Для нанесения двух деблокирующих ударов выделенных войск откровенно мало, тем более что часть из них румыны.
Я все прекрасно понимаю, но, к сожалению, ничем не могу вам помочь. Одновременно с наступлением под Сталинградом Сталин начал активные боевые действия под Ржевом и Петербургом, и мы не можем снять в помощь вам оттуда ни одной дивизии. Организуйте один удар и освободите Паулюса от русских оков. Я твердо убежден, что это вам по силам. Ведь вы один из лучших военачальников рейха, попытался сыграть на самолюбии собеседника Гитлер. Проведите успешно операцию «Зимняя гроза», и получите мечи (нож с вилкой) к своему Рыцарскому кресту с персональной пенсией.
Благодарю вас, мой фюрер, за добрые слова и щедрые обещания, но я настаиваю на том, чтобы в случае крайней необходимости генерал Паулюс нанес вспомогательный удар в сторону наших войск. В противном случае я не могу ручаться за успех операции. Прошу понять меня правильно, Манштейн поднял голову и стойко выдержал буравящий взгляд Гитлера, который не выдерживали многие из его генералов.
Все они в свое оправдание говорили, что фюрер обладает магнетической силой воздействия на людей, но на Манштейна флюиды бывшего ефрейтора, а ныне верховного командующего сухопутными войсками не действовали.
Хорошо, потерпев неудачу на ментальном фронте, со вздохом молвил Гитлер. В случае необходимости такой приказ будет отдан, пообещал фюрер, не уточнив при этом, кто именно отдаст 6-й армии приказ о наступлении. Равно как и границы критерия крайней необходимости, которые каждый из собеседников понимал по-своему.
Прекрасно понимая двоякость создавшегося положения, Манштейн не стал спорить с Гитлером по этому вопросу и решил подойти к сути вопроса с другой стороны.
Вы говорили, что суть операции «Зимняя гроза» деблокада 6-й армии из кольца окружения и восстановление прежнего положения на фронте. В условиях, когда мы не можем перебросить дополнительные силы с других участков фронта, последняя часть предстоящей операции мне кажется мало выполнимой.
Что вы предлагаете? Оставить Сталинград? тон, которым был задан вопрос, был откровенно резким, но Манштейн его не испугался. Часто общаясь с фюрером, он хорошо уяснил, что тот стремится всем своим видом и воинственным поведением подавить волю собеседника, сделать его послушным орудием в своих руках, но, столкнувшись с твердым отпором, никогда не позволял себе переходить границы общения. Он мог кричать на Гальдера, Кейтеля, Цейтцлера, которые позволяли ему это делать, но никогда не решался кричать на Клюге, фон Бока и Манштейна.
В сложившихся условиях самым правильным и целесообразным шагом после прорыва блокады будет отведение 6-й армии на западный берег Дона. Этим мы сократим протяженность фронта, увеличим численность войск и избежим угроз новых фланговых ударов со стороны врага. А самое главное, не позволим русским захватить Ростов, с падением которого возникнет угроза окружения всех войск групп армий «А» на Кавказе, что чревато падением всего южного фланга Восточного фронта.
Не стоит беспокоиться за Кавказ, Манштейн! В случае необходимости фельдмаршал Клейст сумеет не только организовать грамотный отход, но и прорвет любое вражеское окружение. Что касается отвода войск на западный берег Дона, то это грубейшая, нетчудовищная ошибка! пафосно воскликнул фюрер, но фельдмаршал твердо стоял на своем.
Содержание Сталинградского выступа обойдется нам слишком дорого. Он поглотит все наши резервы на юге, и по прошествии времени мы все же будем вынуждены отойти к Дону. Но отойдем в гораздо худшем состоянии и худшем положении, чем мы находимся сейчас.
Вы излагаете свое видение дел как типичный представитель прусской школы начала века, неспособный оторваться от замшелых шаблонов прошлого. Сейчас другое время и идет другая война, которая требует от нас иного видения и мышления. Почему Сталин, вопреки всему, сумел остановить наши войска под Москвой? Потому что смог обескровить их непрерывными контрударами и изнурительными боями за каждый клочок своей земли. Я прекрасно понял его хитрую тактику, взял на вооружение, и она помогла нам избежать сокрушительного разгрома наших войск под Москвой прошлой зимой.
