У Исаакиевского собора нас встретил представитель Земгора Павел Николаевич Волков. Именно по инициативе этой общественной организации происходило сегодняшнее мероприятие. Волков был очень горд, что в общем-то рядовое благотворительное мероприятие, инициированное им, превратилось в крупное политическое событие. На нём даже присутствует сам брат императора, герой войны и генерал-лейтенант, которому удаётся держать в узде диких кавказцев. Именно это мне выдал Павел Николаевич в первые минуты нашего общения. А ещё он с гордым видом сообщил, что сам председатель Земгора князь Львов присутствует на этом митинге, и мы сейчас направляемся к нему. Кроме этого, он начал перечислять, какие газетные издательства прислали своих корреспондентов освещать это, несомненно, выдающееся событие. На втором десятке названий известных мировых изданий мы дошли до князя Львова, стоящего в окружении неизвестных мне господ. После того как я поздоровался с Георгием Евгеньевичем, он начал представлять стоявших рядом людей. Все они входили в руководящие органы Земского и Городского союзов.
Между тем мероприятие началосьнарод выстроился в очередь сдавать тёплую одежду, и всё это под аккомпанемент сменяющих друг друга ораторов и периодически сверкающие магниевые фотовспышки. Ораторы произносили свои речи, стоя на невысоком дощатом подиуме, лишь немного возвышаясь над толпой. Народу было довольно много, и толпа росла. В это время развлечений у жителей Петрограда было мало, а тут такоесобравшаяся толпа, сверкание вспышек, мелькание среди серого тона белых кителей городовых. Настоящее шоу времён Первой мировой войны. Я, как главная изюминка этого шоу, должен был выступать в конце. И вот этот момент наступил. Ведущий шоу (это я его так назвал) пронзительным голосом объявил, что сейчас выступит герой войны, георгиевский кавалер, генерал-лейтенант, командир 2-го Кавалерийского корпуса, принимавшего самое активное участие в Брусиловском прорыве, великий князь Михаил Александрович.
Перед этим князь Львов меня предупредил, и я успел облачиться в ужасно неудобную бурку. Поэтому задержки с моим выходом на подиум не было. Я появился там, как Супергерой, с увеличенными в несколько раз буркой плечами, в лихо заломленной папахе и сопровождаемый казакомгеоргиевским кавалером. Выход был эффектный. И толпа одобрительно зашумела. Но как только я начал говорить, шум утих. Народ с интересом рассматривал брата императора, да и к тому же ещё и бывшего командира Дикой дивизии, наводившей ужас на австрийцев. А рассматривать было что, даже Кац признал, что когда на великом князе надета бурка, то это производит ошеломляющее впечатление. Сразу хочется верить, что перед тобой великий воин и защитник. Мой друг сначала смеялся, когда я сказал ему, что на митинг пойду в бурке, но когда он увидел меня в ней, сразу же признал, что я прав. И что интересно, надетая бурка воздействовала и на меня. Я чувствовал себя в ней крутым мачо, который порвёт любого. Да и моя речь становилась другой. Это я и начал демонстрировать перед собравшимся народом.
Все намётки моего выступления полетели к чёрту. Вместо того чтобы поблагодарить людей, собирающих тёплые вещи для солдат, замерзающих в окопах, я начал орать что-то ура-патриотичное. Но народу это понравилось. А я, поддерживаемый толпой, совсем разошёлся. Выхватил шашку и начал ею размахивать, показывая, как мои джигиты рубят головы австриякам. В самый кульминационный момент этого угарного шоу шашка, которую я держал перед собой, разлетелась. Инстинктивно, как учили нас в армии, я упал и откатился, при этом чуть не напоролся на кусок острия шашки, который, упав, застрял в щели подиума. Когда я катился, то опять же инстинктивно выискивал, откуда по мне вёлся огонь. И увидел мужика с револьвером, направленным в мою сторону. И опять раздался выстрел, я даже услышал свист пули. Дальше разбуженный инстинкт взял руководство на себя. Рука дёрнулась к застрявшему в досках кончику шашки, выдернула этот своеобразный кинжал и метнула его в стреляющего. Ещё служа в армии, я бросал на отлично штатный штык-нож. В этот раз выучка дала своё, хоть метнул и отличавшийся по весу и геометрии от штык-ножа предмет. Сейчас бросил даже лучше, хотя и находился под огнём противника. Моё метательное оружие попало чуть ниже кадыка стрелявшего типа, и он на моих глазах, выронив револьвер, начал падать. А из его шеи фонтанировала кровь. Он ещё не упал, а я уже вскочил и бросился в его сторону. Лучше бы этого не делал. Я еще не успел даже спрыгнуть с подиума, как раздались новые выстрелы. Но и в этот раз Бог оказался ко мне милостив. Пули принял на себя Василий. Он выскочил как чёрт из табакерки и перекрыл своим телом директрису огня стреляющему. А это была женщина. Проскочив с ходу мимо корчившегося Василия, я прыгнул с намерением ногой выбить пистолет из руки этой мегеры. Мои тренировки с телом великого князя дали свои плодыпрыжок получился. И удар тоже, хотя и попал немного не туда, куда метил. Хотел в кисть, чтобы выбить пистолет, а попал в районе локтя. Хорошо попал, по-видимому, сломал сустав. Так как женщина, взвизгнув, потеряла сознание и начала падать. Типичный болевой шок.
