Глаза разуй олух! Или ты своего князя не узнаёшь?
В это время один из воротников внизу приоткрыл смотровое оконце, недоверчиво разглядывая прибывшего чумазого субъекта.
Это Владимир Изяславич! сделал он ошеломляющее открытие, повнимательней вглядевшись в моё лицо.
Что? удивлённо спросили наверху.
Говорю тебе, взводный, князь это!
Комвзвода не поверил на слово, сам спустился вниз. В смотровой щели появилась новая пара глаз, настороженно меня рассматривающих.
Охё!!! воскликнул взводный за воротами. Это князь!!! Отворяйте живей ворота!
Загремели засовы, одна из створок приглашающе распахнулась.
Три десятка вооружённых пехотинцев настороженно вытаращились на меня, не веря своим глазам.
Закрывайте ворота! Срочно полковников сюда!
Вскоре появилась кавалькада конников. Клоч и Бронислав синхронно соскочили со своих коней.
Ты ли это княже!? удивился Бронислав.
Что с тобой случилось, Владимир Изяславич? мигом посмурнел Клоч.
Не тратя попусту время на эмоции, сразу перевёл разговор в деловое русло, начав раздавать приказы.
В Киеве, возможно, убили моего отца, великого князя Изяслава Мстиславича! В Смоленске бунт! грозным взором я обвёл сразу посуровевшие от этих известий лица своих воевод. Мой стрый Ростислав Мстиславич вторгся в Смоленск. В Свирском тереме был бой, много наших пехотинцев из 26й роты 9го батальона Твердилы сложили там свои головы. Может быть, и сам комбат погиб, не знаю. Поэтому, поднимайте всех командиров, изготавливайте свои полки к бою. Командиров от «замка» и выше сразу собирайте в моём тереме. Дело нам ратное предстоит, завтра поутру выступаем!
Слушаюсь, княже!
Будет сделано!
Да и ещё! я стукнул себе рукой по лбу, вспомнив об одном типе. Найдите немедля управляющего «ОВС» Тырия и посадите его в поруб! И советника отдела «разведки и контрразведки» поместите туда же!
Будет исполнено!
Этот недоумок прошляпил ТАКОЙ заговор, имея в своём Управлении профильный отдел, специально под такие дела заточенный. Оставлять без последствий этот их провал я не собирался.
У находящегося при Брониславе «адъютанта» Вторижа тут же реквизировал его коня и вихрем помчался в свой терем. Встречающиеся на пути пехотинцы сначала удивлённо пялились на меня, потом следуя вбитым в подкорку рефлексам, замирали в постойке «смирно» и отдавали честь.
Подъезжая к терему, услышал тревожный перезвон колокольного набата, исходящий из башен. Таким сигналом в крепости войска поднимали по боевой тревоги.
Теремные ворота были распахнуты, на улицу стала торопливо высыпать сонная челядь, испуганно вопрошая друг друга, что случилось. Опознав в пропыленном и грязном всаднике князя, они воззрились на меня словно на приведение. Приметив среди слуг своего гнёздовского тиуна Петра, тут же подозвал его к себе.
Княже? узнав меня, он низко поклонился, что здесь творится, никак пожар?
Нет! Войска собираю для дела! В бане вода наношена?
Поди, малость водицы осталось, чичас прикажу ещё наносить. Быстро стопим баньку , завёлся с пол оборота Пётр.
Не надо ничего топить, поумерил я его трудовую активность. Я лишь обмоюсь и переоденусь в чистое. Не забудь доспехи мне подготовить! напоследок крикнул я в быстро удаляющуюся спину.
Понимая, что сейчас не самое подходящее время чистить пёрышки, но очень уж хотелось, смыть с себя грязь и переодеться.
Помыл испачканное лицо, натянул на себя новый поддоспешник. В дверях бани появился челядинник.
Княже, там дружинники во дворе тебя ждут!
Побыстрому, при помощи слуг напялив на себя доспех, я вышел из бани.
Командиры стояли нестройной гурьбой, активно и громко при этом галдя, как на торге, обсуждая последние известия. Но в тоже время все они были в доспехах и при оружии. При моём появлении гвалт голосов стих, все подтянулись, а их взоры скрестились на моей персоне.
