Король наверняка попытается отжать и себе что-нибудь, но тут уж дудки! Он свой шанс на плодотворное сотрудничество упустил. А принудить теперь уже наследника тиррства клепать для него артефакты он не сможет. Ох, и будет он себе локти кусать! Я усмехнулся при этой мысли.
Достаточно вспомнить глаза наших гвардейцев, которым мы с отцом продемонстрировали «боевой жезл», сказав, что такими они будут постепенно оснащаться. Когда один из них сам попробовал воспользоваться «жезлом», восторг на его лице читался невооруженным взглядом. Еще бы! Самый обычный человек смог сделать то, что не всякому магу по силам. В общем, в эмоциях парней после того случая я прочитал то, что сильно порадовало. Они теперь были готовы за Мердгресов в огонь и воду идти, лишь бы иметь возможность пользоваться таким оружием. Я еще и не поленился, сделал индивидуальную привязку для каждого, кому выдавался жезл. Воспользоваться таким оружием кто-то другой просто не сможет, что только усилило энтузиазм ребят.
Плохо, что очень многое завязано лично на мне. А наши враги не дураки, и обязательно это поймут. Избавиться от меня захотят с удвоенной силой. Так что никакой беспечности я теперь не могу себе позволить. Если теперь выезжал за пределы резиденции, то в сопровождении нескольких гвардейцев. Они даже постоянно караулили за воротами Академии, чтобы я не слонялся по городу один. На удивленные расспросы других студентов отбрехивался, что выполняю важный заказ для одного влиятельного аристократа и тот решил меня на это время охранять. А в дальнейшем они и так поймут, чем на самом деле вызвана такая забота тирра Мергреса по отношению к скромному артефактору. До этого момента уже недалеко.
Конечно, если мы столкнемся с действительно серьезным противником, то даже с жезлами эти ребята не факт, что помогут отбиться. Но время, по крайней мере, выиграют, чтобы я успел воспользоваться «скрытом» и что-нибудь придумать. Пока же, к счастью, таких случаев не возникало. И я старался по максимуму пользоваться последними спокойными деньками, с головой погружаясь в работу и учебу. Предчувствие подсказывало, что очень скоро это счастливое время закончится.
Глава 42
Чем ближе мы подъезжали к королевскому дворцу, тем сильнее я нервничал. И вот вроде было достаточно времени на моральную подготовку и нужный настрой, но ничего не мог с собой поделать! Уж слишком при большом скоплении народа произойдет смена моего статуса. К тому же не просто народа, а самых влиятельных персон королевства. И сколько бы я ни убеждал себя, что мне море по колено и на большинство этих людей плевать, мандраж оставался. Чересчур значительная ответственность на мне лежала. Не опозориться самому и не подпортить репутацию семьи. Отец говорил, что могут быть провокации, к которым стоит быть готовым. Арьяну и маму он об этом тоже предупредил, из-за чего и они теперь сидели как на иголках. Если раньше прямо-таки предвкушали этот бал, то теперь их радость значительно поубавилась. По сути, для нас всех это будет своего рода экзамен. И от того, как мы его пройдем, очень многое зависит.
У ограды дворца пришлось остановиться и предъявить приглашение. Тирр Велдон небрежно просунул руку в окошечко кареты и протянул свиток, а также наши именные грамоты. Охранник внимательно изучил документы, заглянул в карету, чтобы проверить, не провозим ли кого-то постороннего, и разрешил проезжать. При этом отряд наших гвардейцев с нами не пустили. Им полагалось разместиться в казармах, находящихся чуть поодаль.
Перед дворцом, где мы вышли из кареты, ждала еще одна проверка. На бал не полагалось брать с собой какое-либо оружие, в том числе и боевые артефакты. Я порадовался, что успел сделать для нас всех «скрыты» в виде перстней. Как боевые артефакты охранной системой дворца они не распознавались. А в случае непредвиденных обстоятельств нам могут здорово пригодиться. О том, что тут будут такие строгие правила насчет оружия, отец предупредил заранее. Так что наши мечи и кинжалы мы передали гвардейцам. Совсем их не брать было чревато. Даже на балу мог найтись какой-нибудь олух, желающий нарваться на дуэль. А сражаться чужим оружием, которое нам могли бы выдать из королевской оружейнойсовсем не то, чем привычным. Но это все, разумеется, на крайний случай. Тирр Велдон надеялся избежать подобного исхода. Его самого никто точно тронуть не посмеет. А я успел зарекомендовать себя как крайне опасный противник. Так что шансы на то, что обойдется без подобных эксцессов, велики. Это если бы я был прежним Аллиномслабаком и неумехой, провокации такого рода произошли бы непременно. Слишком много недоброжелателей у нашей семьи.
