Товарищ Плетнёв, давай, показывай, где твои злодеи, и куда они могли скрыться.
Товарищ командир эскадрона, Плетнёв предпочитал официальный тон, на их месте я бы прямо здесь засаду организовал
Сколько там живой силы? перебил его комэск, ты вроде говорил про полтора десятка? Так?
Вроде я
Вроде Володи, на манер Петра не мямлите, товарищ комиссар. Чуть добавил металла в голосе комэск. Он водрузил папаху на бритую макушку, надвинув её на самые брови. Учитесь говорить чётко, кратко и по делу.
Двенадцать человек я видел лично. Немного подумав, ответил Плетнёв. Наверняка были ещё, но мне на глаза не попадались. Все вооружены наганами и холодным оружием. Еще наши четыре винтовки
Вот, можешь, когда захочешь, покровительственно заметил командир. Теперь смотри вокруг. Если бы засада была, в нас бы во-он оттуда и вон оттуда уже палили бы. Комэск тыкал рукояткой нагайки в сторону окрестных склонов. Значит, засады нет, и надо искать следы, куда твои дружки съебались.
Да чего там искать-то, снег пока ещё их не занёс. Во-он они, вверх по склону идут.
А за горой у нас что? уже серьёзным тоном спросил комэск. А то мой эскадрон сюда только неделю как из под Сорокино перебросили. Местности не знаем.
Плохо! Я тоже не местный Плетнёв протёр лицо и лоб большим платком. Придётся напрямую по следам догонять, но мы же верхами, авось до темноты догоним?
Эх, товарищ Плетнёв, товарищ ПлетнёвМолодой ты ишшо, горячий. Нас под твоё начало командировали, как прикажешь, так и сделаем, но ты всё-таки подумай чутка.
Что тут думать, комэск? Надо быстрее в погоню
А то, что светлого дня осталось всего часа три, ты учёл? А то, что снег усиливается? Через полчаса никаких следов не увидишь. А что лошадь по тайге быстро ходить не умеет? укоризненно начал объяснять Коновалов, как опытный вояка.
То есть, ты предлагаешь, нам в Улалу с пустыми руками возвернуться? А эти белобандиты разбегутся опять по аилам, как тараканы. Вылавливай их потом по одному.
Сам виноват, ты ж их самолично из рук выпустил. Комэск утешительно похлопал по плечу Плетнёва. Не журись, может и не расстреляют тебя. Хотя я б расстрелял, ибо глуп ты.
Ах, я глуп?! вспылил чекист. Тогда командуй погоню, комэск.
Как скажешь, пробормотал в усы комэск и выдал зычным басом. Эскадро-он! Слушай мою кома-анду! Спешиться! Лошадей под уздцы. Передовое охранение выступает немедленно, остальные по команде. Преследуем противника по следам. При столкновении по возможности брать живьём.
«Боевые орлы» начал размеренно подниматься между осин.
Снег падал на склоны Сугульского хребта всё гуще и гуще. Холодное декабрьское солнце не могло пробить тяжёлые тучи. Дневной свет мерк, постепенно разъедая чёткость форм и фигур. Бойцы эскадрона ВОХР промокли, устали, но не сдавались. Они с трудом пробивались сквозь мокрую холодную пелену тумана, скребущего зубчатую кромку гор. Под слоём свежего снега давно потерян даже намёк на след беглецов. Но Плетнёв упорно, как автомат, лез и лез вверх.
Плетнёв! Окликнул его командир эскадрона. Тащ чекист! Прикажите поворачивать назад. Сейчас стемнеет. В темноте и кони, и люди могут ноги переломать. Себя не жалко, хоть людей пожалей.
Нет! Плетнёв, не оборачиваясь, огрызнулся, тяжело хватая воздух. Скоро на гребень выйдем Видно будет куда эта сволочь ушла
Вдруг серую тишину пробил резкий, как выстрел вопль:Вер-ши-на! У-р-а-а-а! Кто-то из бойцов достиг точки, от которой все пути вели вниз. Бойцы, не сговариваясь, рванули на голос.
Действительно, путь вверх закончился занесенным снегом скальным выступом. Куда идти дальше по-прежнему непонятно.
Ладно Плетнёв смирился с очевидным. Двигаем на север. Наверняка внизу река или ручей, который в Майму впадает, а там и до казармы полчаса ходу.
Часом раньше Гуркин с товарищами по несчастью перевалили через гриву на Сайдысу. Затем они поднялись прямо по руслу до ручья, и через перевал спустились в долину Улалушки.
