы окон... Рвал и что-то кричал, дёргая не поддающийся металл. А когда всё же заглянул, увидел лишь грязно-красное месиво... Где редкими вкраплениями цвета неба, которые не успела ещё поглотить копоть с растекающейся кровью, выделялось праздничное, надетое по случаю помолвки и знакомства жениха с папой, кружевное платье...
Какой-то человек в форме подбежал сзади, схватив меня за руку:
- Сударь... Оставьте, там нет и не может быть живых...
Молча развернувшись и оттолкнув офицера, я, словно во сне, побрёл к парадному крыльцу Александровского дворца. Шаг, другой... Ноги послушно выполняли свою работу, подчиняясь приказам нервного центра. Ещё шаг, быстрее, быстрее!..'
- Господин Смирнов, вы слышите меня? - кто-то вежливо трогает моё плечо. - Очнитесь!
Я сижу на полу кабинета, где стены увешаны многочисленными подлинниками картин, а в углу стоят бильярдный стол с журнальным столиком. Это царский кабинет, я помню... Надо мной нависло встревоженное лицо человека, что правит этой страной в этом времени... Страной, где Лена, пусть здесь так говорить не принято, и для всех она госпожа придворная фрейлина, осталась жива. Жива, потеряв отца... Для меня же она, отныне, просто девочка Лена. И я сделаю всё, любимая моя, чтобы за тебя отомстить!!!
- ...Господин Смирнов! Вы меня слышите? Давайте, я налью вам ещё... Это самогонка, я и сам иногда, бывает...
- Да, Ваше Величество, налейте ещё! - я озираюсь по сторонам, словно оказался тут впервые. - Прошу вас!
Он подходит к столу, наполняя рюмку из бутылки с мутного цвета жидкостью.
- Вы в порядке?
- Да, Ваше Величество. Прошу позволить мне немедленно увидеть Елену Алексеевну Куропаткину! Сейчас же!!!
- Я готов немедленно и самолично проводить вас в палаты доктора Боткина, если вы скажете мне... - вручает он мне солидную рюмку.
- Да, конечно. - я подымаюсь с пола, придерживаясь за край стула и опрокидываю внутрь сразу всю огненную жидкость. Вытерев губы рукавом кителя, добавляю: - Ни вашему дяде, ни вашей семье, ни вам лично, Ваше Величество, не угрожает ровным счётом ни-че-го. Я за это ручаюсь!
Подозрительно взглянув сперва на меня, затем на бутыль, Николай удивлённо произносит:
- Но... Откуда у вас вдруг такая уверенность, мсье... Господин Смирнов? Вчера вы утверждали совсем иные вещи...
- Вчера я сам не знал, честно... Можно мне ещё? Пожалуйста?.. И я всё скажу!
Николай молча наполняет рюмку.
Одним глотком осушив третью порцию, я застёгиваю китель на все пуговицы. Несмотря на то, что почему-то вдруг становится жарко. Попытавшись вытянуться и поняв внезапно, что сделать это на покачивающемся полу довольно непросто, несмотря на морской опыт, я для подстраховки кладу мизинец на краешек спинки стула... Так, совсем чуток, наверное, почти не видно! Вот, теперь нормально, держусь. Итак, о чём мы там? А, о проклятии... Сейчас.
- Ваше Величество, прикажите немедленно вернуть мне мой девайс!
- Вернуть что?! - изумлённо вылупляется Николай.
- А, точно... Ваше Величество, прошу сейчас же, немедленно позвать господина Спиридовича из-за этой двери... - я тыкаю пальцем вправо. - И распорядитесь немедленно препр... Препроводить меня в дворцовое отделение охранки!.. Чтобы я самол... Самолично, в общем, забрал себе все мои вещи из будущего!