Ты можешь вспомнить, когда именно тебе снился повторяющийся сон?
Попробую, я задумался. Последний раз ночью, накануне того дня, когда Сокол устроил учебную тренировку, я начал перечислять. Это был третий сон. Второй где-то за неделю до этого. А первый точно не помню, но перерыв со вторым был около месяца.
Алёхин просматривал ежедневник в планшете, делая пометки и удивлённо качая головой.
А теперь смотри, Илья, что получается, полковник, наконец, оторвался от планшета. Только что произошло аномальное землетрясение в Москве. Судя по характеру возникновения сейсмических волн, это работала установка.
Но ведь установка ненастоящая начал было я.
Не перебивай старших по званию, строго одёрнул меня полковник. Та, что ты видел на Гибралтаре, ненастоящая. А где-то есть настоящая и работающая. Но сейчас я не об этом. Итак, искусственное землетрясение в Москве и твоё видение совпадают по времени. Идём дальше. Ночью, накануне учебной тренировки, тебе снится сон, а в это время в Сербии происходит разрушительный катаклизм искусственного происхождения. Ровно за неделю до этого там тоже происходит землетрясение, и снова тебе снится сон. Ты не помнишь точной даты первого сна. Но за месяц до сербских событий ночью произошло незаметное землетрясение в Болгарии. Думаю, не ошибусь, если предположу, что именно в эту ночь сон приснился впервые.
Красиво получается! присвистнул Сокол. Виктор Петрович, снимаю шляпу! Я бы никогда не догадался сопоставить эти события.
А я похолодел от ужаса после схемы, выстроенной Алёхиным. Это что же получается? Каждый раз, когда мне снится сон про бурю, где-то происходит землетрясение странного происхождения. Страшная догадка поразила моё сознание.
Товарищ полковник, прошептал я. Вы хотите сказать, что я являюсь виновником этих землетрясений? О, Господи! Неужели кроме портала в голове, во мне сидит ещё какая-то страшная штука? Если это так, пристрелите меня, пожалуйста!
Я ничего не хочу сказать, Илья! Просто сопоставил факты. С ними ещё нужно разбираться. Возможно, это обычное совпадение.
А если нет?
Внезапно замолчала сигнализация, и в кабинете повисла гнетущая тишина.
Ну, пристрелить тебя мы всегда успеем, попытался пошутить Алёхин. Сначала во всём надо разобраться, ещё раз повторил он, и мы с Соколом поняли, что пора уходить.
После рукопожатий на прощание, мы вышли на улицу. Город гудел, как растревоженный улей. Люди спешили куда-то с озабоченными лицами. Мне было жаль хромающего Сокола, но я попросил его немного прогуляться со мной. Тяжёлые мысли одолевали меня, и не хотелось оставаться с ними наедине.
Не дрейфь, Илья, успокаивал меня Сокол. Алёхин очень толковый мужик, не первый год знакомы. Он обязательно во всём разберётся.
Надеюсь, неуверенно покачал я головой.
Илья и Сокол ушли, а Алёхин продолжал в задумчивости сидеть за столом. Неожиданно он о чём-то вспомнил и нажал кнопку вызова на телефоне.
Алло, лаборатория? Говорит полковник Алёхин. Пришлите кого-то забрать материал на исследование.
Минут через пять в кабинет вошёл лаборант в белом халате.
Что будем исследовать, товарищ полковник?
Алёхин достал из-под стола корзину для бумаг и аккуратно вынул платок, выброшенный Ильёй. Лаборант подхватил его в пластиковый пакет.
Я хочу знать, что на этом платке, распорядился Алёхин, и лаборант вышел из кабинета.
Глава 10. «КРОТ»
По коридору здания Министерства обороны шёл заместитель начальника управления по определению источников военных угроз генерал-майор Кривенко Степан Андреевич. Неделю назад Москва была потрясена небывалым происшествием землетрясением в четыре балла. Удивляло то, что, кроме Москвы, больше нигде не ощутили подземных толчков. Поползли разные слухи, как обычно активизировались секты и лже-пророки, приводящие в трепет доверчивых обывателей. В целом, город не пострадал. В домах кое-где осыпалась штукатурка, покосились оконные рамы, потрескались стены. Всё это легко ликвидируется обычным косметическим ремонтом. Даже в здании Министерства обороны уже около недели шли ремонтные работы что-то затирали, подкрашивали, проводили профилактику окон. Бедным уборщицам доставалось. Целыми днями они сновали с щётками и тряпками, немедленно ликвидируя последствия косметического ремонта.