Опасно с вами дело иметь, проворчал Михей Евлампыч, когда присел рядом с Гуркиным на привале. Простой секрет не могли скрыть.
Мы же простые алтайцы, начал прибедняться тот. Бесхитростные туземцы. Дикий, доверчивый народ, дети гор.
Вот-вот, и я о том же. Как вам можно что-то важное доверить? Михей не унимался. Вы ещё о какой-то тактике и стратегии говорить собрались. Смешно, ей богу
Значит, будем тренироваться Т-с-с! вдруг приложил палец к губам Григорий.
Стой! Стрелять буду! раздалась команда из пелены сумерек. Кто такие? Куда прётесь?
Серое пятно сгустилось до тёмных очертаний человеческой фигуры.
Мы идём в Улалу, заблудились в тумане, начал плести Гуркин, незаметно вытягивая из-за пояса наган. Может, уважаемый, поможете нам, выведете нас на тропу.
Руки показал! крикнул тёмный силуэт. Держи их на виду, чтобы я видел, а то много тут варнаков всяких колобродит. Ты один?
Никак нет, Гуркин выставил открытые ладони перед собой. Нас тут целый караван заблудился. Вызвали нас с разных мест в эту самую Улалу а погода вишь как
Внезапный порыв ледяного ветра заглушил последние слова.
Новосёлов и Вязилкин, немного подумав, загрузились мешком сухарей и отправились вверх по Улалушке. Там у подножия горы Сугул, среди горных пасек их должен был дожидаться отряд из остатков «армии» Белокобыльского. На одной из заимок они и расстались накануне. Изба на заимке была всего одна, да и та летовка без печки. Повстанцы свалили три еловых лесины, соорудив из них нодью. На ней же и сподобились сварганить кулеш из остатков продовольствия. Для лошадок имелся только навес, не спасавший ни от снега, ни от ледяного ветра, поэтому бедные животные жались поближе к костру и к людям.
Вёрст пять, отделявших окраину Улалы от пасеки, Новосёлов и Вязилкин прошли быстро. Уже на подходе к лагерю они стали свидетелями разборки караула со странной, многочисленной, но разношёрстной командой.
Товарищ, обратился Новосёлов к караульному, доложите, что происходит.
По вашему приказанию, товарищ командир, останавливаем всех подходящих к лагерю, допрашиваем и реквизируем оружие и продовольствие, караульный замялся, по возможности.
А вы, господа-товарищи, кто такие и куды путь держите? внимание Новосёлова переключилось на беглецов.
Гуркин, как организатор, принял на себя роль переговорщика и вкратце обрисовал приключения своей команды.
Значит, говорите, чекистов застрелили прямо в сенках? недоверчиво расспрашивал старого кержака смуглый мужик в черной мохнатой папахе с ввалившимися щеками. И никто не ушёл?
Один успел, гнида. Отвечал, почесав бороду, Михей Евлампыч. Даже я в него попасть не сподобился. А я на губернских смотрах бывало, призы за меткость брал Наверняка, солдат привёл. Однако господь нам помог. Вон какà погода ноне, хрена они нас найдут.
Утром следующего дня ударил морозец. Посланцы сеоков, родов и общин ещё затемно, по очереди стали расходиться. Было решено с активными действиями повременить до весны, а пока всё обдумать, взвесить и выработать предложения для следующего собрания. Место определили в урочище Солтон, где расположены родовые земли кумандинских сеоков.
Монгуш-оол к себе в Урянхай решил не возвращаться.
Я домой приду, мне сразу надо будет обратно идти, чтобы к сроку вернуться. Так какой смысл ноги ломать? Я, Григорий Иванович, здесь с тобой поживу. Помогу чем смогу.
Мы с Вязилкиным собираемся в родное Причумышье двинуть. Это верст двести отсюда. С мужиками из отряда Белокобыльского попробуем красные продовольственные обозы пощипать. Поэтому, если с нами, то без зимнего похода не обойтись.
Тогда я с Чоросом останусь. Вместе весной и на Солтон пойдём. А пока может по глотку архи? предложил Монгуш, доставая объёмистую фляжку из-за пазухи.
Да, от доброго глотка грех отказываться, я бы и чарочку пропустил. Обрадовался Вязилкин.
К сожалению, повезло далеко не всем из членов великого курултая. Уйти удалось казакам, которые позже влились в отряд есаула Шишкина, урянхайскому посланцу Монгуш-оолу, Гуркину и староверам-кержакам. Шорских, телеутских и хакасских представителей поймали и без проволочки увели в Улалу, чтобы осудить примерно судом ревтрибунала. До суда их бросили в старый арестантский дом.