Когда я под страхом смерти запретил отступать и приказал держать каждый город, каждую станцию, каждую деревню, многие были не согласны со мной и ради выравнивания линии фронта предлагали отступить к Смоленску и Вязьме. И что?! Время показало, что был прав я, а не мои советчики генералы! Понеся колоссальные потери, русские так и не смогли взять Ржев и Гжатск, которые стали для них непреодолимым барьером! Они целый год пытаются отобрать у нас крепости Ржев и Гжатск, и все напрасно. Учитывая, как важен Сталинград для нас и для русских, я решил объявить его крепостью Сталинград, которая никогда не будет сдана врагу! Гитлер требовательно посмотрел на Манштейна, ожидая если не восторга, то хотя бы понимания с его стороны, но тот остался глух к словам фюрера и приведенным им аргументам.
Боюсь, что присвоение Сталинграду статуса крепости мало чем поможет положению дел на Волге. Вытянутый палец всегда легче отрубить, чем воевать с целым кулаком. Так было и так будет, покачал головой фельдмаршал, чем вызвал у фюрера настоящий приступ злости и негодования.
Вся ваша беда, Манштейн, что вы мыслите исключительно как военный, но никак не политик. Оставление города, носящего имя лидера страны, нанесет нам не столько тактический, сколько мощнейший стратегический вред! Посудите сами. Доктор Геббельс на всех углах страны твердит, что мы захватили Сталинград, что победа на берегах Волги у нас в руках, и вдруг мы отступаем! Мы оставляем Сталинград!
Как обрадуются этому наши враги: русские, американцы, англичане, и как огорчатся немцы, чьи близкие погибли в битве на берегах Волги. Как вы объясните им, почему мы отступили из города, где почти каждый камень полит немецкой кровью?! Хотя этого вы делать не будете!!! Вы только советуете, а отвечать перед немецким народом придется мне и только мне!!!
Стоявший рядом с Гитлером генерал Цейтцлер посерел от страха, съежился, но Манштейн только скромно опустил глаза и терпеливо ждал, когда фюрер закончит свою «филиппику» в его адрес. Видя, что вновь проиграл борьбу, теперь уже на духовном фронте, Гитлер перестал «метать бисер перед свиньями» и быстро спустился с небес на грешную землю.
Что вы молчите?! Вы по-прежнему не согласны со мной относительно важности роли Сталинграда?!
Вопрос тактики всегда был самым сложным вопросом в военном деле и порождал массу споров. Правильные ответы всегда знало только одно время, фельдмаршал умело ушел в сторону от абсолютно ненужных споров. Оседлав любимого конька, фюрер мог спорить, часами отстаивая правоту своей точки зрения. В таких случаях цоссенские острословы учтиво спрашивали Цейтцлера, одержал ли он победу, и если тот отвечал положительно, неизменно уточняли, на каком раунде.
В таком случае я не буду отнимать у вас время, господин командующий группой армий «Дон». Желаю вам успеха в борьбе с нашими врагами и в спасении генерала Паулюса.
Спасибо за добрые слова, мой фюрер, Манштейн учтиво склонил голову и поспешил покинуть ставку.
Штаб 11-й армии уже находился в Новочеркасске, но фельдмаршал не смог быстро попасть туда. Сначала ему путь преградила снежная стихия, заставившая его самолет сесть в Смоленске и продолжить дальнейший путь на поезде.
Затем в дело вмешались русские партизаны, взорвавшие под Старобельском сразу в трех местах железнодорожное полотно, и Манштейн был вынужден покинуть поезд и пересесть на автомобиль. Под усиленной охраной он благополучно добрался до Новочеркасска, где его уже с нетерпением ждали начальник штаба генерал Шульц и начальник оперативного отдела полковник Боле.
Будучи верен своей старой привычке, фельдмаршал потребовал отвезти себя в штаб группы армий «Дон», вопреки предложению адъютанта отправиться в гостиницу и привести себя в порядок после долгой дороги.
Дорогой Штальберг, сейчас мне гораздо важнее узнать все последние новости о положении на фронте, чем принимать горячую ванну и вкушать обед. Отдохнуть и подкрепиться мы сможем потом, а сейчас дело. Меня очень беспокоит положение румын. Уступив натиску русских под Сталинградом, они с успехом могут откатиться до самого Ростова, честно признался офицеру Манштейн, но его страхи оказались напрасными. Благодаря умелым действиям начальника штаба 3-й румынской армии полковника Венка, заслоны из боевых групп румын и немецких тыловых соединений остановили продвижение противника к югу и западу от Сталинграда.