Из передних рядов вперёд вырвался мой пестун Перемога и громко прокричал, размахивая при этом саблей:
Веди нас в бой князь! Мы все присягали на верность твоему отцу, теперь настал черёд служить тебе! и, поднабрав в лёгкие побольше воздуха, что есть силы он прокричал. Слава нашему князю Владимиру Изяславичу!!!
И воины дружно, хором грянули:Слава!!!
Дождавшись, когда стихнут раскаты их луженых глоток, я взволнованно произнёс:
Спасибо вам други мои за верную службу! Но сейчас не время говорить, но время действовать! Поэтому, собирайте и готовьте к бою вверенные вам подразделения, утром мы должны выступить на Смоленск!
Если раньше лишь крепость и княжеский терем напоминал разворошённый муравейник, то сейчас проснулось и засуетилось всё Гнёздово. Его жители, во главе со своим посадником Гаврилом Хотеславичем, самостоятельно, без моего ведома, сформировали сотни и изъявили желание отправиться в поход вместе с моими полками. Обижать отказом я их не стал, хотя они мне, в общемто, и не требовались, особенно в свете прибытия в наш стан некоторых бояр и купцов со своими личными дружинами.
Разрозненные боярскокупеческие отряды, вырвавшиеся из Смоленска, приходили в Гнёздово в течение всех суток. И к утру следующего дня их набралось четыре сотни конников. Основная же масса смоленских бояр заняла выжидательную позицию, не присоединившись ни к одной из противоборствующих сторон, слиняв потихому в свои вотчинные сёла. Нет сомнений, что они дожидаются победителя, кто бы ни одержал верх в этой схватке за власть.
После обеда, пока я приводил себя в порядок в бане, с улицы раздались громкие крики, тревожно залаяли собаки. Несмотря на то, что я был полуголым, сразу рванул на выход и в дверях чуть лоб в лоб не столкнулся с десятником охраны.
Княже! он был так возбуждён, что напрочь позабыл о всякой субординации. Галеры наши вернулись!!!
Я выдохнул с облегчением, испытав ни с чем несравнимое удовольствие. Об этом своём полке я переживал больше всего. Побыстрому напялив на себя кафтан, я, вскочив на тут же подведённого коня, и мы помчался на пристань.
И действительно, к Гнёздовскому причалу, швартовались мои галеры, появившиеся здесь так неожиданно, словно поволшебству! С первой флагманской галеры слышался отборный мат Анфима или как там это «творчество» потом будет называться, «боцманские морские загибы», что ли?
Все пять моих красавиц возвратились в «родную гавань» откомандированные всего шесть дней назад в Киев! Они вмещали в себя, без одной роты, дежурившей прошлой ночью в Свирском дворце, весь 3й смоленский полк в полном составе под командованием Малка.
Десятник Станила, вместе с тремя гриднями его сопровождающими, усевшись на лавку, и ёрзая на ней, словно на раскалённой сковороде, долго мялся, не решаясь начать разговор. Командиры в звании от комбата и выше, в том числе и новые, только что прибывшие с Анфимом, сидели насупившись, с мрачными донельзя лицами.
Прости Владимир Изяславич! наконец гридень решился, не сберегли мы князя
В гриднице стихли все шевеления, воцарилось полное молчание. Не проронив ни слова, я встал, налил себе рюмку водки и залпом выпил. Всё также молча походил взадвперёд по гриднице, успокаиваясь, потом, уселся обратно на своё место. Князя было очень жаль! За два года я даже успел с ним както сродниться.
Рассказывай я обессиленно откинулся спиной к стене.
Станила горестно вздохнул:
Поехал Изяслав Мстиславич в Треполь, с сотней Фёдора. Местные бояре, не знаю, за каким лядом, его туда позвали. У городка Тумащ на отряд князя в больших силах напали чёрные клобуки во главе с самим Владимиром Рюриковичем. Всю сотню порубили степняки вместе с князем! Моему десятку гридней, ещё вначале боя, сам князь приказал идти на прорыв, дабы упредить Злыдаря с оставшейся в Киеве дружиной. Узрев в засаде самого Владимира Рюриковича, Изяслав Мстиславич сразу понял, что живым ему из этого капкана не вырваться. Повелел он мне передать Злыдарю, чтобы тот срочно, с двумя сотнями дружины, уходил из Киева прямо в Смоленск, к тебе на службу, Владимир Изяславич. Вспомнил князь и про твою судовую рать, повелел её перехватить на Днепре, упредить и развернуть назад.