Но это было ещё не всё. Только я поднялся после прыжка, как из толпы, стоявшей как сборище манекенов с открытыми ртами, вырвался громадный мужик, судорожно пытающийся достать из кармана что-то стреляющее. Не знаю что, но достать он не успел. Я уже был на боевом взводе, поэтому не рассуждал, какая пушка зацепилась в его бездонном кармане. Я опять прыгнул и ударил ногой по ёрзающей в кармане руке. Но на меня шёл какой-то монстр. Если предыдущим ударом у мадемуазели я сломал руку, то эта годзилла просто что-то заорала, выдернула руку из кармана, и чудище пошло на меня с кулаками. К этому времени я успел вскочить и принять боевую стойку. А в такой стойке у меня привычка бить первым, и обязательно в серии ударов присутствовал мой любимый хук слева. Но, к моему удивлению, мужик выдержал мой фирменный удар. Конечно, его немного повело, но он стоял и даже попытался врезать мне по челюсти. Пришлось повторить серию, но в нокаут мужик провалился только после применения удара, который поставил мне тренер в секции айкидо. В прыжке пяткой по челюсти. Если по виску, то получится стопроцентный труп. А я не хотел убивать мужиканужно было его допросить и узнать, кто поручил убить великого князя.
Мой завершающий удар явился как бы сигналом силам правопорядка. Как белые тараканы, из людской массы начали вылезать городовые. Толпа стала издавать всё нарастающий гул, который иногда перекрывался пронзительными женскими возгласами. Мозг все эти детали фиксировал, а тело уже метнулось к лежащему и продолжающему корчиться Василию. Непроизвольно я его поднял с брусчатки и прижал к груди. Чувствовалось, что парень доживает последние секунды своей жизни. Когда я его поднимал, то, наверное, сделал парню больно, и Василий вышел из забытья. Глядя на меня красными от лопнувших сосудов глазами, он прошептал:
Слава Богу, государь, вы живы!
После этого, издав хриплый вздох, перестал дышать. Мне стало ужасно горько, что ушёл из жизни отличный, весёлый парень. За то небольшое время, которое я его знал, он нравился мне всё больше и больше. Может быть, из-за того, что это был первый человек, который скончался непосредственно у меня на руках, а скорее всего, произошёл откат нервной системы после перенесённого стресса, но на лице великого князя появились слёзы. И я провалился в выдуманный мир своего детства, где все были счастливы и никто никогда не умирал.
Возврат в реальность произошёл, когда на мозг начали воздействовать шипение и световые вспышки. Фокусировка зрения восстановилась, и я увидел, что окружён со всех сторон громадными фотоаппаратами на треногах и людьми с поднятыми вверх фотовспышками. Именно они издавали тот мерзкий звук и свет, которые вытащили меня из идеального мира, где не убивают людей. Там даже мясо не едят, а питаются исключительно шоколадом и пирожными. Когда я увидел этих людей, питающихся трагедиями, мне захотелось рвать и метать, ну, по крайней мере, разогнать эту шушеру. Но сидящий внутри меня человек XXI века не дал это сделать. Он понимал, что такое пиар. Что за счёт него можно избежать того кошмара, в котором оказалась Россия после 1917 года.