Есть в осени первоначальной
Короткая, но дивная пора
Морозов стоял на балконе и декламировал командным голосом стихотворение великого русского поэта Фёдора Тютчева. Внизу яростная желтизна берез, багряные кудри рябин и клёнов. Всё это под пронзительно голубым куполом неба. Свежий, с серебристой искрой летящих паутинок, воздух немного пьянит. Нет! Пьянит наверное, всё-таки не воздух, а водочка, что они с Григорием уже пропустили за встречу, за друзей, за авиацию
После ночного перелёта, когда четыре часа внезапно превращаются в восемь, после ледяной «Столичной» под сибирские пельмешки, глаза сами закрываются. Не помогает даже декламация прекрасной лирики. Поэтому гостям срочно устраивают лежанку и это правильно!
Хозяева в субботу решили устроить экскурсию в своё «поместье». Подумали, что ничего лучше, чем жарить мясо под опадающим золотом осенних берёз, придумать невозможно.
Дачка у Григория, конечно, скромная. Шесть соток и домик из одной крошечной комнатки и веранды. По сравнению с ней «усадьба» полковниканеприлично богатая вилла. Всё-таки два этажа и баня. Однако убогость строений никак не отразилась на красоте местной природы. На мангале из кирпичей был зажарен отличный шашлык и под водочку употреблён.
После пикника Григорий потащил всю компанию в ботанический сад. Он у них рядом с дачкой. Оттуда тайными тропами вышли к главной Новосибирской достопримечательностизнаменитому Академгородку.
Григорий! Ты решил нас уморить в этих чащобах? Пора остановиться, а то ты вместо добрых гостей получишь два истощённых трупа. Наша очередь вас угощать. Есть в этом очаге научной культуры какой-нибудь ресторан? Морозов, тяжело дыша, взмолился о привале.
Николай! Об этом не может быть и речи! Григорий пытался мне возражать. Вы наши гости, поэтому милости прошу в «Дом Учёных», там есть ресторан и говорят, даже весьма неплохой. Даже пускают не только учёных, но неучей вроде меня.
Лейтенант Рогов, что за препирательства со старшим по званию! Полковник Морозов принял на себя командование компанией. Приказываю. Оправиться и с песней, строем, дистанция через одного линейного Шагом Арш!
6 октября. Новосибирск. Прощальный банкет. Борис.
Почти чернильно-черная, синь холодного октябрьского неба висела над голыми деревьями. В ожидании ударов зимней непогоды, дрожали на ветру ветви берез и тополей. Порывы пронизывающего северного ветра не оставляли никаких сомненийзима на носу. По сравнению с желто-красным Алтаем, Новосибирск выглядит суровым северным городом.
Завтра утром полковник улетает. Они с отцом уже хорошо приняли на грудь, когда я вспомнил, что за всей этой туристической мишурой, чуть не забыл о главном. Мне же надо с ним обязательно поговорить. Хорошо, что я забежал к Груздевым и передал Алексею Дмитричу письмо во французскую полицию. Если всё пойдёт как надо, то Высоцкий поживёт ещё. В тюряге посидит, но лучше там, чем в могиле.
Сейчас надо брать в оборот полковника. Дальше тянуть некуда, поэтому я иду искать, а кто не спрятался, я не виноват:
Николай Иванович, мне нужно с вами поговорить! Я нашёл полковника на балконе.
Ну, давай поговорим, тяжело отдувается Морозов. Папка твой меня за неделю умотал. Спасибо ему, конечно, интересно познакомиться со столицей Сибири, с Алтайской природой, какая там медову. стоп! я, кажется, опять отвлёкся Так, о чём говорим?
Ага, Николай Иванович, что-то родитель вас заездил, усмехнулся я. Помните, как мы с вами прошлой зимой хоккей смотрели? Я ещё счёт предсказал.
Ну и? О чём речь? Вспомнил! Куртку бомбер-реглан я тебе привёз, с тебя 56 рублей
За куртку огромное спасибо. Деньги я вам сейчас отдам. Но я сейчас не о куртке. Дело в том, что я вижу странные сны. В этих снах мне открываются некоторые события будущего. Например, слышали про Беленко?
Который месяц назад в Японии на вынужденную сел?
Ага, как же на вынужденную! Сбежал он туда с целью в Америке поселиться и самолёт новый угнал, чтобы заплатить за приём.
Ты то, парень, откуда знаешь? Напечатали же в газетах что-то про неисправность техники и вынужденную посадку на аэродроме в Хакодате.