Степан Андреевич подходил к своему кабинету. Напротив двери двое рабочих возились с оконной рамой, весело переговариваясь и подтрунивая над женщиной в платочке и с веником в руках, пытающейся сметать мусор. Генерал-майор недовольно поморщился и хотел было войти, как вдруг его окликнул второй заместитель начальника управления, тоже в звании генерал-майора. Он быстро шёл по коридору, держа в руках папку с бумагами.
Постой, Степан Андреевич! Фу! Еле догнал тебя! запыхавшись, проговорил второй заместитель.
Что случилось?
Бегу на доклад к шефу, но у меня тут вопрос по одному пункту. В цифре не совсем уверен. Думаю, ты в курсе. Вот, взгляни. Второй заместитель раскрыл папку на нужной странице и подошёл к окну, чтоб лучше падал свет. Рабочие предусмотрительно отошли в сторону.
А нельзя зайти ко мне в кабинет и спокойно посмотреть? недовольно спросил Степан Андреевич.
Говорю ж, спешу! Да там только одна цифра под сомнением!
Степан Андреевич взял в руки в папку и склонил голову, всматриваясь в столбцы и графики.
Что именно начал он говорить, но неожиданно один из рабочих схватил в тиски его голову, а второй мгновенно завёл его руки за спину и застегнул их наручниками. Папка с бумагами полетела на пол.
Степан Андреевич захрипел, пытаясь вырваться из крепких тисков, но мужчины были гораздо сильнее и действовали со знанием дела. Женщина уборщица почему-то оказалась рядом. Уверенным движением она отодвинула угол воротничка кителя генерал-майора и аккуратно извлекла из-под него прозрачную ампулу. Генерал-майор издал звук, похожий на вой. Второй заместитель спокойно наблюдал за происходящим.
Что вы себе позволяете? просипел Степан Андреевич.
Кривенко Степан Андреевич, холодно глядя в глаза генерал-майору, объявила женщина. Вы арестованы по подозрению в измене Родине и шпионаже в пользу иностранных государств.
Женщина начала обыскивать генерал-майора, извлекая всё из его карманов. Наконец, она закончила процедуру и велела мужчинам:
Уводите арестованного!
В комнату для допросов ввели Кривенко Степана Андреевича. Он был без погон в свободной мешковатой робе навыпуск, руки за спиной были в наручниках. За столом его ожидал следователь из военной контрразведки в гражданской одежде, изучающий личное дело бывшего генерал-майора.
Прошу, садитесь, указал следователь на стул, стоящий возле стола.
Я что, должен сидеть в наручниках? громко спросил Кривенко.
Следователь внимательно посмотрел на него, что-то прикидывая, потом кивнул конвоиру, и тот расстегнул наручники.
Вот так-то, сказал Кривенко, по-барски разваливаясь на стуле и потирая затёкшие руки. Что за цирк вы мне устроили? грозным голосом обратился он к следователю. Вы в своём уме? Как ваше звание?
Полковник, спокойно ответил следователь.
Полко-о-овник, с лёгким презрением протянул Кривенко. А кто вам дал право хватать и допрашивать генерал-майора, старшего офицера Главного оперативного управления? А?! Отвечайте, когда вас спрашивает старший по званию! прикрикнул он.
В этой комнате нет генерал-майора. Передо мной сидит военный преступник, шпион и изменник Родины, арестованный Кривенко Степан Андреевич, ответил контрразведчик. А теперь давайте прекратим это никому не нужное надувание щёк и приступим к работе. Я хочу знать, где, когда и при каких обстоятельствах вы были завербованы британской разведкой?
Что ты несёшь, полковник? Как ты смеешь? Какая разведка? Кривенко побагровел. Как только я выйду отсюда, тебя пинками вышибут из армии!
Думаю, что ближайшие лет двадцать пять, а может и больше, вам будет не до моей скромной персоны. Искренне жалею, что смертная казнь отменена. Итак, повторяю вопрос: где, когда и при каких обстоятельствах вы были завербованы британской разведкой?