Существо без особых усилий вылезло из воды и, ухмыляясь, произнесло уже с твердой земли:
Желание спасти другого обернулось для тебя бедой. Все потому, что ты пришел в наш лес без должного уважения. Где твой поклон ему за то, что приютил тебя? Где твое подношение?
Журналист разглядел в говорящем сгорбленную старушку, и после этого смекнул, с кем имеет дело.
Тыта, кого называют Кикиморой? обратился он к ней. Тыодна из духов воды, взращенная стихией из души ребенка. Кем же ты была раньше? Ведь мертвых детей не подвергают ни сожжению, ни утоплению, их отдают земле, поскольку им нечем осквернить ее.
Тронутая таким вниманием, Кикимора поддержала разговор с журналистом:
Но кто проведет правильный обряд похорон, если ребенок был брошен, как я когда-то? Меня еще при жизни оставили в этом лесу на растерзание духу. Я не была для него избранной жертвой, потому моя смерть не принесла никому блага. Она не стала и избавлением от тягот жизни моих не состоявшихся родителей. Смерть лишь подарила мне новое воплощение в этой сущности, чтобы я могла терзать души тех, кто с нечистым сердцем приходит в лес. Но ты я вижу не из таких.
После этих слов, Кикимора освободила журналиста от болотных пут и поинтересовалась:
Как же ты забрел сюда?
Меня прислал сюда Водяной. Сказал, что его жена поможет мне найти дорогу домой, честно ответил журналист.
Кикимора рассмеялась:
Ведь не про меня же ты думаешь, что яжена этого сморчка?
Журналист растерялся с ответом. Он был уверен в том, куда шел, и ему не хотелось терять последнюю надежду на возвращение. Кикимора подбодрила его:
Быть может для тебя не так важно попасть домой, как ты думаешь, раз ты оказался в моих владениях.
А чем они отличаются от остальных? зацепился за слова журналист.
Здесь люди могут встретиться со своим страхом лицом к лицу. А страх, как известно, заставляет их часто делать то, что они тщательно скрывают даже от самих себя. Человек может преодолеть свои возможности, а может остаться на дне со своими самыми низменными наклонностями.
Только попав сюда, ты уже испугался меня, а ведь еще даже не встречался с духом лесатем, кого действительно стоит бояться.
После этих слов журналист ощутил себя каким-то трусом, способным выдержать только самые мелкие напасти. В этом умении поддеть одной фразой, он видел сходство Кикиморы с Мореной, но не поддался ему.
Внезапно послышался гул ветра и шум листвы, небо почернело. Все признаки указывали на то, что по земле собирается ударить ливень. Журналист посмотрел на небо в предвкушении этого чуда, как вдруг услышал уже привычный вой.
Это он. Это дух, дала определение этому звуку Кикимора. Он пришел за тобой, и он получит тебя. Но мы можем оттянуть этот момент. Беги за мной.
Кикимора рванула с места в лесную чащу. Журналист, не успев подумать о том, почему она помогает ему, и не дает встретиться с духом, чтобы перебороть свой страх, стал догонять ее. Вой оставался вдалеке. Скоро они добежали до обрыва, под которым протекала чистая река. Кикимора, указав на нее, сказала:
Скрыться от духа можно только под водой. Ныряй, и все затруднения твои разом будут смыты. Можешь не волноваться, там достаточно глубоко.
Теперь журналист понял, что двигало Кикиморой. Она знала об еще одном его страхе.
Журналист находился в сомнениях даже в такой опасной ситуации, поскольку причина его страха заключалась в одном из вариантов выбора. Он думал о том, что будет, когда он окажется под водой. Надолго ли хватит ему воздуха для дыхания? Сведет ли у него конечности? Потом он задумался о том, что если он не нырнет, то его поглотит дух. А вдруг Кикимора обманывает его, и ничего не случится.
Столько всего пронеслось в голове, но вой был уже близко, и нужно было принимать решение. Нужно было понять, чего он все-таки боится больше.
Встав на краю невысокого обрыва, журналист совершил прыжок вниз. Но в воду он не попал, а с грохотом свалился на пол. Он поднялся, осмотрелся и увидел, что оказался снова в избе Морены. Она уже ожидала его и первым делом спросила:
Как поживает моя сестра Кикимора?
