Ростислав Мстиславич ответил не задумываясь:
Около трети смоленских бояр не шибко довольны княжем. Слишком он с чернью близко сошёлся, в военном деле отодвигает бояр на задворки, вооружает и облачает своих пешцев, к боярам уважения ни на грош не имеет. Думаю, если город с ходу возьмём, то уже половина бояр нас поддержат. Выступят они не в одиночку, а со своей боярской служней и отроками, а это полтысячи конников. Поперёк горла им княж со своим отцом, который ему во всех его начинаниях потакает.
А с горожанами, что за Владимира стоят, что думаешь делать?
Разгоним чернь, руки у них коротки супротив нас воевать!
Опасаюсь я пехотных полков, коими руководят и учат ратному делу дружинники Изяслава с сомнением в голосе протянул Владимир Андреич.
Сам подумай, раздухарился Ростислав Мстиславич, если князь Изяслав Мстиславич погибнет в Киеве, а значит там же, в Киеве, останется пока и большая часть княжеской дружины. Поэтому, пока дружина из Киева не вернуласьнапасть на княжа самое время! А как мы прихлопнем княжа, то, что тогда? Что смогут сделать нам поддерживавшие Владимира бояре, его гнёздовские пехотные полки? Ничего! Изяслав и его сынок уже будут мертвецами, из земли их не поднимешь! Пешные воеводы, что ли, стол смоленский займут? Не смеши, брате, мои пятки!
На словах вроде ладно всё выходит, глубокомысленно изрёк Владимир Андреич.
Попомни, брате, мои слова, может, кто из его бывших дружинников, ещё на службу ко мне попросится! Вот увидишь, так и будет! и оба князя задорно и громко рассмеялись.
Заговор разрастался не по дням, а по часам. Пивов с немцами, к удовлетворению Ростислава Мстиславича, действовали быстро и решительно. В городе вторгшиеся войска обещались поддержать своими дружинными отрядами перекупленные немцами завистливые бояре и купцы не входящие ни в Думу, ни в паевые предприятия князя. Предатели истово желали все доходные предприятия отобрать у их владельцев и заново переделить паи между собой. Вторая половина весны обещала быть жаркой
Глава 4
Боярин Пивов не в первый раз в своих смоленских хоромах встречался с тайным посланником дорогобужского князя.
Будь готов Ян Васильевич, открыть нашему князю ворота Пятницкой башни через восемь дней. В город войдут дорогобужская, вяземская и суздальская дружины. А ты, Ян Васильевич, с остальными сведущими о нашем деле боярами и купцами, этот прорыв изнутри города поддержишь. Новгородцы вместе с кнехтами в это же время пойдут на приступ Свирского дворца. Запомни добре, мы выступаем за полночь, в следующее воскресенье, спустя ровно через седмицу после Пасхи! Кого надо, сам упреди о сроке.
Слава те Господи! боярин привстал и перекрестился на висевшую в углу икону. Как гляну на Владимира, так воротит меня с души. С чернью держится как последний людин. С резоимцами спутался, многие купцы смоленские у него теперь в долгах, как в шелках! Я и сам, признаться, намедни денег в «РостДоме» княжа занял, отдаватьто не придётся, разлился соловьём сразу повеселевший боярин.
Княж ни о чём не догадывается?
Неа, через два дня готовит к отплытию в Киев свои чёрные корыта с тысячей пешцев.
Боярин был донельзя доволен. Владимир считает себя умнее всех, а сам скоро угодит в расставленные на него, не без участия Яна, силки. Воистину, думал боярин, жадностьсмертный грех, вот она и сгубит смоленского наместника!
А что владыка смоленский, думцы княжа?
Пока всё тихо. Готовые нас поддержать бояре и купцы, слава те Господи, держат языки за зубами.
Оно и немудрено, в случае успеха, такой куш им отвалится! А Алексий что?
Епископ, ничего не знает, да ежели что вынюхает, то смолчит. Он, думаю, за здравие Ростислава Мстиславича ещё и свечу поставит и помолится, только бы тот отсюда княжа изжил, да часть его добра церкви передал.
Ха, наверное! Ну и ладушки, боярин, коли так. До скорой встречи, Ян Васильевич!
Передавай мой поклон нашему князю Ростиславу Мстиславичу, осклабился в улыбке боярин.
Неожиданно для себя, я вдруг проснулся, точнее, был разбужен непонятными звуками. Внизу, из гридницы, доносился какойто странный и непривычный шумзвон мечей и крики боли. Встряхнул головой, постарался отогнать непонятное наваждение, но оно не развеивалось. Отвратительные комки страха, зародившиеся в моей груди, начинали быстро разрастаться.
