Большого начальства на этот раз не было, явились две женщины работницы горсовета. После недолгого прощания гости зашли в вагон. Последним заходил Магнус Эрикссон, целый день он был невозмутим, как скала, и только в последний момент беспокойство за дочь, пробило эту броню.
Последние наставления нам он повторял уже из тамбура. Эмели тоже разволновалась и даже пустила слезу.
В принципе, её можно было понять. Остаться с человеком, которого знаешь всего несколько дней, не каждый решится. В связи с этим меня очень занимал вопрос, что же такого натворила моя жена дома, что родной отец предпочел её оставить на два месяца в чужой стране. И, кажется, я догадывался, в чем дело. Но форсировать эту тему с Эмели не собирался. Наступит момент, она сама все расскажет, не надо даже спрашивать. Тем более, она сейчас оказалась практически в вакууме, кроме меня ей даже не с кем поговорить. Особых знатоков английского в моем окружении нет, а финский язык жена не знает.
Когда мы перешли железнодорожные пути и направились к дому, Эмели все еще оставалась хмурой и неразговорчивой. Однако в скором времени настроение у неё переменилось, и она опять засыпала меня кучей вопросов, по поводу всего, на что падал её взгляд.
Ну, что же праздники закончились, началась наша семейная жизнь, для жены в первый раз, для меня в четвертый. Бог, как говорится, любит троицу, возможно, он полюбит и четвёрицу.
Тем не менее, по приходу домой мы устроили небольшой праздник. По дороге зашли в магазин, где купили бутылку румынского вина «Мурфатлар».
И сейчас сидели за столом, медленно пили сладкое вино и улыбались друг другу, зная, чем займемся в скором времени.
На следующий день Эмили не захотела оставаться дома одна, поэтому пришлось взять её с собой на работу.
Посмотреть жену-иностранку и поздравить нас со знаменательным событием собрались все, кто мог, поэтому в небольшом помещении студии сразу стало тесно и шумно.
Но вскоре появилась Хельми Андреевна и, как лесник из известного анекдота, разогнала всех по рабочим местам. Эмели она забрала с собой, сообщив, что достаточно хорошо говорит по-английски и выяснит у девушки, как она, такая умница и красавица, умудрилась выйти замуж за скучного и занудного парня.
Услышав такие слова от своей начальницы, я слегка призадумался. Видимо, нужно в чем-то менять поведение. Со стороны странно смотрится, что парень двадцати двух лет ведет себя так по-взрослому. Хотя, с другой стороны, я просто не смогу притворяться, да и ни к чему это. Все равно никому в голову не придет истинная причина моего взрослого поведения.
После записи, я зашел к своей начальнице. Эмели все еще была у неё. Они вдвоем мирно пили кофе и о чём-то разговаривали.
Саша, ты уже освободился? заметила по-английски Пятеляйнен. Это хорошо, а то твоя жена меня заговорила. Девочке скучно, ты наверно ты уделяешь ей мало внимания.
Я возмущенно посмотрел на Хельми Андреевну и также по-английски с улыбкой сообщил:
Это поклеп, мы всего сутки, как живем вдвоем. И все внимание в это время было уделено Эмели. А она, действительно, вас заговорила?
Нет, усмехнулась Пятеляйнен, говоря уже по-фински. Есть у нас и более говорливые особи. Зато я примерно поняла, почему твой тесть, решил её здесь оставить.
И почему? тут же спросил я.
Ну, если тебе жена не рассказала, то и я не буду, заявила начальница. Когда-нибудь сам поймешь.
Мда, Хельми меня совсем за дурака держит, насмешливо подумалось мне. Давно понятно, что у Эмели в Швеции начинался роман с таким нежелательным элементом, что даже муж из Советского Союза был предпочтительней на его фоне.
Хельми Андреевна, вновь обратился я к начальнице на английском языке, чтобы Эмели снова было понятно. В конце месяца мне нужен отпуск за свой счет на два дня, надо нам с женой съездить в Ленинград в шведское консульство. Нужно написать заявление для получения въездной визы.
Понятно, вздохнула та. Этого следовало ожидать. Насколько я могу рассчитывать на твою работу у нас? Надеюсь, ты не завтра увольняешься?
Не знаю точно, пожал я плечами. В середине августа у Эмели начинаются занятия в университете, так что она уедет в Швецию в любом случае. Мне же придётся ждать, в начале загранпаспорт, потом визу. Апостиль документов я сделаю в ближайшее время. Так, что возможно уеду вместе с женой, или немногим позже.
Ох, Саша, Саша, покачала головой Пятеляйнен. А если тебя не выпустят?
А что меня держать? удивился я. Никаких секретов не знаю. Обычный парень со средним образованием. Еду к жене. Так, что формально ко мне никаких придирок быть не должно.
Ладно, будет тебе отпуск на два дня, пиши заявление. сообщила Пятеляйнен.
В ОВИР следующим днем мы также отправились вдвоем.
В здании министерства МВД, где располагалась служба ОВИРа, было тихо и пустынно. Эмели, до этого оживленно болтавшая со мной, робко притихла. Ковровая дорожка, лежащая на полу глушила стук ее каблучков.
У дверей нужного кабинета никого не было. Я постучал, после чего вместе с женой зашел вовнутрь.
За столом сидела женщина средних лет. Она с интересом оглядела нас и спросила:
Что вы хотели, молодые люди?
Ничего особенного, сообщил я, выкладывая документы на стол. Мне надо получить заграничный паспорт для выезда к месту постоянного жительства моей жены, гражданки Швеции.
Дама, нахмурилась, затем, что-то сообразив, сказала:
Да, я вас узнала молодой человек, читала на днях в газете о вашем бракосочетании. Ну что же поздравляю. Значит, не терпится скорей заграницу попасть, раз сразу в ОВИР пришли?
Угадали, не терпится, решил я поддеть завистливую бабу.
Та еще больше нахмурилась и сообщила:
Документы я у вас приму, они соответствуют требованиям, что же касается самого паспорта, он будет делаться в течение сорока пяти дней, а возможно и дольше. И гарантий, что вы его вообще получите, я дать не могу.
Я внутренне улыбался и думал:
Давай, давай, строй из себя начальницу. Ты, подруга, ничего не решаешь, а раз так, то слушать тебя не стоит.
Когда мы вышли на улицу, Эмели тут же спросила:
Саша, мне показалось, что мы той женщине не понравились, она смотрела на тебя, как будто ты ей тысячу крон должен?
Я рассмеялся.
Это ты правильно заметила, так эта тетка и смотрела.
Но, почему? недоумевала жена.
А потому, Эмили, что из нашей страны, довольно трудно куда-то уехать, довольно громко сказал я, радуясь, что нас сейчас на улице никто не понимает. Она нам просто завидует.
Понятно, задумчиво сказала жена, это ваш пресловутый железный занавес. Но тогда не понимаю, почему нам разрешили оформить брак.
Так сложились обстоятельства, пояснил я. Если хочешь, дома я тебе все объясню. Нам просто повезло. А сейчас у нас имеется еще три часа в запасе до работы, так, что идем в кино. Сегодня, как раз премьера фильма «Земля Санникова».
Время шло, понемногу мы привыкали друг к другу. Эмели начала учить русский язык. Получалось у неё не очень, но она старалась. И требовала, чтобы я говорил с ней только по-русски.