После чего журналист понял, что все путешествие было устроено намеренно.
Вижу, что моя дочь снова решила не навещать меня, добавила она с досадой.
Но тут же с улыбкой произнесла:
А ты молодец, справился со всем, что тебе полагалось. Расскажи теперь, что ты ощутил, ведь это самое важное.
Журналист только рад был поделиться своими переживаниями:
До того, как мы с тобой встретились, я думал, что боги забыли меня. Но теперь, когда я начал понимать причины своих страхов, я понял, почему мне так казалось.
Никогда я не испытывал недоверия к божественным силам или силам природы, всегда я не доверял лишь себе. Например, прежде чем уплыть далеко, у меня не возникал страх воды, что она причинит мне вред и утопит. Я всегда боялся лишь того, что сам не смогу правильно дышать и задохнусь. Потому в том лесу я сделал выбор в сторону наибольшего страха, а не наименьшего, как могло показаться. И он оказался верным.
Этот же страх поразил меня во многих других областях, и породил мое бездействие. Тем самым все время я блокировал возможности богов взаимодействовать со мной, и моюощущать их поддержку.
Журналист стал вспоминать все моменты своей жизни, в которых он что-то не доделал или чем-то не воспользовался, понимая, что это была только его вина. Вдруг что-то резко кольнуло у него в груди, а затем перетекло в область живота.
Мне так больно, согнувшись пополам, сказал он, еле удерживаясь на ногах.
Через мгновение его отпустило, он распрямился и вдохнул полной грудью.
Можешь объяснить, что с тобой сейчас произошло? задала вопрос Морена так, как будто узнавала результаты какого-то наблюдения.
Но журналист смог понять ее, поскольку его боль была последствием ее работы с ним.
Ощущая облегчение от пережитого, он ответил:
Я испытал боль, потому что не соответствую той чистоте, к которой стремлюсь. Я именно такой, каким ты меня описывала. Я только старался казаться лучше других, но лучше них никогда не был. Я увидел свое естество, и оно испугало меня. Я понял, что пал так низко, что вытащить меня может только сила извне, ибо я сам не справлюсь. Потому я и встретил тебя, и ощутил в полной мере, как ты помогаешь мне.
Кроме всего этого в своем состоянии я увидел суть падения всего человечества и смог испытать боль за весь мир.
Проговаривая все это, журналист стал ощущать, что его глаза сами собой закрываются. Это было ему знакомо и приятно. Он думал, что сейчас уснет, и все наладится само собой, как в сказке, в которой утро вечера мудренее. Полностью отдавшись наступающей тяжести, журналист провалился в сон.
Проснулся он в полной темноте. По своим ощущениям он понял, что снова оказался в лесу, так как совсем близко дул ветер и слышалось пение птиц, да и запахи были отличные от домашних. Наконец стали появляться очертания деревьев, и небо над головой покрылось звездами. Тогда он смог встать и осмотреть местность с высоты своего роста.
Вокруг был только лес, и никаких намеков на присутствие человека. Лишь вдалеке был виден мерцающий огонек. Журналист бесстрашно пошел прямо на него.
Проходя все дальше, он видел, что мерцание превращается в яркое незатухающее свечение. Чем ближе он подходил, тем сильнее оно становилось. Наконец журналист дошел до источника света, ставшего уже ослепляющим. Им оказалась птица.
Она была в половину его роста и с виду походила на высокий костер, так как вся была объята пламенем и источала невыносимый жар. Но журналист смог вытерпеть его, ведь он должен был узнать, что привело его сюда, и обратился к птице:
Твой жар таков, каким обладает только Жар-птица, но я не искал тебя.
Я знаю, ведь я сама тебя нашла, сказала птица, и ее звонкий голос отдался эхом на весь лес. Я являюсь тем жаром, которого в мире больше нет. Ята, кто творит мир, сжигая себя, а затем снова возрождается из пепла. Меня ищут люди, как самое дорогое сокровище, но я являюсь той, кого они не смогут увидеть обычным взглядом, не обжегши прежде глаз.
Жар-птица подогревала не только окружающее пространство, но и интерес своего собеседника.