Всё говорило о том, что внизу шёл бой. Вдруг до меня донёсся призыв, чейто незнакомый голос громко проорал.
Сдавайтесь, честные вои! Тому, кому вы присягали, уже нет в живых! Помер в Киеве Изяслав Мстиславич, теперь Смоленским князем будет его законный наследникбрат Ростислав Мстиславич! Не дуркуйте, бросайте оружие!
Звон мечей стих на несколько мгновений, потом опять возобновился. За несколько секунд при помощи топора вынул из стены оконце. Этот «запасный выход» был мной уже давно примечен, и планировался быть использованым для подобных случаев, если вдруг потребуется экстренно эвакуироваться. Пролезть в это окно, изза его весьма скромных габаритов, здоровому мужику, да ещё в доспехах было бы весьма затруднительно, в отличие от подростка.
Спрыгнув со второго этажа вниз и приземлившись на мягкую землю, я прислушался к собственным ощущениям. Слава Богу, ничего не ушиб и не сломал! Отовсюду доносились чужие, незнакомые мне боевые кличикричали чтото про Дорогобуж, замешанные на женском визге и собачьем лае взахлёб. Значит, без Ростислава Мстиславича начавшаяся мясорубка не обошлась. Мне этот княжий субъект давно не нравился, и никакого доверия его слова не вызывали.
Слегка содрогаясь от озноба, вызванного нервным перенапряжением и холодным ночным воздухом, я побежал к хлеву.
Миро, вон того холопа подстрели! донеслось до моих ушей чейто грубый и опьянённый кровью голос.
И сразу вокруг себя я услышал жужжание стрел и удары тетивы о наручи. Прямолинейный бег я сменил на змейку. Если бы не ночь и не мой тёмный тренировочный поддоспешник меня бы нашпиговали стрелами как ежа.
Забравшись на крышу конюшни, я перелез оттуда на крепостную стену. Всё это мне удалось проделать, благодаря выбросу адреналина в кровь, меньше чем за минуту. Ни о чём не думая, спрыгнул со стены в темнеющий зов рва, при этом чудом себе ничего не сломав. Но самое главное, я сумел выбраться за пределы детинца, превратившегося в западню. Сверху, на стене, послышались голоса. Тут же упал на брюхо, вжавшись в тень от холма. Неподвижным чёрным пятном, казалось, я провалялся целую вечность. Голоса, удаляясь, постепенно смолкли и я пополз к ближайшим дворам.
Жителей посада нигде не было видно, все они попрятались по домам. Только лишь заливались тревожным лаем дворовые собаки. Спустившись чуть в стороне от речной пристани, я заметил там чужие лодьи и два десятка вооружённых людей. А с противоположного берега явственно доносился звон оружия и прочие звуки боя. Разглядеть хоть чтото было невозможно. Небо на востоке было попрежнему тёмным. Походило на то, что неприятели пытаются штурмом взять Ильинский конец. Переправляться на тот берег сейчас было бы большой глупостью, можно было запросто угодить "из огня, да в полымя". Срочно надо было двигать в Гнёздово, к своим полкам.
Словно вор я долго крался вдоль высокого, обрывистого берега. Внизу шелестящие чёрные воды Днепра поблескивали тусклым лунным светом. Тут мне в очередной раз за сегодняшнюю ночь повезло. Не пройдя и семи сотен метров, я заметил тропу, спускающуюся к берегу. Следуя какомуто наитию, пошёл по тропе и увидел привязанную к дереву, мерно колышущуюся на воде рыбацкую лодкуоднодревку. Это для меня, в данных чрезвычайных обстоятельствах, был поистине царский подарок. Управляться такими судёнышками я вполне себе мог, мне не раз доводилось на них рыбачить. Теперь, сплавляясь по стремнине вниз по течению, добраться до Гнёздова было лишь делом времени
Добрался до Гнёздовской крепости, когда первые лучи всходящего солнца начали несмело заливать багряным цветом горизонт на востоке. Нетерпеливо постучал ногой в закрытые на ночь створы ворот.
Кого там черти носят? донесся недовольный голос с парапета надвратной башни.
Воротные стражники меня сразу не узнали, что, в общемто, неудивительно. Выглядел я весьма колоритновесь мокрый, перепачканный с ног до головы грязью, в порванном тегиляе на голом теле.