Позвольте спросить: не будет ли выглядеть как вмешательство, если я составлю вам компанию в ваших поисках? Думаю, я знаком с теми горами, в которые направился ваш брат, — там есть одна гора с пещерой. Лапландцы не очень суеверны, герр Корнелиус, но стремятся избегать пещер. Интересно, почему это вашего брата она заинтересовала?
— А что вы знаете об этом деле? Я-то ведь даже не упоминал о нем.
— Я немного знаю английский и прочел карту, которую набросал ваш брат.
— А не могли бы вы прояснить остальное?
— Это дало некоторую нить для моих… ну, скажем, моих инстинктов. Даже не знаю, почему.
— И вы можете провести нас туда?
— Я полагаю. Правда, трудно сказать, как погода…
— А это будет очень опасно?
— Нет, если мы отнесемся к делу с должной осторожностью.
— Я бужу мисс Бруннер.
* * *
В белой пелене сумерек арктической зимы двигались три человеческие фигуры. На возвышенностях стояли редкие группки серебристых березок, слева широким ровным снежным пространством раскинулось замерзшее озеро. Редкие снежинки кружились в воздухе, и облака вверху плотной серой пеленой закрывали все небо.
Мир бесконечного вечера, который — как было известно Джерри — ежегодно на шесть недель кряду становится вихревым и всепобеждающим миром бесконечного вечера, когда солнце не поднимается над горизонтом, где светятся озера и бегут реки, бродят звери, разрастаются деревья, тростники, поросль на утесах. Однако сейчас перед ними лежал своенравный, негостеприимный ландшафт. К этому времени станция позади них уже скрылась из виду. С трудом верилось, что они вообще на земле, ибо серый день простирался во всех направлениях.
Они шли следом за Мареком на снегоступах, которые он нашел для них. Ландшафт — тихий, безмолвный, — казалось, подчинял их своей тишине, ибо говорили они на ходу, втиснутые в одежду, мало.
Еще в самом начале путешествия, когда горы только появились на горизонте, они обнаружили слабые следы снегохода Фрэнка, бегущие перед ними извивавшейся линией. Теперь горы были уже рядом, хотя они и не просматривались из-за плохой видимости.
Джерри вновь и вновь задавался вопросом, не было ли сообщение, сделанное мисс Бруннер — о том, что у Фрэнка было завещание астронавта, — простой уловкой, чтобы заставить его пойти с ней: не он один был полон желания увидеть, что такое написал Ньюмен. Нечто необычное было в том, каким образом он умолк — после нескольких умопомрачительных публичных заявлений, сделанных им, — в том факте, что он совершал больше витков на орбите, чем было собственно объявлено. Окажутся ли в манускрипте и вправду какие-то размышления, которые прояснят информацию?
Начался подъем в гору, и они стали неуклюже взбираться.
— Пещера довольно близко, — теряя дыхание, объявил Марек,
Джерри удивило, каким образом тот мог так уверенно передвигаться в этой стране, почти лишенной ориентиров.
* * *
Вход в пещеру недавно был очищен от снега. Войдя внутрь, они сразу увидели полосы от полозьев снегохода. Мисс Брукнер шагнула назад:
— Я совершенно не уверена, что горю желанием идти внутрь пещеры. Ваш брат — сумасшедший…
— Но истинная причина не в этом.
— Мне кажется, что «Я» в данном случае опять опередило ощущения.
— Мне — тоже. Пошли! — Джерри вошел в темную пещеру. Дальней стены пещеры не было видно. — Фрэнк!
Ему ответило многократное эхо.
— Большая пещера, — сказал он.
Джерри достал из кармана пистолет с иголками. Двое спутников последовали за ним.
— Я забыл захватить фонарь, — прошептал Марек.
— Тогда нам остается надеяться на лучшее, то есть на то, что он не сможет разглядеть нас.
Пещера, собственно, представляла собой туннель, убегавший все глубже и глубже в скалу. Взявшись за руки, все трое неуверенными шагами продвигались вперед. Джерри потерял чувство времени и начал подозревать, что оно остановилось.