Вообще чем больше я слушал наставления отца перед балом, тем сильнее казалось, что еду не на бал, а чуть ли не на войну. М-да, и куда я лезу, спрашивается? Всю прежнюю жизнь был обычным человеком. Так нет же, высокого статуса дурню захотелось! Но поворачивать назад уже поздно. Да и не хочется, если честно. Как-нибудь справлюсь. А дуэлей я больше не боялся. Тренировки у эйра Айнтерела, которые я тоже не забрасывал, позволили неплохо продвинуться в освоении воинского мастерства. А мои артефакты могут послужить дополнительным козырем в сражении с любым противником. Так что это не мне нужно бояться, а тому, кто осмелится бросить вызов.
Один из лакеев в золоченой ливрее проводил нас к огромному бальному залу, после чего вежливо спросил, как представить, и передал эти сведения глашатаю.
Входили мы под звуки фанфар и громогласное объявление:
Тирр Велдон Мердгрес с супругой тиррой Беатрисой и детьми: Аллином и Арьяной Мердгрес.
Распрямив плечи и нацепив на лицо подобающее случаю выражение, я заставил себя отключить эмоции и шагнул в проход вслед за отцом и матерью. Арьяна шла позади меня, тем самым показывая, кто из детей находится в статусе наследника. Придворный этикет регламентировал каждый шаг, вплоть до таких мелочей.
Только бы не проколоться где-нибудь! Все-таки прежнему Аллину не приходилось бывать при дворе и все знания, почерпнутые от него по этому поводу, были чисто теоретическими. Можно по неопытности сделать что-то не то. А за каждым нашим шагом наблюдает несколько сотен глаз. Придворных здесь и правда собралось такое количество, что в глазах рябило. Да и размеры самого зала поражали! Даже при стольких гостях оставалось достаточно свободного места.
Если поначалу при нашем появлении воцарилась тишина и все с любопытством уставились в сторону входа, то теперь в зале поднялся гул. Он все усиливался. Причем я прекрасно понимал, кто именно стал причиной всеобщего удивления. Ощущал себя прямо-таки мишенью в тирестолько внимания было ко мне приковано.
Это ведь тот самый артефактор!
Быть не может! Наверное, просто похож
Да нет, точно он! Моя дочь «живой портрет» с его физиономией постоянно с собой носит.
Почему его назвали Аллином Мердгресом?!
Такие и подобные реплики слышались со всех сторон. Те, кто меня раньше не видел, невольно заражались общим настроем и живо интересовались причиной такого ажиотажа. А услышав, и сами пораженно смотрели на меня.
Мне стоило немалого труда сохранять каменное лицо и идти прямо, глядя лишь на возвышение в другом конце зала, где находились монаршие особы Гренудии. Понимал, что иначе сразу начну выискивать в толпе знакомые лица и смотреть на их реакцию. Но пока точно не до того. Тут бы с шагу не сбиться и не забыть весь тот церемониал, который полагалось выполнить. Ментальное восприятие пришлось отключить практически сразу, иначе можно было бы с ума сойтистолько в зоне воздействия находилось народу. Но эмоциональный фон, окружающий меня, и так чувствовался почти физически. Любопытство, удивление, порой доведенное до крайней степени, враждебность или, наоборот, восхищение и интерес. Такой дикий коктейль самых разных эмоций, что оставалось поражаться. Мало кто вообще не проявил к нашей семье и мне лично внимания.
Наконец, мы добрались до того места, где полагалось остановиться и поприветствовать монарших особ. Мне пришлось склониться в более низком поклоне, чем отцу, а матери и сестре присесть в реверансах. Так застыть до тех пор, пока нам не разрешат выпрямиться. Пялиться при этом на королевскую семью тоже не полагалось. Нужно почтительно потупиться и всем видом изображать из себя примерных подданных. Хорошо хоть мы не мерлы! Мужчинам, носящим этот титул, приходилось даже не низко кланяться, а опускаться на одно колено.