Да, знаю. Я встречался с ним в следственном изоляторе и говорил об этом. Конечно, Лисицын пытался соблазнить его деньгами, ему нужен был подельник, один бы он не справился. Но со слов Павла определяющим моментом было подозрение Лисицына, что ребята причастны к гибели в августе 1991 года управделами ЦК КПСС. Якобы Нечаев финансировал восстановление машины времени с условием, что ребята, оказавшись в 1991-м, уничтожат документы, по которым Нечаев получил деньги на банк.
Алексей, но ведь ты же говорил, что не делал этого!
Лисицын в это не поверил, и убедил Павла. Только в самый последний момент Павел увидел расчёты временного перехода, по которым ребята вернулись из 1991-го года, и понял, что они не могли убить управделами.
А что сейчас с машиной времени? спросил Арнольд Оскарович
Она уничтожена. Подземное помещение затоплено, ответила Светка, и добавила. Это сделала я.
Да, не зря ты мне показалась самой рассудительной из всей компании, кивнул Арнольд Оскарович. А вообще это надо было сделать давно. До того, как вы до неё добрались. Наверное, это уже моя вина.
Но почему? удивился Лёха. Что мы делали не так?
Арнольд Оскарович задумался.
Всё. И ничего. Наш опыт толкнул вас на неправильный путь. И вы честно пошли по нему. Да, я считаю, что все эти опыты с машиной времени были ошибкой. Они создавали иллюзию, что можно подправить историю задним числом. И вы тоже поддались на это. И тоже заплатили свою цену.
Он надолго замолчал. Лёха и Светка смотрели на него и терпеливо ждали. Николай Петрович не спеша отхлёбывал чай. Собравшись с мыслями, Арнольд Оскарович продолжил:
Наверное, мы, наше поколение, пережили слишком много, и произошло выгорание. На войне погибают лучшие. А мы не могли находиться в постоянном напряжении. Мы старались уберечь наших детей от ужасов войны, мы готовы были делать что угодно, лишь бы оградить их от этого. В результате мы утратили пассионарность. Мы хотели тихо, мирно, спокойно жить. В этом не было бы ничего плохого, но когда мы столкнулись с новыми угрозами, то оказались не готовы их отразить. В результате потерпели поражение в холодной, я бы уточнилв идеологической войне. Было много просчётов и ошибок, но главноеэнтузиазм конкретных людей пошёл не в ту сторону. В бизнес, криминал, куда угодно. Но государству он был не нужен.
Причём тут государство? возразил Лёха. Мы сами знали, что нужно делать.
Кому нужно? тут же ухватился за эти слова Арнольд Оскарович. Вот сейчас ваша подруга строит коммунизм в отдельно взятом городе. Думаете, ей кто-то скажет за это спасибо? Я вот в этом не уверен.
Когда-нибудь скажут! не согласился Лёха. Почему вы во всём сомневаетесь?! Ольга как-то сказала, что сомнения ведут к поражению. Не в этом ли причина этих ваших рассуждений?
Возможно, не стал спорить Арнольд Оскарович. Я старый человек, теперь историю предстоит делать вам.
Ага, они сделают историю! вставил Николай Петрович. Сейчас среди молодёжи модно жить так, как ты хочешь. Поэтому им до истории дела нет.
Светка бросила на него сердитый взгляд. Арнольд Оскарович это заметил.
Николай, а почему ты считаешь, что это плохо? Почему ты думаешь, что хотения могут быть только плохими? Вот ребята думают о том, как улучшить общество. Что тут плохого?
Я имел в виду другое, смутился Николай Петрович.
У Лёхи зазвонил телефон. Он отошёл к окну.
Извините, я отвечу. Да! Да, мам. Мы сейчас в гостях. Это срочно? А что случилось? Что?! Когда? Понял. Постараемся побыстрее.
Что-то случилось? увидев, как моментально изменилось его лицо, спросил Арнольд Оскарович.
Да, коротко ответил Лёха. Ольгу убили.
Когда? выдохнула Светка.
Мать говоритей только что сообщили по её каналам. Кто-то заложил мощный фугас на обочине, его привели в действие, когда машина Ольги проезжала мимо. Теперь об освобождении наших ребят придётся договариваться с другими людьми.
Как же это могло случиться? Светка никак не могла прийти в себя. Там же все поддерживали то, что она делала.
А таксист что говорил? напомнил Лёха. Прямая как рельс! А политики должны проявлять гибкость. Вот те, кто электричеством со станции торгует, и проявили гибкость. Ольга бы на уличных бандитах не остановилась и рано или поздно стала бы трясти тех, кто всю выручку от продажи электроэнергии себе в карман складывают, а не на всех распределяют. Как же глупо всё получилось! Не надо ей было во всё это ввязываться!
Она бы не смогла просто сидеть дома, возразил Арнольд Оскарович. Не такой у неё характер. Она из тех, кто идёт впереди. И не всем такие люди нравятся.
Это вы во всём виноваты! неожиданно произнёс Николай Петрович. Да, Арнольд Оскарович, именно вы! Это вы, сидя здесь в комфорте и безопасности, внушаете молодёжи все эти романтические идейки! Добровольцы в Испании! «Я хату покинул, пошёл воевать» А они, как мотыльки на огонь, летят и погибают!
Арнольд Оскарович растерянно глядел на него и молчал.
Николай Петрович, отвезите нас в город, попросил Лёха. Мама попросила не задерживаться.
Арнольд Оскарович наблюдал, как они усаживаются в машину, и не проронил ни слова. Слезящимися стариковскими глазами он наблюдал, как машина исчезла за поворотом, и вскоре её шум затих в спокойном весеннем воздухе. Он снова остался один.
Думал ли он тогда, семьдесят лет назад, соглашаясь курировать эксперименты с машиной времени, что это всё вот так закончится? Нет, конечно же, сомнения у него были, но тогда, в суровое послевоенное время, было не до сантиментов. Он вспомнил свои переживания во время первого эксперимента, когда Марию вместо 1993-го в результате досадной ошибки отправили в 1943-й. Как он себя тогда винил в её гибели. Но он оправдывался тем, что всё делается ради будущего страны. И вот будущее наступило, а молодые парни и девчонки продолжают погибать. Значит, он не смог ничего сделать. Или просто ничего нельзя сделать? Нельзя остановить ход истории, кидая под её безжалостный каток всё новые и новые жизни. Обмануть судьбу, заглядывая при помощи машины времени в будущее. Но он попытался это сделать, и это останется на его совести.