Я же вам говорю! Во сне видел. Я такие сны с информацией уже больше года записываю. Могу рассказать много интересного.
Болтун ты, Боря, вот ты кто! Старый лётчик рассердился. Не люблю я, когда мне так откровенно врут.
А вы, Николай Иванович, спросите знакомых об этом Беленко. Он как раз сейчас активно интервью американским журналистам раздаёт. Наверняка у вас в авиации знакомые остались.
Всё, Боря! Больше даже слушать твой бред не желаю. С этими словами Морозов возвращается к столу и через пару минут оттуда раздаётся лихая песня:
Там, где пе-хо-та не прой-дёт!
И бронепоезд не промчится!
Угрюмый та-а-анк не проползё-о-от!
Там пролетит сталь-на-я птица!
Лейтенант Рогов, а чего это ты мне подливаешь, а сам не пьешь? Ну и что, что ты хозяин, хозяин должен гостя уважать и пить вместе с ним. Давай по последней тяпнем! И От винта! Песню они допели, но проснулся полковник Морозов почему-то уже в такси по дороге в аэропорт.
Дома в Москве из кармана куртки выпал тетрадный листок, плотно исписанный печатными буквами:
1718 октября. В Хабаровском крае пожары в лесах, образуется огненный смерч, который пронесётся от г. Бикин до Комсомольск-на-Амуре. Погибнет 42 чел.
28 ноября. После вылета из «Шереметьево» потерпит катастрофу «Ту-104 Б». Погибнет 72 чел.
17 декабря. В Киеве из-за погоды разобьётся «Ан-24». Погибли 48 человек.
7 января 1977 года. Теракты в Москве. Взрыв в метро.
13 января. В Алма-Ате разобьётся «Ту-104». Причинапожар двигателя, повлёкший за собой взрыв. Погибнет 96 чел.
15 февраля. В Минводах разобьётся «Ил-18» из Ташкента. Погибнет 77 чел.
25 февраля. Пожар в гостинице «Россия».
Полковник сначала ничего не понял. Только прочитав текст в третий раз до него дошло, что это Борька Рогов подсунул.
Ядрит твою раскудрит! Вот так финал сибирского отпуска. И что мне теперь с этим делать? К тому же голова болит после вчерашнегоужас Ладно, сегодня полечусь, а потом думать буду, что ветераны могут поправить. С пожарами точно ничего не сделаем, а до ближайшей авиакатастрофы время ещё есть.
ГЛАВА 10. КАК ХУДОЖНИК ХУДОЖНИКУ
8 октября. Новосибирский художник Тришин
Дождливым октябрьским вечером на кухне в квартире художника Александра Тришина горит мягкий уютный свет. За окном ветер сечёт стекло ледяными мокрыми розгами. На плите закипает чайник. Воздух пропитан крепким табачным дымом. Женщины в этой семье не выносят дым и по этой причине не присутствуют.
Сегодня к Александру Семёновичу зашёл Ленкин кавалер. Дочка говорила, что он собирается предложить что-то интересное. Они уже скоро час сидят, но всё никак до дела не дойдут. Крутит пацан чего-то вокруг да около. Тришин уже всю кухню задымил.
Борис, Лена говорила, что ты что-то придумал интересное. Я заинтригован. Может уже достаточно вежливых разговоров ни о чём? Давай, выкладывай!
Как скажете, Александр Семёнович. Борис заметно обрадовался смене темы. Скажите, а часто в Худфонд обращаются с просьбами об оформлении наглядной агитации?
Ты знаешь, не часто. Крупные заводы предпочитают держать в штате собственного оформителя или даже бригаду, мелкиеищут всяких леваков. Тришин немного ошарашен и всё ещё не понимаю, куда он клонит.
Что, неужели совсем не обращаются?
Иногда, конечно, бывает, но как Худфондовские расценки услышат, так желание у них пропадает. Не пойму, Боря, к чему ты клонишь?
Александр Семёнович, есть у меня одна идея коммерческого свойства. Из ваших слов следует, что писать транспаранты, раскрашивать доски почета и ваять лозунги «Слава КПСС» живописцы не любят. Ведь так?
Тришин от такого вопроса давится дымом и начинаю кашлять. Кашель внезапно переходит в приступ смеха. Чтобы прийти в норму, он встаёт и, на правах хозяина, наливает в чашки свежего кипятка. Попал Борисв самую точку. Только сегодня в Союз звонили из Горкома, спрашивали, сколько будет стоить доска почета в центре города.